К истории купеческого капитала во Франции в XV в. - Софья Леонидовна Плешкова

завершают сведения о пристройке для раздатчика свечей у входа в шахту и об отдельном флигеле для немецкого мастера-нивелировщика — специалиста по подземным перекрытиям [18, 1, 263–270].

В Брусье, согласно описи, находились свинцовая плавильня, кухня и винный погреб [18, 1, 270–271], в Вене — плавильня и угольная [18, 1, 271–272]. Общую картину дополняют упоминания о лавке с платьем и тканями, которую держал Жак Кёр на территории рудников [18, 1, 271–272], не желая упускать покупателей.

Описи имущества по жилым помещениям с указанием спальных мест в определенной степени служат показателем количественного состава постоянно занятых рабочих и мастеров. Согласно этим данным, по руднику Коне число рабочих составляло около 48 человек [18, 7, 263–270]. Это был основной состав постоянных рабочих всех лионских рудников, что определялось и объяснялось территориальной близостью трех шахт и плавилен.

Однако это не исключало наличия массы поденщиков, занятых подсобными и неквалифицированными операциями, составлявшими, если судить по техническому состоянию рудников, значительную часть производственного процесса.

Авансирование такого большого горнометаллургического комплекса, какими были лионские рудники, являлось исходным моментом капиталистического производства. Но, если обратиться к другим показателям характера этого предприятия, например техническому уровню, к масштабу разделения труда, и прочим данным, то обнаруживается иная картина.

Сравнивая сведения о лионских рудниках с теми, которыми располагал Г. Агрикола, повествуя о чешских и немецких рудниках конца XV–XVI в. [14], следует отметить, что уровень производства на упомянутых лионских рудниках ниже европейского. Это касается техники добычи руды, горной механики (транспорта и подъемных средств), обогащения руд и выплавки металлов. Правда, упомянутое Г. Агриколой использование чешскими горняками транспортных средств — тележек и тачек вместо корзин и мешков для доставки руды, употребление для подъема добычи воротов, приводимых в движение конной тягой, — имели место и на рудниках Жака Кёра, о чем свидетельствуют описи рудничного имущества. Но их использование не только не исключало старых способов доставки руды с помощью мешков и корзин, но оставляло за последними преимущество.

На лионских рудниках пользовались теми же методами добычи руды, но орудия труда были менее специализированы и не так разнообразны: кайла, кирки, скребки, лопаты, бадьи и корзины [18, 1, 263–270]. Были известны главные процессы обогащения руд: обжиг, дробление, сортировка, размалывание, промывка и литье. Но литейные операции как наиболее трудоемкие и требующие большого навыка осуществлялись крайне примитивно, посредством маломощных печей. В документах досье нет сведений об использовании доменной печи.

Горную администрацию лионских рудников после ареста Жака Кёра заботили вопросы о способах водоотлива и о вентиляции в шахтах. Однако в отличие от чешских рудников, где использовались водоотливные установки — нории, на французских рудниках и во второй половине XV в. по-прежнему воду черпали вручную.

Горным уставом 1455 г., утверждавшим норму труда подсобных рабочих, подчеркивалось, что подсобники должны извлекать помимо руды и земли также воду в бадьях [18, 1, 348, ст. 9]. Остался нерешенным Вопрос о вентиляционных сооружениях, что свидетельствовало о сравнительно невысоком уровне горного дела во Франции даже во второй половине XV в.

О технологии производства на рудниках можно судить прежде всего по данным описей секвестрированного металла. Описи горной добычи в Лионне и Божоле свидетельствовали о разнообразии форм примитивной обработки руды, известных с незапамятных времен.

В неглубокой шахте забойщик с помощью традиционных орудий — цепов, кирки и молота — выбивал горную породу, которой наполняли корзины и бадьи для транспортировки по стволу шахты наверх. Подземные галереи были низкими и часто, из-за отсутствия водоотливных и вентиляционных сооружений, затоплялись подземными водами.

Транспортировка добычи под землей производилась-посредством тележек или вручную. Подъем наполненной бадьи осуществлялся с помощью ворота, приводимого; в движение конной тягой. Согласно описи, у шахты было-обнаружено 12 больших железных цепов для дробления рудной породы, 16 бочек, 14 бадей для извлечения воды, руды и земли, 50 молотов, 800 наконечников для кирок, 16 ломов, 16 рассекателей породы и 16 тележек [18, 1, 283].

Далее руда подвергалась операциям по дроблению, сортировке и промывке. В связи с этим в описи отмечены: большой железный пресс и молот из камня [18, 1, 322–323]. Неудобное территориальное расположение плавильни и всех служб на горе Пампайи сделало особенно трудоемкими операции по промывке руды, которые осуществлялись в реке. Качество горной породы требовало нередко двадцатикратной промывки.

Не менее трудоемкими были плавильные операции: обжиг и аффинаж, так как они совершались в маломощных плавильнях с печами от двух до двадцати огней, способных очистить металл только путем многократного обжига [18, 1, 249]. В таких плавильнях руда проходила сорокократное прокаливание. В описях фиксируется много неочищенного металла на разных стадиях: рудного концентрата, окислов и прочих разновидностей, который нуждался в дополнительной обработке [18, 1, 250, 258–259, 300]. Неопытность французских горнорабочих в этих операциях вызывала необходимость в широком привлечении на рудники немецких горных мастеров-литейщиков.

О производственной мощности рудников сведения ничтожны. При осмотре рудника Шисье в Божоле прокурором Жаном Дове были сделаны пометки относительно усовершенствования плавильных операций. Они касались увеличения мощности плавильных печей за счет добавления горелок. В связи с этим было отмечено, что плавильня Шисье обладала малой мощностью, позволявшей выплавлять только около 16 квинталов[13] в год чистой меди [18, 1, 250, 258–259, 300]. Однако низкая производительность труда на других операциях по добыче, обогащению руды и прочих, не могла ежедневно обеспечить маломощные плавильни даже тем количеством руды, на которые они были способны.

Таким образом, уровень производства на рудниках не выходил за рамки промысла, несмотря на то что авансирование комплекса рудников создавало предпосылки для совершенствования производства. Денежного капитала Жака Дёра, вкладываемого в рудники, было явно недостаточно для увеличения производственной мощности последних.

Сложная технология горнометаллургического дела предполагала значительное разделение труда и специализацию рабочих. Это касалось отделения горнодобывающих операций от горкообрабатывающих и внутренней детализации.

В досье Жана Дове о рудниках отмечались: забойщики (ouvriersde martel), дробильщики (coupeurs), промывщики руды (laveurs), плавильщики и литейщики (fondeurs, affineurs) и нивелировщики (niveleurs). В сведениях о рабочей силе на рудниках можно найти определение следующих категорий: мастеров (maître de montange, de mine), рабочих (ouvriers), подсобных рабочих (maneuvres) и поденщиков (gens loués à journées) [18, 1, 322, 323, 350]. Однако документы свидетельствуют о незначительности сложившихся профессиональных производственных артелей горнорабочих, возглавляемых мастерами.

В материалах досье конкретно упоминаются только два горных мастера — управляющих рудниками в Лионне — Ф. Мангвин и де Фонтен [18, 1, 259].

Описи имущества по жилым помещениям лионского рудника воссоздают картину положения разных категорий горнорабочих. Согласно этим сведениям привилегированным положением пользовались только горные мастера — управляющие. Все рабочие (независимо от квалификации) по условиям жизни находились