На краю Отонаби - Брайан Галлахер

– Час вечеринки! – завопили Майк, Эдит и Патрик. Это была старая семейная шутка.

– Уилсон, у тебя, конечно, есть любимая песня? – спросила мама. – Сегодня не отвертеться никому!

– Мама знает весь репертуар Перси Френча, – объяснил Майк. – Даже папа способен напеть «Розы расцветают в Пикардии»[25], правда, хрипло, как ворона.

Отец сделал вид, что обиделся, Уилл захохотал в голос, и Майк наконец успокоился. Хорошо, что он пригласил друга на праздник! Хорошо, что можно выбросить из головы этого Лося Пэкхема.

* * *

Люси невнимательно слушала арию «Мы одни» из популярного мюзикла «Песня пустыни»[26]. Чудесная мелодия, и играют хорошо, но сегодня ей всё не по нраву.

С мамой и Анни они добрались до маминой родины – резервации Кривого озера. Люси всегда радовалась встрече с тетушками, дядюшками и кузенами. Всей семьей они располагались на солнечном берегу озера Чемонг, жарили на костре беличье мясо и куски оленины.

Оркестр выступал уже не в первый раз, так что Люси с мамой и Анни оставили родственников и отправились слушать музыку. Казалось бы, день без забот, но Люси всё больше раздражалась, глядя на Анни.

Они знали друг друга с детства, но с недавнего времени Люси начала понимать, что переросла подругу. Та не замечала, что жизнь меняется, не признавала новых путей. Конечно, друзья не могут быть в точности такими, как ты, но Люси понимала – у них с подругой всё меньше и меньше общего. Люси получила шанс на стипендию в колледж, а Анни вместо того, чтобы обрадоваться и поддержать, в восторг не пришла и даже, кажется, огорчилась. Только этим утром Анни посоветовала Люси не слишком мечтать о стипендии, да и вообще, по большому счету она будет куда счастливее, оставшись в резервации. Сказано было без злого умысла, но Люси всё равно обиделась. Почему подруга тянет ее назад?

Люси понимала – дело в том, что встреча с Уилсоном и Майком расширила ее горизонты. Мальчишки оказались славными и веселыми, они сразу же заинтересовались ее картинами. Отпраздновать День Канады вместе невозможно, но Люси знала – с ними было бы гораздо веселее, чем с Анни.

– Я не в восторге от этой песни, – заявила Анни, поднимаясь с травянистого бугорка, на котором они сидели. – Отлучусь на минуточку.

– Знаешь, куда идти? – спросила мама, махнув рукой в сторону уборных.

– Ага, я скоро.

Люси посмотрела вслед подруге и сообразила, что сейчас самое время задать маме давно беспокоящий вопрос.

– Мам!

– Что, милая?

– Ты знаешь, как оджибве поселились в Отонаби и здесь, на Кривом озере?

– Почему ты спрашиваешь?

– Это всегда была наша земля?

Мама удивилась вопросу.

– Здесь живет уже не одно поколение оджибве. Мы в этих краях с 1829 года. Но в резервации не осталось ни одного человека, помнящего, что было до того.

– А давным-давно? Оджибве тогда сражались с другими племенами, захватывали их земли?

– В старые времена многие племена дрались друг с другом. Случались войны из-за пушнины и из-за торговли. Некоторые племена сражались на стороне французов, другие на стороне англичан. Оджибве воевали с ирокезами, гуронами, сиу.

– Значит, мы могли отнять эту территорию у кого-то другого?

– Ну да, в незапамятные времена тут жили гуроны.

– Понятно.

Уилсон был прав.

– А почему ты спрашиваешь?

– Так просто. Слышала где-то. Я совсем не знаю истории.

– В те времена ничего не записывали. Предания передавались из уст в уста, из поколения в поколение. Ты раньше не интересовалась историей.

– Просто… просто любопытно стало.

Люси понимала – мама ей не вполне поверила. Пора менять тему.

– Красивая мелодия! Очень ритмичная, правда?

Оркестр как раз заиграл «Я смотрю на четырехлистный клевер»[27].

– Да, красиво.

– А вот и Анни!

Люси повернулась к подруге. Хорошо, что мама больше не настаивает на ответе.

Оркестр играл песню в ритме марша. Анни шутливо отдала салют, Люси отсалютовала в ответ, но веселость подруги показалась ей неловкой и натужной. Люси точно знала – шутки Майка и Уилла звучали гораздо естественней. Жаль, что им приходится скрывать свою дружбу, но тут уж ничего не поделаешь.

Она уселась на траву – слушать музыку и мечтать о завтрашнем дне, сулящем новую встречу Гим-клуба.

Кьяра сидела, опираясь на спинку кровати, и изо всех сил старалась не заснуть, хотя глаза сами собой закрывались. Всего пол-одиннадцатого, но из-за разницы во времени между Канадой и Ирландией по внутренним часам уже глубокая ночь. Несмотря на усталость, дедушкины записки ее захватили. Потрясающе увидеть жизнь глазами двенадцатилетнего дедушки. Кьяра перевернула страницу, торопясь побольше узнать о его приключениях в 1928 году.

Ей помешал стук в дверь. Папа.

– Привет!

Кьяра отложила дедушкины заметки.

– Привет, милая!

Папа присел на край кровати.

– Просто зашел пожелать спокойной ночи.

– Спасибо.

Папа заметил стопку бумаги на одеяле.

– Ну как? Разгадала уже загадку?

– Нет пока. Ясно, что кто-то умер. А кто, я еще не дочитала.

– Много успела прочесть?

– Только про лето, когда дедушке исполнилось двенадцать. Он еще с двумя ребятами организовал тайный клуб.

– Тайный клуб?

– Да! Люси – девочка из племени оджибве, а мальчики белые. Вот они и решили держать всё в секрете от родителей.

– Да, прогресс не стоит на месте. Но в прошлом всё было по-другому.

– Папа, а ты в детстве встречал Уилсона и Люси?

– Нет, хотя я не раз слышал их имена. Но их самих не видел.

– Почитаю еще и пойму, что там случилось.

– Лучше ложись спать.

– Ну папочка!

– Ты уже столько раз летала, должна бы запомнить. Справиться со сменой часовых поясов легче всего, если лечь спать по местному времени.

– Знаю я, но так хочется узнать, что было дальше!