Красная туфелька - Ширли Джамп

— Это все, что вам нужно? — спросила она его. — История? Набросок?

Их взгляды встретились. Какое-то время были слышны только позвякивание посуды и низкий гул голосов в зале.

— Я думаю, будет лучше, если мы на этом остановимся, — ответил Калеб.

Такси остановилось перед сверкающим огнями ночным клубом. Очередь вилась вокруг здания, вышибала у входа регулировал ее движение. Обычный вечер перед выходными — многолюдный и шумный.

Калеб знал: внутри он найдет тот антидот, что ему нужен. Тесноту и шум, которые не дали бы ему слишком глубоко уйти в свои мысли. Он мог провести еще несколько часов, совершенствуясь в ничего не значащих разговорах и поверхностном общении, в чем он весьма преуспел за последний год. Он мог забыть о проблемах на работе, о том, что оставил в Нью-Джерси, и об ответах, которых он избегал с Сарой Гриффин.

Например, почему он поцеловал ее. Почему он хотел поцеловать ее всякий раз, когда думал о ней. И почему все время возвращался к своей работе, вместо того чтобы приоткрыть ей свое сердце. Хотя бы немного.

Какая-то пара вышла из ночного клуба — взрыв громкой музыки расколол воздух. Первый раз мысль о том, чтобы войти в эти двери, вызвала у Калеба отвращение. Сколько ночей он провел в таких клубах! И зачем? Приблизило ли это его хоть немного к тому, где он хотел быть? Удержало ли от плохих решений? Сделали ли эти часы в окружении никчемных личностей хоть что-нибудь, чтобы избавить его от чувства вины? Или хотя бы уменьшить его?

Ничего подобного!

Отнеся набросок Сары дизайнерам и проведя короткое совещание, Калеб пораньше ушел с работы, чтобы успеть добраться до Нью-Джерси. Каждый раз по дороге туда он надеялся услышать что-то другое, а не то, что ему говорили вот уже целый год: «Нам очень жаль, мистер Льюис, но никаких изменений», словно то, что его мать пребывала в коме, было их виной.

Увы… Те же слова прозвучали и сегодня. Тем не менее Калеб провел два часа возле постели Леоноры, пытаясь вызвать у нее хоть какую-то реакцию на его слова.

«Никаких изменений». Их никогда и не было.

— Вы выходите, сэр?

Он поймал в зеркале вопросительный взгляд водителя.

— Нет. Я передумал. — Калеб назвал свой адрес, и такси снова влилось в общий поток машин. Он не найдет того, что ему нужно, в этом клубе. Так зачем продолжать обманывать себя?

Через пятнадцать минут он был уже дома. Мак прыгал от радости. Калеб пристегнул поводок к ошейнику, и они вышли на улицу. Целый час они гуляли, наслаждаясь вечерней прохладой, накручивая милю за милей по все еще оживленным улицам Манхэттена. Этот город никогда не спал. Так же как и он.

Калеб замедлил шаги — дом показался ему знакомым.

Дом Сары Гриффин! На третьем этаже горело несколько окон. Может, она дома? Он хотел нажать кнопку ее звонка, но чем объяснить свое появление возле самых ее дверей? Пришел еще на один ужин? Слишком поздно. Она, наверное, уже собирается ложиться спать, а может, вообще не захочет его видеть из-за того, что он так повел себя после их поцелуя. Он перевел стрелки на деловые рельсы, опасаясь поддаться желанию. Но он обманывал себя, если думал, что ему это удалось.

Ее поцелуй ярко отпечатался в его памяти — сладкий, горячий, восхитительный…

Он только и думал о нем, когда они сидели рядом в кофейне. Каждый раз, когда их руки соприкасались, ему хотелось схватить ее и целовать до тех пор, пока не утихнет его боль.

Калеб уже шагнул назад, чтобы уйти, когда за его спиной скрипнула дверь. Мак тявкнул и натянул поводок.

— Калеб?

Он обернулся. На ступеньках стояла Сара, держа в руках маленький белый пакет. Уличный фонарь, омывая все вокруг желтым светом, заставлял переливаться ее волосы золотом. Она была прекрасна даже в своих домашних синих брюках и белой майке с треугольным вырезом.

— Мы тут… проходили мимо, — сказал он, тряхнув поводком. — Думал было зайти, но потом спохватился, что уже поздно.

— Вы хотели что-то сказать? Если это насчет наброска, то я вас предупреждала: я в этом деле не эксперт!

— Набросок отличный. Но я здесь не за этим.

Она спустилась по ступенькам и бросила пакет с мусором в пластиковый контейнер.

— Тогда зачем?

— Я… я хотел вас увидеть.

Сара улыбнулась:

— Не хотите зайти? Мой отец в ресторане «О'Рейли» со своими приятелями со службы. А я… — Ее голос замер.

— Одна? — Это слово направило его мысли совсем не туда, где бы им следовало быть. А вместе с ними и его взгляд. — Если моя компания вам не помешает…

Он должен был уйти. Оставить ее. Сара Гриффин из тех женщин, у которых могли быть… ожидания.

— Я люблю компании, — сказала Сара, и когда она улыбнулась, все благие намерения вылетели у него из головы.

— Отлично. А если вы не против еще одного компаньона… — Он тряхнул поводком. — Это Мак.

— Привет, Мак. — Ее улыбка стала шире. — Я люблю собак. Заходите, ребята.

Они вошли в подъезд и начали подниматься по лестнице. Мак, сообразив, что Сара друг, прыжками помчался вверх.

Впустив их в квартиру, Сара пошла на кухню.

— Стаканчик вина? Или, может, крекеров?

— Спасибо. Вино было бы неплохо.

Голова Сары показалась из-за двери, посылая ему дразнящую улыбку.

— Думаете, это я вас спрашиваю?

Калеб хмыкнул:

— У Мака проблемы с алкоголем, но он в этом ни за что не признается. Так что ему лучше просто дать воды.

Ее смех присоединился к его смеху, и Калеб вдруг подумал, что ведь это чертовски приятно — вот так просто пошутить с кем-то. Должно быть, он провел слишком много времени с людьми, с которыми у него было очень мало общего. Отстегнув поводок, он оставил его в коридоре на столике. Пес протрусил в комнату и устроился перед теплым вентилятором, опустив на лапы свою большую голову.

Калеб вошел в кухню и остановился возле шкафа, глядя на Сару, на ее уверенные, точные движения. Она достала из холодильника бутылку белого вина и кусок твердого сыра, нарезала его и положила на блюдо рядом с крекерами, добавив к ним веточку красного винограда.

— Мне тоже хочется быть полезным. — Калеб взял бутылку, ввинтил туда штопор и вытащил пробку.

— Спасибо.

Сара поставила на стойку два бокала. Жасминовый аромат ее духов смешался с фруктовым ароматом вина. Ему захотелось наклониться и поцеловать маленькую впадинку на ее шее, а потом скользнуть губами туда, куда стремился вырез майки. Схватить ее в объятия и прижать к себе, чтобы почувствовать под своими руками все изгибы ее тела.

Ее рука слегка дрогнула, вино плеснулось мимо бокала, и он подумал: не была ли и она так же взволнована их близостью, как и он сейчас? Калеб не успел этого выяснить — она взяла бокалы и пошла в комнату. Они сели напротив друг друга: Сара — на кушетке, он — на софе, блюдо и бокалы — на стеклянном столике между ними. Мак покинул свое место и устроился под столиком, готовый подхватить каждую упавшую на пол крошку.