Книги онлайн и без регистрации » Фэнтези » Дочь железного дракона - Майкл Суэнвик

Дочь железного дракона - Майкл Суэнвик

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 ... 105
Перейти на страницу:

Но у нее, конечно, хватило ума остаться на месте. Подходить к вурдалакам опасно.

Поэтому сегодня, как и всегда, ее дверь была заперта.

Позанимавшись немного, она сняла шарф и расправила его на коленях. Это был натуральный шелк, разрисованный вручную художниками-гномами. Спирали казались живыми, шевелящимися, они исходили из одного центра, завивались, переплетались, переходили одна в другую. Джейн снова повязала шарф концами назад, так что спирали оказались впереди.

— Ты видел, что у меня есть? Правда, красиво?

7332-й не ответил.

— Я его украла.

Молчание.

— Я была с одним мальчиком в Торговом дворе, и он научил меня воровать. У меня хорошо получилось.

Дракон молчал.

Каждый вечер, прежде чем лечь спать, Джейн мысленно разговаривала с ним. В этой молчаливой медитации она сообщала ему о своих нуждах. Туфли совсем износились, думала она, скоро понадобятся новые. И резиновые сапоги тоже. Нужны деньги на учебники, на новые джинсы, на плакат с Брайеном Фаустом, затянутым в черную кожу, со стратокастером у бедра. Иногда дракон слушал, чаще не обращал внимания. А сегодня долго копившаяся обида на его безразличие разразилась взрывом яростных слез.

— Будь ты проклят! Почему ты мне не отвечаешь, идиотская железяка? Почему? — Она ударила кулаком по стальной обшивке стены. — Знаешь что? По-моему, ты давно сдох! Только на один полет тебя и хватило, и все, заряд кончился! Ты просто куча железа! Может, где-то идет слабый ток, смутно что-то сознаешь, и все. Ты слабоумный, даже говорить не можешь! Ты ничто! Пустое место! Я тебя на металлолом продам!

Никакого ответа.

В гневе она смахнула с пилотского кресла учебники. Они соскользнули и рассыпались по стеганому одеялу, покрывающему лежащий на полу матрац. Кровати не было. У нее было мало вещей, да и те еле помещались в тесной кабине.

Она с размаху уселась в кресло.

Мгновенно ожили навигационные системы. Шлем охватил голову, и вновь она глядела глазами Меланхтона. Дракон неподвижно уставился в землю. Джейн подняла его взгляд. Теперь у него был полный круговой обзор. Он видел насыпь по одну сторону рощицы, а с другой стороны шел крутой косогор, на который выходили задние дворы замурзанных, неказистых кирпичных домиков. Дворы были завалены кучами золы и ржавыми останками велосипедов и других мертвых машин. Нацарапанные углем на заборах надписи в драконовом зрении сияли как неоновая реклама: «Долой эльфократию!», «Вся власть гномам!» — и пара скрещенных молотов внизу. В человеческом диапазоне три окна светились ненатуральным синим светом — должно быть, от телевизоров. Долгое мгновение она колебалась — как на краю пропасти — и почти назвала Меланхтона по имени, эти слоги уже дрожали у нее на кончике языка. Но даже не звук его имени, а только предчувствие звука вызвало у нее прилив тошноты. Джейн чуть не вырвало. Что-то зашевелилось у нее в мозгу, какой-то клубок начал распускаться.

Взгляд ее стал рассеянным. Теперь он был устремлен внутрь, к машинной диагностике. Зеленые линии разворачивались и умножались сами собой, словно жили собственной жизнью. На схеме было видно, как Меланхтон страдает, как он нуждается в починке. Каждое место, где требовались смазка, замена детали, новая проводка, отчетливо бросалось в глаза. В черном железном теле насчитывались тысячи неполадок, и каждая взывала к ней, к ее совести и чувству долга. Она заложила свою душу, чтобы починить эту машину.

Она ощущала дракона всем своим существом, это нахлынуло на нее неудержимым потоком — чувство железа и крови, холодной крови. Она чувствовала себя как муравей на вершине извергающегося вулкана. Дракон был болен, она чувствовала его болезнь, от которой затмился сам воздух. Она поняла наконец, и это поразило ее как громом, что Меланхтон болен тяжело, что он — калека и, как всякий калека, опасен, тем опаснее, чем он сильнее, чем больше энергии в нем было когда-то.

Здравый рассудок вернулся к ней и вместе с ним — страх.

Джейн оторвала от рукояток внезапно похолодевшие руки. Присутствие дракона погасло.

Ей потребовалось время, чтобы прийти в себя. Потом она собрала книги. Она не будет больше обращаться к дракону — во всяком случае, сегодня. Только если произойдет что-то очень важное, она с ним решится заговорить.

Но читать она больше не могла. Ей пришлось семь раз перечитать одну и ту же страницу, пока до нее не дошло, что она ничего из прочитанного не понимает. Она выронила книгу и перекатилась на спину, глядя в железный потолок кабины пустым, невидящим взором.

Потом она заплакала.

Она была так одинока! Она была совсем одна, одна-одинешенька, у нее никого не было. В этом мире, полном опасностей и соблазнов, она была всего лишь украденной девочкой, отстающей школьницей, жалкой маленькой воровкой.

Глава 7

Весь материальный мир состоит в конечном счете из первовещества. Никто, однако, этого первовещества не видел, поскольку само его существование есть лишь потенция, реализуемая только при формообразующем воздействии. Как плоды этого воздействия возникают воздух, огонь, вода и земля — и бесчисленное множество других элементов, каждый из которых есть некоторая комбинация четырех основных. Материя рождается из эксгалации, которая бывает двоякого рода. При воздействии солнечного тепла на океан возникает испарение, холодное и влажное, и материя, рождающаяся из него, по большей части, хотя и не исключительно, состоит из воды и воздуха. Но, когда солнце согревает землю, возникает дымоподобная эксгалация, горячая и сухая, и соответствующая материя состоит главным образом из земли и огня.

Джейн обожала алхимию. Ее приводило в восторг законченное изящество этой науки. Из бесформенности возникали путем двоякого воздействия четыре главных элемента и из них все остальное. Дуб, например, разложенный на составляющие, легко сводится к комбинации этих четырех элеметов. Для доказательства достаточно взять полено и подвергнуть его нагреванию. При начале разложения вырвутся пламя и горячий воздух — то есть обнаружатся первые два элемента. По мере дальнейшего нагревания на срубе полена выступит смолоподобная жидкость — вот вам вода. И, наконец, когда сгорание завершится, останется зола — последний элемент, земля.

— Дымоподобная эксгалация, — сказал бледнолобый, — есть мужское начало, а парообразная — женское. Ртуть — это материнская утроба, где вынашиваются и созревают зародыши металлов. Поэтому все великие алхимики принадлежали к женскому полу.

«Женскому», написала Джейн в своей тетрадке и трижды подчеркнула.

* * *

— А что хорошего быть ивовой королевой, вообще не понимаю! — сказала Джейн.

Остальные поглядели на нее как на дурочку.

— А слава, а почет! — сказал Хебог. — В школу можно не ходить, экзаменов сдавать не надо, гулять может с кем только душа пожелает. А под конец едет в большой телеге, а все глядят и кричат ура. И на голове у нее дурацкая корона. — Он откашлялся и сплюнул. — Неужели так трудно понять?

1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 ... 105
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?