Древнейший - Роберт Энтони Сальваторе

Недослушав, женщина бросилась на Брансена и приставила саблю к его горлу.

Но гость быстрее молнии выхватил собственный меч и мягко отвел в сторону острое лезвие так, что оно воткнулось в косяк двери. Дама не отступила и схватилась за кинжал, но с удивлением обнаружила, что ножны пусты, ибо Разбойник вновь опередил ее. Помахав украденным ножом перед глазами опешившей противницы, он оттеснил ее назад уколом трофейного оружия.

— Милая леди, нам с вами нечего делить, — произнес Брансен, подбросил кинжал, поймал его за кончик и протянул женщине.

Та выдержала паузу, пристально посмотрела на незваного гостя и лишь затем выхватила у него клинок. Совершенно сбитая с толку, все еще держа наготове оружие, она пыталась понять, чего ждать от незнакомца.

Разбойник не спеша убрал свой меч в ножны и этим еще более озадачил ее.

— Ты кто? — требовательно спросила дама.

— Свободный вор, — ответил он. — Во многом сродни вам, можно сказать.

— Оскорблять надумал?

— Едва ли, миледи. Я гордо несу голову, уверен, что вы тоже, как и все достойные моряки с этих прекрасных кораблей, на которых нет флагов ни Этельберта, ни Делавала.

— Вообще-то мы находимся в Палмаристауне, который поддерживает владыку Делавала.

— Неудивительно, ведь лорд Делавал щедро заплатил вам.

Она откинула назад голову и прищурилась.

— Или же вы думаете, что он в итоге победит, и предпочитаете числиться у него в союзниках, — без обиняков продолжал Разбойник. — Как бы там ни было, я приветствую вас, ибо уважаю всех, кто способен процветать в эти смутные времена. Надеюсь, вы тоже сочтете меня достойным уважения.

С этими словами он сбросил с плеча мешки к ногам капитанши. Та метнула на них быстрый взгляд и тут же вновь пристально посмотрела на странного человека в черной маске.

Он пожал плечами.

Женщина запустила кончик сабли под клапан ближайшего мешка и одним ловким движением откинула его, заодно разрезав шнурок. На пол выкатилось несколько монет, показались кое-какие драгоценности. Несмотря на все усилия, хозяйке корабля не удалось скрыть живейший интерес, мелькнувший во взгляде.

— Ну и дурак же ты, если пришел в стан врага заключать сделку и сразу же притащил плату, — заметила она.

Разбойник снова спокойно пожал плечами и улыбнулся из-под черной маски так, что его собеседнице стало ясно: ему не составит труда отстоять свои сокровища.

— В какой армии ты служишь? — спросила она.

— Я сам по себе. Мой дар не представляет угрозы, милостивая леди. Деньги и драгоценности, которые я вам принес, украдены из дворца самого владыки Делавала.

Женщина посмотрела на своего товарища, который за все время этой странной сцены ни разу не пошевелился. Впрочем, он даже не заметил взгляда, которым его капитанша смотрела на прекрасного и загадочного незнакомца.

— Самым разумным будет спрятать сокровища до тех пор, пока вы не покинете реку или даже залив, — продолжал Разбойник. — Спорю, что Делавал разослал шпионов во все концы, чтобы найти их.

— Хочешь переложить на меня свои проблемы?

— Если вы не желаете, леди…

— Я этого не говорила.

Разбойник улыбнулся еще шире.

— Чего же ты хочешь взамен этого… подарка?

— Ничего, — последовал ответ. — Пока я хожу по земле Делавала, он и правда мне в тягость.

— Может, попросишь доставить тебя в пределы лорда Этельберта?

Разбойник задумался и уже хотел согласиться. В самом деле, обогнув хребет Пояса и Пряжки, можно было попасть в знаменитый город Джасинта, что в стране Бехрен, а оттуда прямая дорога в Облачный Путь. Но черные крылья сомнения затрепетали в его душе, в который раз давая понять, что он еще не готов к своему главному путешествию.

— Может быть, в другой раз, — отозвался он. — Мне надо еще кое-что доделать здесь, но в скором времени я все же надеюсь добраться не только до Энтла, но и дальше, до Бехрена. Если нам доведется встретиться снова, когда я закончу свои дела, то буду рассчитывать на вашу помощь в моем путешествии.

— А до тех пор? — спросила женщина, указывая глазами на открытый мешок.

— А до тех пор прошу вас поднять паруса и уйти из этих мест.

— Значит, ты и вправду агент Этельберта, — заметила она, подозрительно посмотрев на незнакомца.

— Я сам себе хозяин, — повторил Разбойник. — Честное слово. Мне нет никакого дела ни до вражды правителей, ни до их подлипал. Если завтра всю хонсейскую знать перережут во сне, то я выпью за это. Но сегодня именно владыка Делавал досаждает мне больше всех, поэтому для меня большое удовольствие ставить ему палки в колеса, сперва опустошив его сокровищницу, а теперь…

— …перекупив три корабля, которые он нанял, — закончила пиратка.

— Драгоценности — это предложение перемирия от такого же одиночки, как вы, и, возможно, предоплата за будущие услуги, — возразил, пожимая плечами, Разбойник. — Вы мне ничем не обязаны, я пришел как друг. Или сокровища останутся у вас, или мне придется их зарыть. Но я не хочу, чтобы они попали в руки к какому-нибудь наивному крестьянину, которого люди Делавала просто-напросто вздернут из-за них. Пусть уж лучше они хранятся здесь, в надежных руках, у людей, которым хватит ума никому их не показывать. Да, для меня это бремя, и я прошу вас избавить меня от него.

Капитанша снова взглянула на мешки и облизнула губы, представив, какие ценности должны скрываться внутри. Уже судя по тому, что виднелось на поверхности, этот день мог оказаться самым удачным днем в ее жизни. Она вздохнула, спрятала оружие и подняла глаза.

Но Разбойника в каюте уже не было.

— Что за удивительное превращение, — воскликнула Каллен, войдя на следующее утро в комнату, которую они снимали.

Было еще рано, Брансен только что проснулся и потирал глаза. Кадайль лежала рядом на маленькой кровати, зарывшись лицом в подушку и прячась от солнечных лучей.

— Не знал, что ты бывала здесь раньше, — отозвался молодой человек.

Голос его был тверд, потому что он проспал всю ночь с душевным камнем на лбу.

— Не бывала, конечно, — ответила Каллен. — Я лишь повторяю слова горожан. За последние месяцы в Палмаристауне многое изменилось. В городе не осталось ни одного самхаиста, да и в окрестностях, по отзывам, едва отыщется пяток-другой. Как быстро здешний народ забыл пути Древнейших.

— Абелийцы с их самоцветами в чести у помещиков по всему Хонсе, — заметил Брансен.

— Все-таки здесь перемены происходят гораздо быстрее, чем где бы то ни было, включая даже Делавал. Это весьма неожиданно, ведь Палмаристаун стоит на границе с дикими землями. На ту сторону реки абелийцы точно еще не забрались.