История и культура гуннов - Отто Менхен-Хельфен

Гюльденпеннинг отверг „западную“ трактовку обсуждаемых фрагментов на основании того, что правительство Плацидии было настолько плотно занято в Галлии и других местах, что не имело возможности одновременно пойти на гуннов. В какой-то мере он прав, но теперь мы знаем, что в 427 г. Паннония была если не снова завоевана, то, по крайней мере, частично снова стала римской, и аргументы Гюльденпеннинга следует пересмотреть. Римляне, конечно, не могли напасть на гуннов, если бы последние не оказались настолько ослаблены, что даже ограниченных сил, расположенных вдоль границы, хватило для местного наступления. У римлян имелось немного сил, но у гуннов, вероятнее всего, их было еще меньше.

Как и раньше, мы имеем дело с такими обрывочными и скудными свидетельствами, что может показаться более предпочтительным зафиксировать отдельные крупицы информации и оставить их как есть. Пробелы слишком велики, не говоря уже о хронологических и географических неопределенностях, чтобы пытаться отыскать тенденцию или направление развития. И все же, рассматривая вопрос в целом, причем на фоне событий времени Ульдина, эти покрытые мраком десятилетия вроде бы показывают нам по меньшей мере два кризиса в политике гуннов.

Около 410 г. орды гуннов действовали так, словно не существовало никаких уз или если существовали, то очень слабые, которые могли бы их ограничивать. Возможно, это совпадение, но, может быть, и нет, что незадолго до этого аланы разорвали союз с гуннами. Если, как мы предполагаем, сильнейшие гуннские племена в свое время заставили аланов к ним присоединиться, уход аланов изрядно подорвал силы союзников.

Спустя несколько лет гуннские цари снова признали лидерство одного человека. Харатон мог являться только primus inter pares. Между тем, даже если он не представлял собой ничего большего, он, скорее всего, был обязан своим положением не так личным качествам, хотя они тоже были важны, как превосходству гуннов, которые шли за ним. Кризис завершился. В 425 г. конфедерация племен снова оказалась настолько хорошо организована, что гунны смогли отправить несколько тысяч всадников в Италию – в любом случае количество воинов было больше, чем могло бы себе позволить одно племя. Гунны, чьей помощи добивался Аэций и получил ее, должны были подчиняться группе, которая координировала усилия разных племен и, вероятно, могла, при необходимости, навязать свою волю.

Но затем, снова по неизвестной причине, конфедерация лишилась единства. Даже если успехи западных римлян в Паннонии были относительно скромными, сам факт, что гунны, жившие к западу от Дуная, были вынуждены отказаться от части своих владений, означает неспособность этого народа объединить свои силы ради общего дела. Когда гунны в Паннонии подверглись нападению, они, должно быть, позвали своих соплеменников с востока на помощь и не получили ее. Не слышали мы и о том, что в последующие пять лет гунны за Дунаем делали попытки вернуть утраченную территорию.

Октар и Руга

Хотя источников, касающихся истории гуннов в 430-х гг., сравнительно много, не так-то просто реконструировать даже основные события. В 432 г. царем гуннов был Руга. Это, пожалуй, единственная точная дата. В каком году он стал царем, какой территорией правил, в какой степени ее расширил, какие войны вел и когда, кто после 430-х гг. стал его соправителем (если таковой вообще был) – на все эти вопросы давались разные ответы, зачастую очень далекие друг от друга[64]. При таких обстоятельствах даже небольшие крупицы информации должны подвергаться самому тщательному исследованию. Начнем с фрагмента из „Гетики“:

„Этот самый Аттила был рожден от Мундзука, которому приходились братьями Октар и Роас; как рассказывают, они держали власть до Аттилы, хотя и не над всеми теми землями, которыми владел он. После их смерти Аттила наследовал им в гуннском королевстве вместе с братом Бледою“ („Is namque Attila part genitus Mundzuco, cuius fuere germani Octar et Ruas, qui ante Attilam regnum tenuisse narrantur, quamvis non omnino cunctorum quorum ipse. Post quorum obitum cum Bleda germane Hunnorum succesit in regno“).

