На краю Отонаби - Брайан Галлахер

– Нет, голод был раньше. Мой дедушка – младший сын в богатой семье. Он отправился в Канаду на поиски удачи.

– И разбогател, раз ты в этой школе учишься.

Люси догадалась, что Уилсону немного неловко, поэтому успокаивающе подняла руку.

– Я против тебя ничего не имею, Уилл, ты мой друг и к этим делам отношения не имеешь. Но каждый новоприбывший получал кусок земли, который отбирали у индейцев.

Теперь оба ждали ответа, и Люси, и Майк. Ужасно не хочется ссориться с Люси, но с друзьями всегда надо быть честным, и, если он не скажет сейчас то, что думает, получится обман.

Уилсон собрался с мыслями и постарался говорить как можно спокойнее:

– Ты говоришь, переселенцы заняли чье-то место. Люди всегда в движении, каждая группа людей, которая где-то живет, откуда-то пришла. Все в Канаде пришли откуда-то еще – французы, англичане, ирландцы, немцы. Мы все начинали как новоприбывшие.

– Но не индейцы оджибве, мы всегда тут жили.

Это был трудный момент в разговоре, и Уилсон постарался не спорить, а просто рассказывать.

– Ты ошибаешься, Люси. Когда мы с тобой познакомились, я пошел в школьную библиотеку, почитать что-нибудь про индейцев оджибве. Они тут жили долго-долго. Но когда-то и они сюда пришли и прогнали гуронов. Так что даже оджибве в какой-то момент были новоприбывшими.

Было видно, что Люси ужасно удивилась.

– Я не пытаюсь тебя в чем-то убедить, – мягко продолжал Уилсон. – Мир таков, каков он есть. Всё, что мы можем, – попытаться принять новые условия и стараться поступать по справедливости.

Люси молчала, задумавшись.

– Может быть, – наконец сказала она. – И я не пытаюсь тебя ни в чем убедить. Но куда легче принимать новое, если ты белый, богатый и влиятельный. Правда?

– Ну… ну, ты, наверно, права.

– Вообрази, каково иметь дело с новыми порядками тому, у кого нет ни белой кожи, ни денег, ни власти. Ты думал об этом?

Такого вопроса Уилсон не ожидал, но ответил честно:

– Нет, не думал.

– Наверно, неплохо было бы попробовать. Еще большой вопрос, понравились бы тебе новые порядки.

Уилсон не отвечал, но Люси не отводила взгляда.

– Уверена, что нет.

– А трудно было вам с папой найти работу в Канаде? – Майк старался говорить небрежным тоном. Отец ушел, и Майк помогал маме убирать со стола после завтрака. Уже целый день прошел с тех пор, как Лось Пэкхем пригрозил пожаловаться на него и на отца, и пока ничего не произошло. К тому же Уилсон обещал заступиться за них, но Майк всё никак не мог успокоиться.

– Не так уж трудно найти работу, – ответила мама. – Трудно найти в одном месте. Нам очень повезло, что мы оба нашли работу в «Дубраве».

Майк кивнул, хотя втайне надеялся на другой ответ.

– А почему ты спрашиваешь?

– Ну… просто… Уилсон изучает свое родословное древо. Когда семья попала в Канаду, с чего они начали, всё такое.

– А, понятно…

Он, конечно, очень беспокоился по поводу угроз Лося, но узнать, зачем они уехали из Дублина, тоже было интересно. Самое время позадавать вопросы.

– Уилсон нашел кучу информации. Вот я и подумал…

– Что ты подумал?

– А что мы? Мы никогда не говорим о том, как мы приехали в Канаду.

– А чего тут говорить? В Ирландии настали трудные времена, вот мы и решили начать всё сначала.

Майк вспомнил разговор между братом Патриком и сестрой Эдит, который он когда-то подслушал, и вопросительно посмотрел на маму.

– Это ведь связано с тем, что отец воевал?

Мама ответила не сразу, и Майк понял, что попал в больное место. Отец редко говорил о том, как он был солдатом, и неписаное домашнее правило гласило: они никогда не обсуждают папины кошмары и то, что он иногда посреди ночи просыпается с криком.

– Ты же знаешь, что отец воевал в Британской армии, – медленно начала мама. – Когда он был на фронте, в 1916 году, в Ирландии началось восстание против Британии. В конце концов ирландцы победили в войне за независимость, и им стало казаться, что отец воевал на неправильной стороне.

– Но это несправедливо. Солдатам так тяжело пришлось, они-то считали, что выполняют свой долг.

– В жизни много несправедливого, Майк.

– Отцу сильно доставалось из-за того, что он воевал?

– Ну, не то чтобы сильно доставалось. Они к нему относились… словно он что-то постыдное совершил. В новой Ирландии никто не хотел слушать военных историй. Никто не хотел знать об их самопожертвовании, вспоминать, что на войне погибли десятки тысяч ирландцев.

– Это ужасно.

– Да, но в то же время людей можно понять.

– Это как?

– Свободная Ирландия только-только встала на ноги, Майк. Люди, которые пришли к власти, не хотели иметь ничего общего с Британской империей. Бывшие солдаты, такие как отец, напоминали о малоприятном прошлом. Вот им и пришлось держаться тише воды ниже травы.

– И папа не желал с этим мириться?

Мама, к удивлению Майка, посмотрела на него с грустной улыбкой.

– Не стоит ставить отца так высоко на пьедестал, радость моя. Он храбрый человек, готовый сразиться за свои убеждения. Но ему на всю жизнь хватило сражений Великой войны[20]. Так что, поверь, он жил особо не высовываясь – как и все остальные.

– Ага.

– Но в Ирландии было трудно с деньгами и трудно с работой. А тут еще люди на тебя смотрят косо – от этого легче не становится. Канада обещала лучшую жизнь, вот мы и поехали. Понимаешь?

– Да, конечно.

– Не приставай к отцу с вопросами. Он решил раз и навсегда забыть о прошлом. Хорошо?

– Конечно. Я… я ничего не скажу.

– Ну и молодец. А куда вы сегодня отправляетесь с Уилсоном?

– Решили выкупаться у мыса Янга.

– Ну, радуйтесь жизни. Только поосторожнее.

– Конечно, мама. – Майк собрал пакет с едой, поцеловал маму в щеку и выбежал из дома.

Казалось бы, папу все должны были уважать, когда он вернулся с фронта. Даже обидно. А тут еще стычка с Лосем Пэкхемом. Новых неприятностей папа точно не заслужил. Может, обойдется?

* * *

– Итак, чего точно нельзя делать, если повстречался с медведем? – спросила Люси. Все трое устроили пикник на зеленой лужайке.

– Нельзя пытаться убежать, – ответил Майк, – медведь тебя точно догонит, они страшно быстрые.