Грешник - Шанталь Тессье

не скажу, и что он вернется навестить меня снова. Даже если это будет для того, чтобы похитить и увезти меня отсюда. Эта жизнь скучна. Я всегда фантазировала о том, что хочу большего. И я думаю, что человек в маске может мне это дать.

— Уже час тридцать, — объявляет на всю комнату Джейс, привлекая мое внимание.

Закрыв дневник, я встаю и подхожу к двери, выключая у нее свет. Затем сажусь в кресло в дальнем углу и жду.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

СИН

Ровно в два часа я слышу, как открываются и закрываются входные двери. В доме так тихо, что звук отдается эхом. Не просто так нам пришлось прервать нашу игру на «Фрик-шоу». Сегодня утром, находясь на кухне у моих родителей, Элли писала Дэвиду сообщение о том, что придет сегодня вечером. Только через мой труп я позволю этому уёбку и дальше прикасаться к тому, что принадлежит мне. У меня имелись подозрения, но я не был уверен, пока не увидел фотографии, которые дал мне Линкольн. А потом увидеть ее связанной в его подвале той ночью? Тогда я ничего не мог с этим поделать, не выдав себя. Я не хочу, чтобы Элли знала, что она кончила на мой член.

Я сижу молча, считая каждый шаг его ботинок по лестнице. Он со скрипом открывает ее дверь и входит. Дэвид не включает свет. Вместо этого он подходит к ее кровати и выбирает лампу. Я улыбаюсь про себя.

— Моя девочка уже готова для меня, — размышляет он, оглядывая ее обнаженное тело.

Ее грудь поднимается и опускается с каждым вдохом, который она делает через нос. Элли не сдвинулась ни на дюйм с тех пор, как я привез ее домой тридцать минут назад.

— О, мне это нравится.

Дэвид протягивает руку и проводит костяшками пальцев по ее проколотому соску, и я сжимаю руки в кулаки, ярость ползет по моему позвоночнику, словно огонь, охватывающий стену. Протянув руку, он хватается за ворот своей рубашки и снимает ее через голову.

Я встаю.

— Она больше не для тебя.

Дэвид оборачивается, поднимает руки и ахает.

— Истон? — выдыхает он мое имя.

Я всегда называл себя Сином9, потому что это соответствует моему характеру. Только мои родители называют меня по имени.

— Какого хрена ты здесь делаешь? — его карие глаза расширяются.

— Я здесь ради нее, — сообщаю ему я.

Дэвид хмурится, поворачиваясь обратно к Элли. Затем снова смотрит на меня.

— Я не понимаю.

Я подхожу к нему.

— Тебе следует держаться от нее подальше, — предупреждаю я, и он прищуривает глаза.

— Я не буду…

— Завтра утром ты выкинешь ее со своего курса.

Этот сукин сын сидит за столом, пока она стоит перед его классом и зачитывает свои самые сокровенные, самые темные желания, а потом он тайно трахает ее. Дэвид использует своих учеников, эксплуатирует их. Элли — не единственная ученица, которую он трахал, и Лорды узнали об этом.

Когда сегодня утром Элли отвлеклась на чтение своих текстовых сообщений, я попросил Джейса залезть в ее рюкзак и вытащить тетрадь для занятий. Все знают, что происходит на уроках мистера Гамильтона, но университет Баррингтона это допускает. Как и у Лордов, здесь есть свои правила.

Я просмотрел ее сообщения и сам сделал несколько телефонных звонков после того, как поговорил со своим отцом. Вот почему мы с парнями пришли на его урок. Мы должны были кое-что прояснить. Я заявлял права на свою девушку. Наверное, мне следовало заставить его остаться и посмотреть, что я с ней сделаю.

Он напрягает плечи.

— Итак, Истон…

Я бью его кулаком в лицо, откидывая его голову назад.

— Ты будешь делать то, что я, блядь, тебе говорю. Иначе ты потеряешь свою гребаную работу, — кричу я, огонь снова разгорается. Моя кожа покрывается холодным потом. — И я отведу ее в полицию, и она выдвинет против тебя обвинение в изнасиловании.

Его отец может быть могущественным Лордом, но я все еще могу его уничтожить. Для этого мне придется испачкаться. Мой отец тоже Лорд. И Лордам не нравится, когда ты ставишь под угрозу их существование.

Дэвид потирает лицо, из носа течет кровь. Затем на его разбитых губах появляется ухмылка.

— Ты никогда не сможешь это доказать.

— Парни, — зову я.

Джейс и Корбин выходят из темного угла, и он делает шаг назад.

— Я сделаю все, что нужно, чтобы отвадить тебя от нее к чертовой матери. Даже если для этого придется заставить тебя трахнуть ее, приставив пистолет к твоей башке.

Как бы я ни ревновал своего маленького демона, я полон решимости сделать все, что нужно, чтобы убрать его из ее жизни.

Дэвид поджимает губы, и рычит.

— Ты больной гребаный ублюдок.

— Я могу им быть. Только от тебя зависит, как далеко я зайду, — небрежно пожимаю плечами я.

В рюкзаке Джейса сейчас два пистолета и несколько ножей. Я разделаю его, как гребаную тыкву, прежде чем всажу несколько пуль ему в грудь, а потом брошу на крыльцо, как украшение на Хэллоуин, оставленное гнить.

— У меня в классе есть камеры.

От его слов мои мышцы напрягаются. Хотя я этого ожидал.

— Только на прошлой неделе она добровольно залезла под мой стол, чтобы я мог трахнуть ее в рот. Никто не верит шлюхе, которая кричит об изнасиловании.

Я снова бью его. На этот раз он всем телом ударяется о тумбочку, отчего она дребезжит, и Элли вздрагивает, но ее глаза остаются закрытыми.

— Отвезите его в Баррингтон, — приказываю я Джейсу и Корбину. — Потом в его дом. Мне нужны все кассеты и USB-накопители.

Я поворачиваюсь к ним лицом.

— Принесите мне все записи, которые у него есть. Уничтожьте все ноутбуки, компьютеры и мобильные телефоны.

— Нет, подожди… — поднимает руки Дэвид, и я снова бью его кулаком в лицо, на этот раз сбоку, сбивая на пол.

Я протягиваю левую руку, и Джейс бросает мне свой рюкзак. Я ловлю его и расстегиваю молнию, вытаскивая «Глок 19». Я взвожу его и, присев, прижимаю конец ствола к его голове, от чего Дэвид стонет.

— Если я только увижу, что ты смотришь в ее сторону, я отрублю тебе обе руки и заставлю смотреть, как я их поджигаю, чтобы у тебя не осталось никакой надежды приделать их обратно.

Я сильнее вдавливаю пистолет ему в череп, от чего Дэвид переворачивается на спину.

— Я сделаю так, чтобы у тебя никогда больше не было возможности дрочить свой никчемный член