В прыжке - Арне Свинген

– Мне даже как-то радостно, когда я думаю, что уже скоро в поход пойдем, – сказал Юаким.

– Я бы тоже порадовался, но, наверное, разучился.

– Ну, уж это лучше, чем унывать.

– Зато как унывать – я не забыл.

После магазина мы пошли перекусить, и ресторан выбрали дорогущий, с белыми скатертями, свечами и такими ценами, что официант даже заранее уточнил, понимаем ли мы, во сколько обойдется заказ. Дойдя до десерта, мы чуть сбавили обороты – порой достаточно шоколадного мусса, чизкейка и четырех видов мороженого.

– Будущее предсказать нелегко, но я думаю, этот день мы надолго запомним – на редкость он хороший, – сказал я.

– Это точно – если мы будем его вспоминать как плохой, значит, с будущим чего-то не так, – согласился Юаким.

– Ясное дело. Хотя я особо в будущее не верю.

Юаким уже устал, и, по его словам, в кроссовок ему попало что-то острое. Мы уселись на камни у тропинки и сняли тяжеленные рюкзаки. Учитель не планировал останавливаться, однако другого выхода у него не было.

– Может, выложим что-нибудь из вещей? – прошептал Юаким.

– Получится, что мы мусорим.

– Ты-то свой рюкзак дотащишь?

– Наверное.

– Когда вернемся, вышью какую-нибудь сценку из этого похода. Главное – вернуться. – Юаким поднялся и взвалил за спину рюкзак.

Вытряхнув из кроссовка камушек, я взвалил свой.

– Можно мы вперед пойдем? – попросил я учителя.

На том наш отдых и закончился. Впрочем, вскоре мы снова плелись в хвосте, а учитель сказал, что мы выбиваемся из графика. По дороге он рассказывал, как выжить в лесу, что тут съедобно, а от чего лучше держаться подальше. Дедушка посоветовал мне захватить рулон туалетной бумаги – может, как раз из-за этих лишних граммов с меня пот льет? Как будто кто-то то и дело подкладывает в рюкзак камни.

Остаток пути мы шли замыкающими. Мы – это я, Юаким и учитель, следивший, чтобы никто не заблудился. Впереди шагал приятель учителя, Эдвальд. Сам он нигде не преподает, зато постоянно бродит по лесу, а еще у него хипстерская бородка и дорогая куртка.

Когда я уже готов был упасть под тяжестью рюкзака, мы вдруг добрались до избушки. Она была красная, большая и стояла на берегу озера. Свалив рюкзаки на траву, мы бросились осматривать дом. Кто-то уже спрашивал учителя, можно ли поплавать или спустить на воду каноэ.

Я уселся рядом с Юакимом, и мы открыли пакет чипсов, а учитель с Эдвальдом пошли распределять комнаты. Юаким считал, что тут будет прикольно, я был с ним согласен, и, похоже, мы оба были совершенно искренни.

Комнаты могли вместить шесть человек, и кровати в них были довольно мягкие, то есть надувные матрасы мы зря тащили. Домик поскрипывал, словно от каждого нашего шага ему было больно. Краска на подоконниках потрескалась, а внутри лесом пахло так же сильно, как и снаружи.

Учитель с Эдвальдом созвали всех нас и провели инструктаж на тему купания, еды и спортивного ориентирования. Кроме того, мы будем кидать дротики и метать ведро. А вечером проведем угадайку на тему леса, станем петь песни, объедаться шоколадками и рассказывать страшные истории. Каноэ подождут до завтра. Вообще-то звучит многообещающе – неудивительно, что даже я обрадовался.

– Ночью пойдем тестировать очки ночного видения, – шепнул мне на ухо Юаким.

– Хм… Ну ладно… – не знаю почему, но от этой идеи я в восторг не пришел.

– Если не хочешь, давай не пойдем?

– Почему же, хочу.

– В смысле, если хочешь просто лечь спать, я тебя прекрасно понимаю. С тобой столько всего произошло.

– Но очки-то мы купили, чтобы пользоваться.

– Как-нибудь в другой раз проверим.

Он желал мне добра – это я понимал. Я вообще неплохо понимал Юакима. И все равно меня захлестнуло отчаянье. А когда я думал, что приступ закончился, накатила новая волна.

Во время спортивного ориентирования я все время сбивался с пути, и из-за меня команда проиграла. Правда, никто не злился, потому что сразу после этого мы пошли купаться. Я остался на берегу – читал комиксы, которые только чудом не выкинул из рюкзака по дороге сюда. Плавал я хорошо, но в купальных шортах – коротких и тесных – делалось не по себе. Я был как морская черепаха. И хотя мне такое сравнение должно было, по идее, быть приятным, почему-то, вообразив, как они ковыляют по песку, я захотел быть похожим на какое-нибудь другое животное. Желательно, то, которое быстро бегает, карабкается по деревьям и кувыркается.

Остальные с визгом плескались в воде, а я упорно вглядывался в страницу комиксов и ни единой картинки не понимал. Даже Юаким бросился в воду. Я закрыл комиксы и, вставив наушники, уселся за поленницей. Но тут оказалось полным-полно муравьев, которые не прочь были попробовать меня на вкус.

Внутри сосиски были холодные, а когда мы принялись жарить их на костре, я пролил кетчуп. Какая-то из девочек посмотрела на лужицу, и сперва я решил, что они просто подумали, что я свинья. Чуть погодя понял, на что похожа эта лужица, и решил, что подумали они все же не про свинью.

Юаким сидел с двумя девочками. Он и меня позвал, но к этому моменту я уже нашел в земле ямку без муравьев.

Я и сам не понимал, что происходит: совсем недавно я, положа руку на сердце, сказал бы, что жду этого похода с радостью. Сейчас меня почему-то ужасно тянуло домой, пускай даже «домом» была комната в дедушкиной квартире, которую и уютной не назовешь. На лес опустилась темнота, и мне, разумеется, было уже никуда отсюда не деться. Даже учитель подошел и с сочувствием в голосе спросил, все ли у меня в порядке.

– Да, просто как-то непривычно, что я опять в поход пошел.

– Понимаю. Но ты скажи, если я могу тебе чем-то помочь, ладно?

Что бы это, интересно, означало? И чем он поможет-то?

Я кивнул. Лучше бы мы на ночь никаких страшных историй не рассказывали.

Я проснулся. Надо же – я спал, хотя заснул далеко не сразу. Что же меня разбудило? Я свесился со второго яруса и увидел, что внизу никого. Значит, Юаким пошел тестировать очки ночного видения без меня?

Я резко сел в кровати, и голова у меня слегка закружилась. Ясное дело, можно опять завалиться спать. Забиться с головой в спальный мешок и ждать до утра. И только я уговорил себя так и поступить, снаружи донесся чей-то голос. Словно кто-то звал кого-то. Слов я не понял, но в голосе явно звучали разом и тревога, и раздражение.

Выбравшись из спального мешка, я спустился вниз и спрыгнул босыми ногами на пол. Перед глазами замелькали воспоминания, но обратно на кровать я не полез. Вместо этого вытащил из рюкзака очки для ночного видения и нацепил их. Комната окрасилась в зеленоватый, зато предметы приобрели отчетливые черты, словно их осветило солнце. Я натянул брюки, сунул ноги в кроссовки. Мои одноклассники крепко спали. Осторожно ступая по скрипучим доскам, я прокрался наружу. Когда спускался по лестнице, память подсунула мне, пускай на мгновение, еще одну картинку, словно кадр из фильма. Только был он сейчас не в тему.