Путь к свободе - Солодкова

капрал Картер перевел взгляд на рекомбинанта. — Ах да, ты же больше не полковник, точно. Синие обезьяны погоны не носят, да?

Куоритч скрипнул зубами, однако нашел в себе силы парировать:

— Зато у синих обезьян есть вот это, — и продемонстрировал внушительный кулак. — Исчезни, капрал. Если не хочешь надолго заехать на больничку.

— Да ты…

— Что тут происходит? — Ньюман выбежал на улицу, торопливо надевая экзокомплект. — Что тут творится? О Боже, Шарлотта, что с тобой?

Обогнув рекома, Ньюман подбежал к сидящей на земле Ло и, увидев на ней кровь, замахал руками, как ветряная мельница:

— Пошли все вон! Вон! — он обернулся, взмахнув руками прямо перед лицом капрала. — Прочь отсюда! Кто вас вообще сюда впустил?!

Спорить с начальством, пусть даже и гражданским, капрал не рискнул и, вытянувшись по струнке, коротко отрапортовал:

— Есть, сэр!

— А ты что встал? — Ньюман задрал голову, глядя на рекома. — Это ты ее ударил? Я просмотрю записи камер и, если это так, то тебе не поздоровится, полковник! Не смог поймать Салли, так решил отыграться на моей сотруднице?

— Ньюман, прекрати, — Ло торопливо поднялась на ноги. — Он не виноват, я первая на него напала.

— Я разберусь!

Это прозвучало несколько угрожающе, и Ло вздрогнула, однако Куоритч лишь хмыкнул, а после неспешно повернулся к дверям и скрылся в здании, даже ни разу не оглянувшись.

Ньюман посмотрел на Ло:

— Я принесу тебе новый экзокомплект, а после жду тебя в своем кабинете.

Однако идти ему никуда не пришлось. Уже в дверях Кевин столкнулся с Мэри, которая несла новый экзокомплект для Ло, и Ньюман, что-то коротко сказав ей, ушел. Мэри же, подав Ло респиратор, всплеснула руками:

— Милая моя, ты вся в крови! Тебе больно? Он ранил тебя?

— Нет, просто вот, — Ло коснулась затылка и показала Мэри окровавленные пальцы, — кожу рассекла.

— Ужасно! Идем скорее!

Надев маску, Ло пошла вслед за женщиной и вскоре уже сидела на полу в лаборатории, а Мэри, причитая, обрабатывала ее рану. Вокруг них сновали лаборанты, торопливо ликвидировавшие тот погром, что устроили тут два дерущихся аватара.

— Потерпи, — Ло зашипела, и Мэри проговорила торопливо: — Терпи-терпи. Тут стекло… Ох, милая моя, ну зачем ты связалась с этим убийцей? Он же мог искалечить тебя!

— Ничего, — Ло закряхтела, чувствуя, что Мэри вытаскивает еще один осколок, и зашипела от боли. — Шсссс…

— Все-все, сейчас промою, и все. Но порез довольно глубокий, так что придется наложить пару швов, — Мэри вздохнула. — Мистер Ньюман говорил, что ты отчаянная девушка, а теперь я и сама это вижу. Но все равно не понимаю, как ты осмелилась броситься на полковника. Он же гораздо выше и сильнее тебя.

Ло промолчала. Ярость и запал битвы уже спали, и теперь адреналин, перегорая в крови, заставлял ее дрожать, хотя в помещении было тепло.

— Мэри, извини…

Ло начала было говорить, но женщина перебила ее:

— Не надо извинений, Шарлотта. Я понимаю, почему ты это сделала.

И добавила потише:

— О противостоянии Джейка Салли и Куоритча известно всем, — она улыбнулась, — кроме меня. Я узнала лишь вчера. До того удавалось как-то обходить эту тему. Но вчера ты назвала фамилию полковника, я заинтересовалась и почитала его досье. Но я не пойму лишь одного: зачем это тебе? К чему эти отчаянные попытки? Ты ведь не воин, я знаю. И ты ни за что не справишься с ним.

— Затем, что я на’ви, Мэри. И я не могу оставаться в стороне, — Ло закрыла глаза. — Куоритч причинил много горя моему народу… И кто знает, сколько еще бед на нас свалится из-за него.

Мэри вздохнула:

— Мне тебя не понять, пожалуй. Но прошу тебя об одном, Шарлотта: если вдруг тебе вновь захочется испытать себя на прочность, то не делай этого в лаборатории.

— Обещаю, Мэри. Прости меня. Это больше не повторится.

Ло подняла руку, и Мэри вложила в ее здоровенную длиннопалую ладонь свою изящную человеческую ладошку:

— Я верю тебе, — женщина улыбнулась и вдруг спросила: — А как тебя звали в племени?

Вопрос был неожиданный, однако Ло не собиралась делать из этой информации вселенскую тайну и, помедлив мгновение, ответила:

— Меня называли Ло’ота. Или просто Ло.

Однако второе свое имя, которое ей дал оло’эйктан в последнюю ночь перед отлетом в город, Ло не назвала: Кэа Тэап, «Идущая в огонь».

— Красиво, — Мэри улыбнулась. — Если ты позволишь, то я буду звать тебя Ло’ота.

— Конечно.

Ло едва не кивнула, но вовремя вспомнила, что лучше не дергаться. Мэри же тем временем обработала порез и наложила пару швов, после чего залила рану специальным клеем.

— Готово. И постарайся в ближайшее время вновь не драться с полковником. Ну, или хотя бы не позволяй, чтобы он бил тебя по затылку.

— Постараюсь, — Ло смущенно улыбнулась. — Но ничего не обещаю.

Конечно, она не собиралась рассказывать Мэри о том, что Куортич ей предложил раз и навсегда решить их спор. Невольно Ло подумала, что если бы подобное происходило в клане, то им бы предложили решить их спор поединком. Правда, обходиться с ритуальным посохом охотница особо не умела, так что ее враг с легкостью одержал бы победу.

Улыбнувшись своим мыслям, Ло вспомнила одну из историй, что ей рассказывала Мо’ат. Прабабка нынешней тсахик была очень своенравной охотницей, и хотя Эйва говорила с ней, женщина не хотела выходить замуж и становиться тсахик. И тогда ее жених вызвал ее на ритуальный поединок, сказав, что если она одолеет его, то станет свободна от обязательств. Женщина победила в этом бою и получила долгожданную свободу, а впоследствии стала одним из сильнейших воинов клана.

Примечательно в этой истории было то, что жених таки дождался свою невесту, и через несколько лет после поединка охотница сама пришла к нему, стала его женой и родила ему нескольких детей. В том числе и девочку — бабушку Мо’ат.

Практически сразу после инцидента Ньюман вызвал Ло к себе в кабинет. Ло’ота, само собой, не особо горела желанием туда идти, но выбора не было.

Однако, как ни странно, вместо того, чтобы обрушить на нее все громы и молнии, Кевин говорил спокойно:

— Шарлотта, дорогая моя, что с тобой произошло? Почему ты так изменилась? Где моя милая, маленькая красавица Шарла, которую я так любил?

Скрестив руки на груди, Ло поморщилась. То, что Кевин не распекал ее за драку в лаборатории, а увещевал по-отечески, по-доброму, страшно напрягал.

— И от которой с превеликим удовольствием загулял. Ньюман, я, кажется, уже просила тебя не сюсюкать со мной. Ты позвал меня, чтобы сделать