Вальс одиноких - Галина Врублевская

Иветта предложила отправить сына учиться на чертежника: работа чистая и интеллигентная. Вален тин категорически отверг эту мысль. Он сам в институте еле справлялся с чертежами и мучить Сергея кропотливой работой считал излишним.

– Ну какой из Сереги чертежник? Он же непоседа, без общения жить не способен. Ты хочешь чтобы он вообще свихнулся? Пусть двигает в повара. Всегда сыт, есть с кем словом перекинуться, и с продуктами забот не будет.

Иветта отступилась от своего предложения, но и вариант Валентина ее не устраивал. Ее Сергуня хоть и туповат, но в душе – романтик. Нельзя запирать его на кухне! В итоге сошлись во мнении: надо подавать заявление в училище автосервиса. Автослесари – элита рабочего класса. Сергей должен согласиться.

Хотя и тут опасения не покинули Иветту. В автосервисе у сына возникнут соблазны: левые заработки, выпивки с друзьями. С ним уже случались эксцессы: пару раз он вернулся со двора пьяным. Но; родители и сестра взяли Сергея в оборот, жестко контролировали любой шаг. Особенно полезной в борьбе за брата оказалась Аня. Она не входила в дворовую компанию, но ребят прекрасно знала. Все они побаивались ненормальную Аньку: эта зубрила и воительница укладывает на лопатки любого мальчишку! Не пренебрегала Аня и девчоночьими методами: могла настучать родителям. Чтобы избежать лишних неприятностей, они раскрывали ей местонахождение брата, а порой и планы компании на вечер, будь то дискотека или поход стенкой на соседний двор. Иногда Сергея удавалось удержать дома. Он смирился с участью условно осужденного, оговорив себе лишь две привилегии: открыто курить и играть в доморощенной рок-группе при ЖЭКе. Курил Сергей с третьего класса.

Весомым доводом была армия. Водители, механики и автослесари традиционно относились к элитным войскам. Сергея же с его неполным средним могли и в стройбат загнать. Об этих частях ужасы рассказывали. О предстоящей сыну службе Иветта не могла думать без содрогания. Хорошо, говорила она себе, что мальчик застрял в пятом классе на второй год. До окончания училища он получит отсрочку и отправится в армию почти в двадцать лет. Возраст тоже плюс, чтобы постоять за себя перед дедами.

Валентин вспомнил собственную службу. Для него она была окрашена ореолом романтики. Перед сном поговорили о грядущем отпуске. И тон их беседы был мягок и добросердечен. Валентин, обычно предпочитающий проводить лето на своих шести сотках, неожиданно предложил поехать на фабричную базу отдыха. Сказал, что Иветте надо отдохнуть от кухонных забот. Иветта с радостью согласилась, тем более что была возможность взять четыре путевки и поехать всей семьей. Затрагивать больную тему Иветта не стала. Пусть все идет как идет. Ко сну отошли мирно: повернулись спинами друг к другу и задремали – каждый на своей половине кровати.

Мать Иветты оставалась человеком деятельным и энергичным. После назначения пенсии она несколько лет работала в регистратуре поликлиники. Если бы не давление, скачущее у нее как кони на ипподроме, Наталья Всеволодовна и ныне ходила бы на службу. Но больные, по ее словам, пошли такие нервные, такие капризные, что и святого бы вывели из себя. Поэтому "Наталья Всеволодовна весной уволилась и переехала на дачу. И снова проявился ее властный характер – она давно критиковала дочь и зятя: все на участке не так. Все надо перестроить, пересадить, переместить. Она решила взять бразды правления в свои руки, но тут коса нашла на камень. Валентин не только не считался с указаниями тещи, но еще и отчитывал ее, когда она пыталась своевольничать: будь то выбор места для грядок или время обрезки кустов. Валентин желал властвовать на своих шести сотках безраздельно, быть безгласным землекопом он не желал. Однако его собственные планы, ввиду их грандиозности, так планами и оставались. Потому и дом был недостроен, и теплица значилась только в проекте. Наталья Всеволодовна-, затаив обиду, решила уехать тотчас, как дочь и зять пойдут в отпуск и сменят ее. Пока она держалась ради внуков: у ребят начались каникулы, и они паслись на природе вместе с бабушкой. Но дочь огорошила ее новостью: в этом году они всей семьей едут на базу отдыха. «Без детей и мне тут делать нечего», – заявила Наталья Всеволодовна. И вдруг сменила гнев на милость. Если бы Иветта тогда догадалась о причине!

