Потерянные в прямом эфире - Алиса Евстигнеева

Когда я уже стала мечтать о том, чтобы поскорее вернуться к рабочему станку (то есть телефону), Ника вдруг резко замолкла, чем невольно навела меня на мысль, а не подавилась ли моя компаньонка. Но беглый осмотр Саушкиной показал, что с той всё в порядке, за исключением восторженно-щенячьего взгляда, обращённого на… Ключевского.

Игорь появился на служебной кухне как-то совсем незаметно. Стоя у кофемашины на пару с Морозовой, они о чём-то тихо, но бурно спорили.

— Хорош, — мечтательно вздохнула Ника, заговорщицки толкнув меня в бок, видимо, ожидая ответных восторгов.

При виде Игоря в груди предательски что-то ёкнуло, но внешне я и бровью не повела.

— Обычный, — пожала плечами, запрещая себе в открытую пялиться на Большого Босса.

Мы не виделись с ним с самых выходных, что меня более чем устраивало. И дело тут было вовсе не в обиде — хватило одного вечера вдали от него, чтобы осознать степень своей же глупости. Вместо того, чтобы отшутиться, как делала это обычно, я выставила себя полной дурой, которая выдумала невесть что. Собственная наивность больно била по самооценке. Но ведь все эти взгляды, намёки, внимание… невольно заставили меня поверить в то, что я действительно что-нибудь, да значу для него. Но нет, жизнь оказалась куда прозаичней, чем мне могло показаться в самом начале нашего знакомства, и его «нравишься» имело вполне конкретный подтекст. Отреагируй я иначе, не было бы никакой проблемы. В конце концов, он ничего мне не обещал, а всё остальное я надумала уже сама.

— Ох, Леська, — вздохнула Саушкина. — Таких мужиков днём с огнём не сыщешь.

А что их искать, если они сами звонят.

— Таких — это каких? — встрепенулась, отпихивая ненужные воспоминания.

— Ну как, — растерялась от моей «непонятливости» Ника, — такой красавчик!  

Я оценивающе покосилась в сторону Ключевского, который в этот самый момент галантным жестом протянул Регине чашку с горячим кофе. Такая малость, но всё равно мне стало неприятно. Он со всеми был таким… обаятельно-обходительным. Нет, специально он никого не очаровывал, не льстил и даже особо не флиртовал. Просто Игорь умел располагать к себе, и уже минут через пять общения собеседник начинал смотреть на него чуть ли не влюблёнными глазами.

— Пф-ф-ф, — фыркнула, мстительно заметив: — Он же старый!

Ника, отправившая в рот очередную печеньку, едва не выплюнула её обратно. Настолько её шокировало моё заявление.

— Олеська, ты чего? Ему же лет тридцать всего лишь.

— Ну так уже и не двадцать, — с видом знатока заявила я. И со священным ужасом в голосе добавила: — Ты только подумай, лет через десять ему будет сорок…

— И что? — почти шёпотом спросила зачарованная «коллега».

— И всё, — зловеще округлила я глаза. — Эректильная дисфункция и Альцгеймер.

— Тьфу на тебя, — выругалась Саушкина, махнув на меня рукой и отвернувшись в сторону, должно быть, размышлять о незавидной участи сорокалетних.

На самом деле никаких предубеждений по поводу его возраста у меня не было, просто... само собой вырвалось, как реакция на раздражающие восторги Ники, на некстати вспомнившиеся слова Ключевского, сказанные им в «Элефанте», что его, видите ли, малолетки не интересуют. Ага, как же!    

Нужно было заканчивать нашу кофе-паузу и идти работать дальше, но я не смогла удержаться от того, чтобы последний раз не покоситься в сторону Ключевского. Представьте мой ужас, когда, повернув голову чуть вбок, я наткнулась на пристальный взгляд серых глаз — сегодня они действительно были светлее обычного. Его лицо не выражало никаких особых эмоций, лишь дежурная улыбка и слегка сведённые в задумчивости брови. Рефлекторно опустила голову вниз, чувствуя, как предательски заливаюсь краской, словно пойманная на чём-то непристойном. Хотя, казалось бы, что я такого сделала? Всего лишь посмотрела… Но не это ли было первым звоночком того, что он мне небезразличен? Эта мысль меня и отрезвила, заставив разозлиться на всех сразу: и на него, и на себя. С вызовом вскинула голову, убеждая себя в том, что мне нет никакого дела до его мнения. Игорь же продолжал стоять на месте и снисходительно глядел на меня, как будто наперёд знал все мои мысли. Это смущало и злило одновременно, потому что не было у него прав на этот покровительственный вид.

— Здравствуйте, Игорь Валерьевич! — почти на всю кухню пропела Ника, обнаружившая, что внимание объекта её обожания направленно в нашу сторону.

Мы с Ключевским вздрогнули практически синхронно. Что не осталось незамеченным для стоявшей рядом Регины. Не скрывая своего недовольства, она упреждающе посмотрела на меня. Ну вот, только новых проблем с Морозовой мне не хватало! Но пока мне было не до этого, ведь этот гад с ямочками на щеках прямой наводкой направился к нашему столу, в несколько шагов преодолев расстояние между нами.

— Девушки, — с чинно-благородным видом поздоровался с нами Игорь. — Как продвигается ваша практика?

— Всё замечательно, Игорь Валерьевич, — тут же с готовностью залепетала Ника. — Нам та-ак здесь нравится, это та-а-акой опыт.

Невольно поморщилась: столь очевидного подхалимства не признавала даже я, хотя на счёт самой практики не имела ничего против, особенно если вспомнить, какими усилиями мне удалось сюда пробиться.

— Рад слышать, — одарил он нас своей любезностью. — А вы, Олеся…

— Юрьевна, — на автомате выдала я, недовольная тем, что некоторые нарушают установленные правила. Или же воскресный инцидент аннулировал все наши договорённости?

— Олеся Юрьевна, — чуть шире улыбнулся он, — как ваши впечатления?

— Самые лучшие, — приторным голосом сообщила я, для пущего эффекта пару раз хлопнув ресницами. — Это же такая уникальная возможность проникнуться окружающей меня… мудростью.

Оценил, едва сдержав смешок. 

— Ну-ну, — покачал он головой и, изобразив учтивый поклон, пожелал: — Хорошего вам дня, дамы.

Пока я во все глаза таращилась на его удаляющуюся спину, а Ника мечтательно вздыхала ему вслед, перед нами материализовалась Морозова, ледяным тоном оповестившая:

— Бодрова, в конце дня подойдёшь ко мне.

***

На улице стояла всё такая же жара. Лето в этом году явно не планировало нас щадить, не скупясь на ежедневные пытки раскалённым воздухом.

Степень  недовольства собой пробила очередную отметку. Кухонный инцидент занял своё достойное место на полке с моими косяками. К чёрту Игоря с его странными играми, но слова Регины заставили меня порядком нервничать. Будет совсем весело, если она решит, что между мной и Большим Боссом что-то есть. И если бы для её негодования были какие-то основания, а тут так… одно сплошное недоразумение. Обидно.

В сторону бизнес-центра я опять брела неспешно, как если бы торопиться мне было некуда. Выскочив на улицу сразу после того, как мы с Саушкиной убрали за собой кружки, я так и не смогла придумать достойного объяснения своему поведению. Ну и хрен с ними со всеми.