Наша остановка - Лора Джейн Уильямс

– Давай, детка, – сказала она себе, – живи полной жизнью!

«Встретимся там, – написала она Габи. – Хочу прогуляться после плохого дня. Месячные пришли раньше».

Габи ответила: «Поспеши! Бедный парень весь извелся. Это мило, но приди и избавь его от страданий».

Надя отправила в ответ эмодзи в виде бегущей девушки, в знак нетерпения, которого не ощущала. Она знала, что подруга старалась сделать для нее как лучше.

Весь путь занимал около двадцати минут, и уже на тринадцатой минуте настроение у Нади поднялось. Свежий ветерок сдул все печали, и жизнь стала казаться перспективнее. Ничего плохого не может произойти: преследовавшее ее весь день плохое предчувствие было лишь биологически объяснимым явлением, следствием наступающих месячных. Она уже почти ступила на красивейшую площадку, откуда открывалась панорама летнего Лондона и где ее ждали ближайшие в мире подруги с потенциально красивым мужчиной. И пусть этим вечером ничего не выгорит, но, как она прочла в «Подцепи себе парней!», не желать флиртовать с парнями, которые тебе не нравятся, – все равно что начать учить роль, уже выйдя на сцену. Книга советовала флиртовать со всеми, всегда и везде, просто для того, чтобы быть вежливым и дружелюбным, а также в перспективе меньше нервничать, и в итоге, когда придет время иметь дело с мужчиной мечты, не провалиться.

«Да, – подумала Надя. – Пойду и попрактикуюсь в флирте». Она подыскала в уме несколько остроумных фраз, представляя, как будет улыбаться, очаровывать, пить и смеяться. Если она настроится должным образом, то отлично проведет время. Так что после полумилевой прогулки под солнцем она решила, что от души повеселится.

А потом она увидела его.

Ужасного Бена.

Той ночью, когда она рассталась с ним (на это потребовалось куда больше отваги, чем на что-либо другое за всю жизнь, а еще три недели, чтобы потом прийти в себя), она просто сидела и слушала все те болезненные, ужасные слова, которые он ей высказывал.

Бен говорил, что она ничтожество, что никто никогда ее не захочет, и Надя чувствовала себя сломленной и не понимала, как теперь строить отношения с кем-либо.

Она вызвала ему такси и знала, что больше никогда его не услышит: что для него, гордившегося своими бразильскими корнями, она теперь мертва – и отлично. Надя не хотела его больше видеть. Он работал где-то за Лондоном, а это означало, что вероятность встретиться с ним в течение дня минимальна. Однако пусть Лондон и велик, ежедневные тропы разных категорий людей одни и те же: аристократы знали Ноттинг-Хилл как свои пять пальцев; рекламщики знали каждый закоулок Сохо; хипстеры-одиночки, профессионалы от тридцати знали наизусть улочки Спиталфилдс и Коммерсиал-роуд. Конечно, Ужасный Бен приехал сюда на свидание, да и выглядел он соответствующе. Возможно даже, что у него уже появилась новая подружка.

Мысленно погрузившись в летний корпоратив, Надя подняла взгляд от ног лишь для того, чтобы испытать ужас осознания, что ее манипулятор-бывший, доведший ее до нервного срыва, стоит перед ней – она буквально врезалась в него.

Надя не видела его с тех пор, как заказала ему «Убер» в своем приложении. Она убедилась, что он добрался до дома, а после вынула из рамки у ее кровати их совместную фотографию и разрезала на мелкие кусочки.

Она видела, он что-то говорил, но не слышала слов. Ее тело стало как лед, а до легких не доходил воздух. Ужасный Бен все еще шевелил ртом. Время как будто застыло, и ускорилось одновременно. Она моргнула несколько раз. Накатила тошнота, и живот вдруг заболел.

– Все витаешь в облаках, – произнес он.

Как-то странно он это сказал. Вроде бы обвинительно, но в то же время нейтрально. Надя почувствовала агрессию, но женщина, державшая его под руку, – красивая, ослепительная, с полными щеками и добрыми глазами, – улыбалась, словно это была их общая шутка. А что он сказал о ней? Эта женщина уже знала, на что он способен?

– Я… я не хочу с тобой разговаривать. Извините.

Надя протолкнулась через них, вышла на дорогу и едва увернулась от велосипедиста, прокричавшего ей вслед:

– Дура долбаная! Смотри, куда прешь!

Она услышала, как Ужасный Бен сказал что-то о «бывшей, о которой я тебе рассказывал; вот бедняжка» и тут же вспомнила, как он говорил Наде в первую их встречу о девушке, с которой встречался ранее: «У нее всегда что-то не так».

Надя пошла дальше. Голова кружилась. Она упорно не желала оборачиваться, хотя знала, что он смотрит ей вслед. Она знала: он взбешен, что она не устроила даже маленькую сцену.

«Сумасшедшая» – вот слово, которое он употребил когда-то давно. Обронил, что его бывшая была сумасшедшей. А сейчас и Надя чувствовала, что сходит с ума. И это ужасно, кошмарно – Надя готова была поспорить на свою жизнь, что женщина, теперь выслушивающая сказки о безумной бывшей, однажды сама будет плакать на улице неподалеку от веселящихся на вечеринке коллег, тоже названная им безумицей. В то время как единственный человек, у которого не все в порядке с головой, – это сам Ужасный Бен, издевающийся над женщинами, которых, как говорил, он любит.

И это с ним проблема.

Наде хотелось закричать. Хотелось закричать и ринуться назад по улице, чтобы посоветовать женщине спасаться и бросить его прямо сейчас. Но если она так поступит, то в самом деле будет выглядеть как ненормальная. Она бы и сама никого не послушала, даже всех его бывших, если бы ее предупреждали. Решила бы, что ей это говорят из ревности. «Вот чему они нас учат, – печально думала Надя. – Учат, что женщины всегда конкурируют между собой, и поэтому мы не разговариваем друг с другом начистоту о том, какие они мерзкие уроды».

Она дошла до «Скай Гарден» и посмотрела вверх. Она ни за что туда не пойдет. Надя заметила, что плачет и – когда вынула телефон из кармана – немного дрожит. Она позвонила Эмме.

– Крошка, ты где? – спросила та. – Я видела парня, которого Габи нашла для тебя. Он симпатичный. Прямо твой тип. Так что, давай, на старт, подруга!

Голос Нади дрожал, когда она произнесла:

– Я снаружи. Только что видела Бена. – И у нее началась истерика.

– Твою мать. Хорошо. Иду. Стой там. Уже иду.

– Столик в углу, пожалуйста, – сказала Эмма официантке в роскошном отеле. Согласно ее теории, если не знаешь, куда пойти, иди в бар при отеле вместо обычного паба или ресторана, потому что в первом народу всегда меньше. И она была права. Здесь Надя чувствовала себя в безопасности. Бар был наполовину пуст, и подруги сели в его задней части, подальше от прохода – их личный уютный мирок.

Габи пошла с ними. Трое сели в угловую кабинку, и Эмма заказала всем шоколадный брауни с соленой карамелью, по два шарика мороженого, сладкий и соленый попкорн и большой чайник мятного чая с медом. Все общее.

– Я думала, что столько всего ему выскажу, если вдруг снова увижу, – говорила Надя, теребя этикетку бутылки воды на столе. – Но я будто оледенела. Уф. – Слеза потекла по щеке. – Он еще выглядел таким самодовольным – будто знал, что подловил меня не в лучший момент.