Чужая воля - Джон Харт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Предположим, все это правда, но мне-то какое дело?
Старик был достаточно хитер, чтобы скрыть свое удовлетворение, но глаза его все равно алчно сверкнули.
– Мы оба знаем, какое.
Икc несколько долгих секунд не сводил с него глаз, весь угрожающе неподвижный. Ему никогда не было дела до историй, которые циркулировали среди прочих обитателей тюрьмы – ни кого он убил, ни зачем он это делал, ни что на самом деле происходило в подвале под камерами смертников. Правдивые или выдуманные, подобные истории были совершенно несущественны. Икс оставался выше их. Однако иметь наглость самодовольно высказывать собственное мнение касательно хоть каких-то нужд или предпочтений Икса…
Старик понял перемену в его глазах.
– Эй, только поймите меня правильно! Я и не думаю вас осуждать, упаси бог. – Он растопырил пальцы, показывая морщинистые ладони. – У всех нас свои собственные причуды. У вас. У меня. Просто я слишком уж старый, чтобы играть в подобные игры. Пятьдесят два года в крытке. Я уверен, что вы понимаете логику.
Икс изучил лицо старика. Губы. Слезящиеся глаза.
– Итак, ты можешь рассказать мне про Джейсона Френча… И что же ты хочешь взамен?
Набрав полную грудь воздуху, старик назвал свою цену. Деньги. Порнуха. Два дня наедине с девчоночьего вида зэком, которого он однажды приметил в тюремном дворе.
Икс презрительно покачал головой.
– За описание какой-то случайной встречи? За несколько цветистых слов?
– Я могу сказать, где его можно найти.
Икс прищурился, ощутив тугую пульсацию в груди.
– Продолжай.
– Я знаю машину, номерной знак. Дальше все будет просто. Кто угодно на воле сможет выследить его.
Икс попытался скрыть эмоции, но старого зэка было трудно обмануть. На лице у него прорезалась довольная улыбочка.
– И вот еще что, – произнес он, после чего по-хозяйски откинулся на спинку стула. – Там в машине была одна девчонка, брюнетка…
* * *
Когда Уилламетт закончил и ушел, Икс стал расхаживать по пустому коридору, мысленно прикидывая все за и против «заключенной» сделки. И на брюнетку в машине, и на женоподобного зэка в блоке «С» ему было совершенно плевать – пусть Уилламетт развлекается, как хочет. Но некоторое время назад Икс дал Джейсону определенные заверения – на самом-то деле обещания, – и хотя большинство людей мало что значили для Икса, Джейсон не относился к этой категории «большинства». Как раз по этой причине сейчас в голове у Икса и шла затяжная война на измор, ни один из противников в которой так и не решался перейти в решительное наступление.
Целый час он расхаживал из угла в угол.
Еще час пролежал, уставившись в потолок.
Хотя под конец Икс уже точно знал то, что именно понял еще в тот самый момент, когда Уилламетт сделал свое предложение: обсуждать тут нечего.
– Охрана! – Он повысил голос, внезапно ощутив нетерпение. – Мне нужен Рис, причем нужен здесь немедленно!
* * *
Рис жил на другом конце Шарлотта, и его прибытие потребовало времени. Когда это наконец произошло, все тот же надзиратель сопроводил его по коридору.
– Ваш апелляционный адвокат прибыл!
У Икса не было никакого апелляционного адвоката – ему никогда уже не светило выйти из тюрьмы живым, – но он все равно любил тешить себя небольшими иллюзиями.
– Подожди наверху.
Охранник развернулся и вышел. Вошедший вслед за ним выглядел точно так же, как и всегда: узкоплечий и худой, с клочковатой бороденкой на лице, которое с равным успехом могло принадлежать как сорокапятилетнему, так и шестидесятипятилетнему мужчине. Уголки рта его прорезали глубокие морщины, а кожа имела меловой оттенок, который у Икса ассоциировался с его собственной прабабушкой, какой он запомнил ее ребенком. Но на этом впечатление почтенного возраста и немощности заканчивалось. Рис был порочен, злобен и быстр, как любой хищник, какого Икс мог только себе представить. На протяжении больше чем семнадцати лет тот получал от Икса достаточно денег, чтобы покупать шикарные особняки и обеспечить себя на несколько жизней вперед. Между обоими не было никакой привязанности, но Икс знал, на что способен Рис и чем ему нравилось заниматься. Из всех «решальщиков», которые имелись у него на воле, Рису он доверял больше всего. Но все равно не сумел сдержать раздражения.
– Не похоже это на тебя – так опаздывать!
– Меня не было дома, когда отсюда позвонили. Выехал, как только мне передали сообщение.
– Сколько сейчас времени?
– Три часа ночи. Простите. Мне и вправду надо было поспешить.
– Хорошо. А то мне уже не терпелось. – Икс принял принесенные извинения кивком головы. – Есть какие-то проблемы на воле, о которых я должен знать?
– Все гладко, как стекло. – Рис провел рукой по воображаемому оконному стеклу. Он имел в виду откупные, угрозы, одного условно-досрочно освобожденного, машину которого недавно сожгли в качестве напоминания того, что рот надо держать на замке. – Что сейчас от меня требуется?
Икс пересказал Рису то, что узнал от Уилламетта: про тюремный автобус, людей в машине.
– Вы уверены, что это и вправду был Джейсон Френч?
– Уилламетт излагал довольно убедительно.
– Хотите, чтобы я разыскал его?
– Разыскать Джейсона – это лишь начало.
Икс стал объяснять, чего еще ему хочется. Привел несколько важных подробностей, и несколько секунд Рис проигрывал услышанное в голове.
– Почему Уилламетта так волнует эта девчонка?
– А почему она волнует не только его?
– Она брюнетка?
– Молодая. Привлекательная.
– Я рад, что вы меня для этого вызвали!
– Первым делом пришел на ум как раз ты, и никто другой.
Это и в самом деле было так. Риса отличали определенного свойства желания, которые делали его совершенно предсказуемым. Регулярное подкармливание этих желаний позволяло держать его на коротком поводке понадежней любых денег.
– Насколько срочно? – спросил Рис.
– Как можно скорее.
Рис вытащил ручку и блокнот, уже весь деловой и сосредоточенный.
– Можете еще раз назвать госномер?
Икс повторил ему номер машины.
– «Мустанг» шестьдесят шестого года, темно-бордовый, шины с белыми боковинами, два крыла немного ржавые.
Рис тщательно записал буквы и цифры номера.
– Дайте мне полное описание той девицы.
Икс описал брюнетку со слов Уилламетта. Черты лица. Оттенок кожи. Рост и телосложение.
– Он дает ей лет двадцать семь.