Искусство игры в дочки-матери - Элеанор Рэй

Глава 8

В субботу утром Шарлотта с удивлением обнаружила, что ее бабушка до сих пор не встала с постели, чтобы приготовить ей завтрак. Мама ушла на пробежку, поэтому Шарлотта насыпала себе в миску кукурузных хлопьев и съела их, стоя посреди кухни. Она уже предупредила Амелию, что с утра уйдет гулять с Сэмми, поэтому поставила миску в раковину и пошла обуваться. В прихожей она нахмурилась, когда увидела бабушкину сумочку, небрежно брошенную на пол, из которой просыпалось что-то похожее на блестящие семечки. Удобные кожаные туфли, которые Грейс обычно аккуратно ставила у шкафа, были скинуты у подножия лестницы, а ее пальто валялось на полу.

Пожав плечами, Шарлотта повесила пальто на вешалку и вышла за дверь. Она помахала рукой Сэмми, поджидавшему ее на углу улицы, и вместе они отправились в путь. Оказавшись на месте назначения, Шарлотта залезла на верх железной ограды. Это была одна из их излюбленных лазеек в дикие земли вокруг железнодорожных путей, хотя и самая сложная. Шарлотте пришлось подпрыгнуть, ухватиться за верхушку ограды конкретно в определенном месте, а после подтянуться на руках. Она закинула на ограду одну ногу, потом вторую, а затем спрыгнула в кусты с другой стороны.

Сэмми выбрал более хулиганскую тактику: лег на живот и по-пластунски подлез под ограду, окончательно запачкав свою и без того грязную футболку.

Когда оба благополучно оказались на другой стороне, Шарлотта огляделась по сторонам, изучая природу вокруг. Терновник и крапива перемежались с крокусами и подснежниками. Когда они были здесь в последний раз, они видели кролика, наблюдавшего за ними из-за раскидистого куста терновника. Вдвоем с Сэмми они, как завороженные, наблюдали за зверьком, пока тот не встрепенулся и не бросился наутек.

– В какую сторону направимся? – задумчиво спросила она, на что Сэмми приложил палец к губам.

– Сейчас пройдет «Лондонский мост» на 10.10, – сказал он. – Ты слышишь его?

Шарлотта зашагала по тропинке, которую они протоптали еще в прошлые выходные, когда явились сюда в теплых пальто, перчатках и резиновых сапогах, решительно настроенные истоптать всю крапиву и терновник, что попадется им на пути. Растения уже начали снова прорастать, и она с силой наступила на опасно торчащий стебель крапивы, чтобы та не обожгла Сэмми. Оглянувшись, она увидела, что тот стоит неподвижно и, словно загипнотизированный, наблюдает за поездом вдалеке.

Вскоре тот прогрохотал мимо них. Они стояли довольно далеко от путей, но Шарлотта все равно ощутила порыв ветра, когда состав проносился мимо.

Сэмми следил за поездом взглядом, пока тот не скрылся за поворотом, а затем бросился догонять Шарлотту. За время бега он успел запыхаться и немного сипел.

– Где твой ингалятор? – спросила она.

– Потерял. – Он вытер нос рукавом. – Но я в порядке.

– У тебя нет запасного?

– Где-то дома валяется.

– Может, вернемся и поищем?

– Нет. Давай наперегонки? – Он ухмыльнулся.

– Не надо, – забеспокоилась Шарлотта. – И поосторожнее с колючками. В прошлый раз ты жутко исцарапался.

– Все нормально, – ответил он. – Я сильнее, чем выгляжу.

Шарлотта промолчала вместо ответа. Они были знакомы совсем недолго, но ей уже хотелось завернуть Сэмми в пупырчатую пленку, сунуть ему в зубы ингалятор и беречь его от всех бед.

– Как думаешь, лисы уже ощенились? – решила сменить тему она.

– Возможно, – сказал Сэмми. – Как назвать лисенка с морковками в ушах?

– Я не знаю, – ответила Шарлотта, хотя, конечно, все она знала.

– Как угодно, – со смехом ответил Сэмми. – Потому что он тебя не услышит!

Шарлотта покряхтела, и они продолжили путь в комфортном молчании.

– Что это? – Прежде чем она успела остановить его, Сэмми свернул с тропинки в заросли ежевики.

– Вернись! – окрикнула она, зная, что это не возымеет никакого эффекта. Вздохнув, она накинула на голову капюшон, защищая голову, и полезла за ним.

В кустах оказалось просторнее, чем она думала. Густая зеленая листва над ними прятала их от окружающего мира, придавая месту ощущение тайной пещеры.

– Это может стать нашим логовом, – объявила Шарлотта, донельзя довольная находкой. – Нас тут никто не найдет.

Сэмми все еще рыскал в поисках чего-то на краю кустарника.

– Мячик, – торжествующе объявил он, извлекая откуда-то старый и явно видавший виды теннисный мяч. Он бросил его Шарлотте, которая инстинктивно поймала его, а затем отшвырнула в сторону.

– От него воняет, – возмутилась она. – И он весь липкий.

– Отдам его Райану, – хихикнул Сэмми. – Пахнет точь-в-точь, как он.

Шарлотта почувствовала, как к щекам начинает приливать краска. Она как-то видела старшего брата Сэмми в школе, пятнадцатилетнего, высокого и уверенного в себе, и покраснела как рак, когда тот мимоходом взглянул на нее. Она молилась, чтобы Сэмми ничего не заметил.

– Что это за звук? – спросила она, радуясь возможности переключить на что-то свое внимание.

– Для следующего поезда еще рано, – протянул Сэмми, подбрасывая мяч в воздух и пытаясь отбить его головой. – Ой!

– Тсс!

Звук повторился: то ли тонкий писк, то ли всхлип. На этот раз к нему добавился шелест листьев, и Шарлотта повернулась в сторону движения.

Сэмми, должно быть, тоже это услышал, потому что перестал подкидывать мяч и спрятался за Шарлотту.

– Это лисенок? – спросил он.

– Мне кажется, оно звучит пернато.

– Как что-то может звучать пернато?

– Тсс. – Шарлотта прокралась вперед и заглянула под куст. Оттуда на нее выглядывал чей-то крошечный глаз. С крайней осторожностью Шарлотта запустила руку в заросли. – Ну же, малышка, – прошептала она. – Я просто хочу помочь. – Птенчик не вырывался, когда она осторожно взяла его в ладони. Розоватый и тощий, с торчащими во все стороны пушистыми коричневыми перышками и ярко-желтым клювом, он был крошечным и теплым, и Шарлотта прижала его к груди.

– Что это?

– Это птенец, – сказала Шарлотта. – Наверное, выпал из гнезда. Смотри, вот его клюв и первые перышки. – Его сухие лапки обхватили ее сложенные лодочкой пальцы, как ветку, а почки будущих крыльев уперлись в ее ладони. Птенец дрожал, и она чувствовала, как быстро бьется его сердечко. Она прижала его к себе чуть крепче, чтобы успокоить. – С тобой все будет хорошо, – пообещала она птичке, удивляясь, какой та была крошечной. – Мы о тебе позаботимся.

– Как? – спросил Сэмми. – Сто пудов – твоя мама не разрешит оставить ее у вас. А рядом с моими братьями он не продержится и пяти минут.

– У него больше никого нет, – сказала Шарлотта. – Он, очевидно, потерялся. Возможно, родители его бросили. – Она на мгновение вспомнила о папе. – Я заберу его с собой. – Она баюкала птицу в руках. – Я видела картонную коробку у ограды. Птенец поживет в ней, под моей кроватью,