Супруги Соловьевы, уладив дела с дачей, без проблем оформили отпуск.

* * *

Фабричный автобус отправлялся на базу отдыха от проходной в пятницу вечером. Четверо Соловьевых расположились на заднем сиденье. Столько багажа не было ни у кого! Корзины для сбора грибов, ведра для засолки, банки для варенья, спортивные принадлежности: ракетки для бадминтона, удочки, мяч… Плюс ворох одежды в трех рюкзаках. Другие пассажиры тоже ехали не с пустыми руками. Вокруг почти все были свои, фабричные. Среди незнакомцев Иветта выделила чрезвычайно полную женщину, оказавшуюся женой Бузыкина. Сам начальник казался незначительным дополнением к супруге. Сразу за шофером с удобствами разместилась хлопотливая Светлана. Соседнее с нею место занимала. большая корзина, прикрытая сеткой. Сквозь ячейки сетки выглядывал роскошный рыжий котяра, объект всеобщего восхищения. Появление Светланы оказалось для Иветты неприятным сюрпризом. И в тот же момент радостная уверенность осенила ее своим крылом: навет Бузыкина в адрес ее мужа абсолютно необоснован, ведь рассчитывать на объятия любовницы в присутствии жены – безумие. Как она могла поверить Георгию Андроновичу, известному мастеру гипербол?!

Три часа езды по шоссе, и автобус сворачивает на проселочную дорогу. Еще двадцать километров по узкой раздолбанной колее – ветви рябины и ольхи хлещут в стекла, – и вот наконец база отдыха.

Первый день обживались – каждая семья получила отдельный вагончик. Одиночки разместились по два-три человека в комнатах двухэтажного здания. Там же находились столовая, библиотека и медпункт.

Лето едва перевалило точку зенита. Это время считалось самым привлекательным для отпуска: еще тепло, но лес уже полон даров природы. С утра большая часть отдыхающих отправлялась за грибами или ягодами. Лишь одна неприятность омрачала отдых в дальних оврагах тлели торфяники и над базой висел дым. Но до опасного места идти и идти, а ягодных мест и поблизости вдосталь. И никто, кроме отдыхающих, на них не посягал – до ближайшего села было километров семь. Вокруг лишь темный еловый лес да папоротник. Тайга, да и только!

После обеда катались на лодках, плавали, загорали на маленьком песчаном берегу озера, возле которого раскинулась база. По вечерам тоже не скучали: молодежь жгла костры и горланила песни, отдельные парочки бродили по топким безлюдным местам Старшее поколение посвящало вечера хозяйственным заботам. На большой поляне, чуть поодаль от вагончиков, стояла большая печь под железным навесом. Эту печь растапливали после ужина и поддерживали огонь до полуночи. Здесь хозяйничали «заготовители»: сушили грибы, варили варенье, готовили соленья и маринады. Валентин тут был завсегдатаем. Иветта несколько раз подходила проверить, там ли он и кто с ним рядом. Присутствие Светланы ее все-таки смущало. Но лаборантка у печи замечена не была. Валентин оставался верен себе: главное – сделать запасы на зиму. Сама Иветта наряду с несколькими «дачниками», как снисходительно называли их «заготовители», в хозяйственной суете не участвовала. И кто осудит женщину, целый год стоявшую у плиты?