Грани сумерек - Андрей Васильев

Жанна. Нас выручила Жанна. Ее нереально взбесило поведение бывшей неприятельницы, оттуда, надо понимать, и взялись силы, которых моей спутнице достало на то, чтобы придержать свою давнюю врагиню в считанных метрах от заветной двери, ведущей к свободе.

— Отцепись, дрянь! — визжала Камышова, пытаясь сбросить с себя обвившую ее руками и ногами Жанну — Исчезни, шлюха!

— Сама ты шлюха! — орала моя помощница, частично сменившая привычный светло-голубоватый цвет на неприятно-багровый. Особенно мне не понравилось некое пятно, пульсирующее там, где у человека находится грудная клетка — Вернее — козлина ты, Гнус! И импотент!

Как видно, последнее высказывание окончательно разозлило беглеца с кладбища, тем самым придав ему новые силы, которых достало на то, чтобы Жанна снова с визгом впечаталась в стену.

Но время он потерял, и это было главное. Не хватило ему тех самых недавно упомянутых мной секунд для того, чтобы распахнуть дверь и исчезнуть в синих московских сумерках.

— Куда!? — рявкнул Николай, ловко и безжалостно скручивая стройную девичью фигуру — Стоять, зараза!

— Да щас! — взвизгнула Дарья и дернулась было, но в тот же миг на запястьях рук, завернутых за спину, щелкнули кольца наручников — Ай! Жжется!

— Конечно жжется — устало выдохнул оперативник — Ещё бы. Это тебе не штатные браслеты, на них гравировка непростая нанесена. Так что если не желаешь, чтобы дальше больно было, то давай, вылезай из гражданки Камышовой.

Модель ехидно захихикала и показала Нифонтову язык, дескать — ага, как же, сейчас. Умный этот Антуан, ничего не скажешь.

— А ты мне их раньше не показывал — заинтересовался я наручниками — Любопытная какая штука.

— Самое время для минутки самообразования — коротко глянул на меня Николай — Тут у нас вон, строптивый Антошка выбираться наружу не желает. Ты бы лучше взял, да его поторопил. И так мы наследили будь здоров как, если дело до руководства дойдет, Георгиевич отписываться замучается.

— Я уже пробовал. Не вышло.

— В смысле? — уточнил оперативник.

— В коромысле — не выдержал я — Не получилось у меня его из тела вышибить.

— Не получилось — злорадно подтвердила Дарья — И не получится. Это теперь мое тело, ясно? Мое. Захотел — пришел в него. Захотел — ушел.

— Знаешь, Саша, я иногда думаю — вот до какой степени может дойти идиотизм отдельных представителей рода человеческого? — устало осведомился у меня Николай — Казалось бы уже все повидал, все оттенки безумств людских. Но нет, все время что-то новенькое подворачивается, то, чего ещё не встречал.

— Похоже, что мы пришли к одному и тому же выводу — я прислонился плечом к стене — И утешительным его назвать трудно. Хрен мы просто так теперь до этой сволочи доберемся.

Все обстояло именно так, как я сказал, Осьмянин в определенном смысле для нас теперь стал недосягаем. Штука в том, что Дарья сама, доброй волей, разрешила ему занять ее тело. Не просто назвала свое имя, открывшись для временного и краткого подселения, а добровольно потеснилась, согласившись владеть им на пару с умершим Антоном. Прописала его в себе, если можно так сказать. Технически подобный ритуал крайне несложен, он состоит из всего одной фразы, которую по очереди произносят обе стороны. Не на секунду не сомневаюсь, что Антуана на этот счет никто иной как Кузьма просветил, не мог колдун про такое не ведать. Как результат — да, Осьмянин теперь мог шнырять туда-сюда тогда, когда ему заблагорассудится. Ну, а мой проверенный способ вышибания духа из человека в данном случае сработать, разумеется, не мог. Он рассчитан на штатную ситуацию, а не на подобную экзотику.

А ещё сдается мне, что этот шустряк уже загнал Камышову на самую дальнюю периферию сознания, не оставив ей ни малейшего шанса на то, чтобы забрать приглашение обратно. Вот до какой степени надо не иметь мозгов, чтобы на подобное согласиться? Это что же такое он ей пообещал?

Впрочем, это неважно. Уверен, что обещание свое Осьмянин выполнять и не думал. Он при жизни, скорее всего, врал как дышал и после смерти меняться не собирался. Что до Покона — чихать он на него хотел. Да и кто ему про него расскажет?

— Обряд придется проводить — погрустнел Нифонтов — Вика знает как, она мне про это рассказывала. Да и совсем-то уж уникальной подобную ситуацию не назовешь, случалось уже такое, и не раз. Вот только ритуал сложный, многослойный и затратный. Разновидность экзорцизма, шутка ли!

— А я буду сидеть и ждать, пока это случится! — глумливо заявил Осьмянин и потряс руками так, что наручники звякнули — Вот уж нет! Сейчас немного силенок поднакоплю и разорву их нафиг тогда, когда вот этого вот урода рядом не будет. Не станет же он меня двадцать четыре на семь пасти? Или кисть руки чем-нибудь отпилю. Мне ее не жалко, она не моя.

Это она меня уродом назвала. Обидно, кстати. Ну да, я не красавец, но и не урод же?

— Что мы имеем? — Нифонтов потрогал передние зубы и чуть повеселел, поняв, что они не качаются — Он не желает выходить, потому что боится тебя, а мы его оттуда вытянуть не можем, потому что возможности такой нет. Как только тебя рядом с этой красоткой не будет, наш общий друг тут же из нее выберется и ищи его свищи.

— Если повезет перед тем, как смотаться куда подальше я тебя убью — добавила девушка ангельским голоском, и ещё кого-нибудь. Я очень мстительный. Ну, и эту дуру уморю, от нее теперь пользы нет. Засветилась шкурка, нет от нее больше толку. Плюс достала она меня очень со своим нытьем на тему «отдай мое тело».

— Вопрос — чего делать-то? — продолжил оперативник — Саш, может пойдем от обратного? Может, есть способ как-то его в теле зафиксировать, чтобы не выбрался? Тогда законопатим его куда-нибудь подальше, да и все. Вон, в овраге каком-нибудь зароем за городом.

— Нельзя — хихикнула Камышова — Тогда Дашенька помрет, а тебе ее непременно спасти надо. Так что фиг вы меня зароете.

Зароете.

Стоп!

Ну да, все правильно. Не настолько буквально, но в целом гражданка все абсолютно верно говорит.

Я дернул на себя дверь, предсказуемо оказавшуюся открытой, окинул взглядом сумрачный двор с аркой, за которой виднелась пустая по вечернему времени дорога, поморщился от кислого запаха, который источала недальняя мусорка и сказал Нифонтову:

— Коль, подгоняй сюда машину. И давай побыстрее, пока кого-нибудь ещё нелегкая не принесла. Сдается мне, что ее вот-вот хватиться могут, показ-то не закончился ещё. Да и тех двух здоровил могут начать искать собратья по бицепсу.

— Чего придумал? — заинтересовался Николай.

— Да есть одна идейка — я достал из кармана платок и засунул его в рот модели — Давай, не тяни. Хотя погоди секунду, ладно? Пойду ремешок у охранников позаимствую, надо ещё ей ноги стянуть от греха.

Наконец-то я увидел беспокойство в глазах нашей пленницы. Почуял тот, кто в ней сидит, что-то неладное, занервничал. Может, и ехать никуда не придется, может, рванет он сейчас напролом? Хорошо бы!