Иордан, точнее, Кассиодор слегка „ужал“ свой источник. Октар умер около 430 г., Руга несколькими годами позже. Но помимо этой ошибки утверждение настолько точно, что можно только удивляться, как его можно было неправильно интерпретировать. Тем не менее и Бьюри, и Томпсон сделали Мундзука соправителем Октара и Руги[65]. Стиль Иордана небрежный, но, если бы он хотел сказать, что гуннами правили три брата, он бы написал „Mundzuco qui cum germanis Octar et Ruas regnum tenuisse narrantur“. Ни один автор не называет Мундзука царем гуннов. От Приска мы знаем, что был и четвертый брат Оэбарс, который был еще жив в 448 г. Он тоже не являлся соправителем Октара и Руги. Только эти двое были царями. Но прежде чем перейти к обсуждению их предположительно совместного правления, я должен посвятить некоторое время рассказу Сократа о сражении Октара с бургундами.

В первой половине X в. мадьяры опустошали набегами Западную Европу от Северного моря до Средиземного. Между 900 и 913 гг. они разорили Силезию, Тюрингию, Франконию и Баварию. В 912 г. они переправились через Рейн, в 915 г. взяли Бремен, они дважды разоряли Лотарингию – в 917 и 919 гг., когда повернули на юг и разграбили Северную Италию. В 924 г. они появились в Южной Франции, в 926 г. взяли Верден. В следующем году мадьярские всадники разбили лагерь перед Лионом. В 951 г. они добрались до Калабрии. Собрав все силы империи, Оттон I наконец в 955 г. нанес им решающее поражение в битве при Лехфельде.

Германские соседи гуннов были разбиты на племена, но ни одно из них даже приблизительно не стало таким сильным, как слабейшее из германских княжеств X в. Неспособные на согласованные действия в течение более или менее длительного времени, разделенные взаимным недоверием, периодически воюющие друг с другом, они оказались несравненно менее способны защитить себя против гуннов, чем спустя 500 лет герцоги Баварии или Тюрингии – от мадьяр. Даже без не слишком точных литературных свидетельств нам придется допустить, что гунны совершали набеги на территории германских племен на западе так же, как они грабили Балканские провинции на юге.

Существует два рассказа о таких грабительских экспедициях. Первый нам поведал Сократ. Как он получил информацию, неизвестно. Можно только сказать, что Оптар – таково имя царя гуннов у Сократа (у Иордана это Октар) – указывает на информаторов, говорящих на латыни. Сократ пишет: „Прежде я расскажу о случившемся тогда достопамятном событии. Есть варварский народ, живущий по ту сторону реки Рейна и называющийся бургундами. Бургунды ведут жизнь спокойную, почти все они плотники и, этим ремеслом зарабатывая себе деньги, питаются. На них непрестанно нападали гунны, опустошали их страну и нередко многих убивали. Находясь в столь затруднительном положении, бургунды не прибегли к какому-либо человеку, но решились обратиться к какому-либо богу. А так как они заметили, что бог римлян сильно помогает боящимся его, то все единодушно обратились к вере во Христа. Посему, находясь в одном галльском городе, они просили епископа о христианском крещении. Епископ приказал им поститься семь дней и, огласив их верою, в восьмой день крестил их и отпустил назад. Тогда они смело пошли против своих тиранов, и надежда не обманула их, ибо, когда царь гуннов, по имени Оптар, ночью умер от обжорства, бургунды напали на гуннов, лишившихся вождя и, в малом числе сразившись с многочисленными неприятелями, победили их. Бургундов было только три тысячи, а число пораженных гуннов простиралось до десяти тысяч. С тех пор этот народ пламенно привержен был к христианству“.