Измена. На осколках счастья - Василиса Горная

Господи! Спасибо тебе! Я нашел её! Машенька жива и здорова, спит в кроватке. Это точно была она, так как у бабушки и фигура иная, толще в полтора раза, и спит она в своей комнате. Да и мою красавицу ни с кем не перепутаешь.

Первой мыслью было аккуратно постучать в стекло, привлекая внимание любимой. И либо забраться внутрь самому, либо помочь жене выбраться на улицу, чтобы мы могли пообщаться, не разбудив бабушку. Но потом одёрнул себя, такой вариант подошёл бы лишь в случае, если бы девушка ждала возлюбленного, а никак не пыталась скрыться от предателя у чёрта на куличках.

Решил просто тихо забраться в комнату, а там уже действовать по ситуации. Благо, тёплым летним вечером окно было приоткрыто на проветривание. Я аккуратно отворил левую часть рамы нараспашку, помня, что правая год назад постоянно скрипела во время наших побегов на ночные свидания. Затем легко перепрыгнул через подоконник внутрь. Любимая крепко спала, видимо, устав от событий и впечатлений свадебного дня, перенервничав из-за измены, да и намаявшись за долгую дорогу. Я и сам был бы не прочь вздремнуть ещё в машине, но мозг не отключался, в напряжении генерируя варианты развития событий по прибытию сюда. Слишком я нервничал, чтобы спать. Ведь от исхода этого разговора зависела вся наша дальнейшая жизнь.

Залюбовался женой в свете уличного фонаря. Какая же моя Маша красивая! Или уже не моя? В любом случае девушка была прекрасна, даже во сне, после долгого плача, без макияжа, в летящей светлой сорочке. Моя красавица лежала на спине, укрытая лишь наполовину лёгкой простыней, рыжие локоны, размётанные по подушке, идеально обрамляли личико этого спящего ангела. Так хотелось вдохнуть потрясающий аромат её персикового шампуня, зарывшись лицом в мягкие волосы. Так хотелось просто прикоснуться к Машеньке. Ведь ещё буквально позавчера, до её отъезда в дом родителей с целью последующих свадебных сборов, видя подобную картину неописуемой красоты, я мог спокойно приблизиться, провести по мягким локонам, погладить и поцеловать мою девочку, даже разбудить её ласками, прекрасно зная, что Маша будет только рада такому пробуждению и с воодушевлением и страстью ответит мне.

Сейчас же смотрел на жену и не смел её тревожить, даже дышать громко боялся, только бы не издать лишний звук, только бы не наступить на скрипучую половицу справа у кровати, только бы не разбудить Машеньку и не разрушить момент лицезрения такой неземной красоты. А ведь, вероятно, это был последний раз, когда я мог украдкой наблюдать за спящей женой. В случае, если бы Маша мне не поверила, не простила и решила прекратить наши отношения или и вовсе расторгнуть брак, больше такой возможности могло и не возникнуть. Наша сегодняшняя первая брачная ночь вполне могла оказаться последней. И сердце подсказывало, что мои опасения не напрасны. Всё зависело от решения мой идеальной жены. Потому я просто тихо стоял у окна и пытался запомнить образ любимой.

Так прошло несколько минут. Вдруг я понял, что Маше явно что-то снится. Притом сон приятный, на лице жены появилась улыбка, значит мне не требовалось будить её и спасать от кошмаров. Далее девушка скинула ногой простыню и осталась лежать в одной лишь полупрозрачной светлой ночнушке, выгодно подчёркивающей её аппетитные формы. Глубокий вырез оголял верхнюю часть полушарий упругой девичьей груди, которая в последнее время будто увеличилась на размер, став ещё более сексуальной. Сбоку на ножке также располагался вырез, начинающийся чуть выше бедра и уходящий вниз, потому ткань струилась и разлеталась в стороны, оголяя упругие бёдра и даже предоставляя обзор на кружевную резиночку от белоснежных трусиков моей девочки.

Маша тем временем начала подозрительно глубоко и рвано дышать, как она делала лишь в моменты максимальной страсти. Неужели ей снился эротический сон? Надеюсь, хоть с моим участием? И тут, будто отвечая на эти вопросы, я чётко услышал, как жена произнесла моё имя.

— Да, Лёшенька, Боже, да…

Оу! Каким голосом она это сказала… Так эротично он ещё никогда для меня не звучал. Возможно, это от того, что прежде я имел право реагировать на такие призывы и сразу принимался ласкать и целовать любимую, а сейчас же приходилось сдерживать свои порывы. Мы там явно не погоду обсуждали, судя по её стонам и дыханию.

Попытался взять себя в руки и дышать глубже, дабы немного остудить чувство ответного возбуждения на страстные возгласы любимой женщины. Это было крайне сложно сделать, ведь Маша, будто пытая меня, продолжала призывать ласкать и целовать её. Такая красивая, полуобнажённая, в полупрозрачной сорочке, лежащая передо мной любимая, обожаемая жена в нашу первую брачную ночь явно сейчас стонала от страсти и желания, занимаясь со «мной» во сне любовью или, как минимум, прелюдией к ней. А я вынужден был стоять тут как истукан, приговоренный к жестокому испытанию запретной страстью…

Возможно, Маша уже проснулась и просто так мстила мне за измену, обрекая на невыносимую пытку: отчаянно желая прикоснуться к ней, вдохнуть её неповторимый аромат, да просто зацеловать до потери сознания — не сметь всё это сделать, не имея на эти ласки никакого морально права, по крайней мере, до нашего разговора и, очень надеюсь, до примирения.

Разумеется, я не рассматривал всерьёз вариант, что Машенька уже бодрствует и просто издевается надо мной. Нет, жена явно пребывала в глубоком эротическом сне, иначе уже вытолкала бы меня прочь из своей комнаты и из жизни, а не оголяла соблазнительно ножки.

Отвёл на мгновение глаза от созерцания своей красавицы, чтобы остудить растущее во мне возбуждение, и наткнулся взглядом на изорванные в клочья обрывки изумрудного платья! Ого, Маша догадалась, что оно всему виной? Или просто так ненавидела всё, связанное с нашей свадьбой и напоминающее ей о моей подлой измене?!

Размышляя над причинами уничтожения дорогой шмотки, засёк боковым зрением движение на кровати и перевёл взгляд обратно на жену, которая эротично опустила одну руку себе на грудь и погладила её сквозь полупрозрачную обтягивающую ткань, вновь издавая рваные звуки сексуального возбуждения. Боже! Да как же это стерпеть и не прикоснуться к ней? Как не положить свою руку поверх её ладошки, не погладить возбуждённую девичью грудь, не поиграть с твердеющим соском, не припасть к манящим сладким устам любимой? Как мне выдержать это испытание? Возможно, стоило разбудить Машеньку, но я рисковал никогда больше не насладиться таким зрелищем, ведь если жена не простила бы меня и не дала нашим отношениям