Разыскивается миллионер без вредных привычек - Ирина Шайлина

— Один раз, — строго говорю я.

Настя согласно кивает, её хвост тоже. Думаю намотать бы его на кулак и… но наверное с Настей такое неможно никак. А, хрен бы с ней, с этой речью. После секса скажу. Воровато оборачиваюсь — я не фанат развлечений на лоне природы, люди тут встречаются, козы вот… Но вести её домой, хоть к себе, хоть ко мне, это же минимум полчаса времени! А между тем эти полчаса можно потратить на куда более приятные вещи…

— За те кусты, — командую я. — Они гуще.

Настя смеётся и бежит за кусты. Я следом, на ходу раздеваюсь. Настя тёплая. И солёная на вкус. Пахнет козой, и это нисколько не мешает. Да я и сам, наверное, ею пахну… Подминаю под себя. Злополучный хвост не даёт покою, наматываю его на кулак, тяну, совсем легонько.

— Можно? — спрашиваю я.

— Не знаю… я не пробовала.

Оказывается, Настя не пробовала очень многого. Надо непременно все с нею распробовать! Потому как с ней выходит совершенно иначе, чем с остальными, вот загадка. И можно, оказывается, очень многое — главное, чтобы не слишком больно.

Настя верещит в моих руках, причём от удовольствия. Её вскрики, сиплое дыхание заводят меня ещё сильнее, хотя казалось бы, куда больше. Где-то краешком сознания я понимаю, что лучше бы сношаться потише — лес практически общественное место. Солидные и серьёзные дяди тридцати лет в кустах не трахаются. Но тело мозга не слушает. Вдруг и правда, этот раз последний?

В коленку впивается сучок, я на мгновение трезвею.

— Презервативы!

— У меня есть!

— Ты всегда их с собой на пробежку носишь?

Смеётся. Тянется ко мне, кусает легонько за кончик носа — вот же глупость… к её спине пристали крупинки земли, сухие травинки и листочки. Ставлю на четвереньки, отряхиваю проводя ладонью. Настя тянется куда-то в сторону брошенных шорт, наверное, там презервативы и есть. Собирается покинуть меня на целых несколько секунд!

— Стоять! — мой голос суров и решителен. — Вот так и стоять, на четвереньках! А презервативы… не важно уже. Я успею.

Не успел. И даже не удивился этому факту. С Настей оргазмы были другими — Ну как куда успевать если мозг взорвался вместе с членом? Потом смотришь — все на месте. Даже странно.

Я лежу на земле. Голый. Земля прохладная, зато Настя сверху на моё лежащая — тёплая. Солнце светит сквозь прорехи листвы, птички поют. Мои руки — на её попе. Легонько сжимаю, напоследок — отрываться не хочется. Остаться бы в этом лесу на целый день… Поворачиваю голову — Глафира смотрит на нас из куста меланхолично, склонив голову на бок. Жуёт мою футболку.

— Блядь! — кричу я, выкатываясь из под Насти и лечу спасать футболку.

Коза тянет футболку в одну сторону, я в другую. Ткань нашей борьбы не выдерживает и рвётся с громким треском. Настя смеётся, а я думаю — докатился. Сейчас ещё и до посёлка четыре километра, и по нему идти полуголым. А я же взрослый серьёзный дядя!

Так и идём. Я без футболки, Настя козу везёт за верёвку. У неё в волосах веточка сухая, я все хочу убрать её и не решаюсь — вроде, как, все уже. Чужая. И да — неадекватная. Не стоит об этом забывать.

— Это последний раз, — вполне серьёзно заявляет Настя.

— Да, — соглашаюсь я.

И расходимся. Она ведёт козу в малую Покровку, я, полуголого себя в большую. Мне кажется, что абсолютно все встречные, даже из проезжающих машин, меня разглядывают.

— Плевать, — кричу я вслед черному мерседесу. — У тебя такого секса наверное вообще никогда не было.

И домой иду, вспомнив вдруг, что на работу же нужно.

Меня преследовало навязчиво желание пописать на тест. Нет, я понимала — ХГЧ, все дела… даже если оплодотворение произошло, то тест ничего не покажет.

Я боролась с собой целую ночь. Утром сдалась. Сначала выгулять собак, потом в аптеку. Я уже поняла, что время риска от семи тридцати до девяти. В это время дня лучше мимо дома Егора не ходить. И старалась не ходить, ибо моё состояние меня пугало.

Вчера утром, едва я вернулась домой и поставила чайник позвонила Танька.

— Там твой миллионер вышел на пробежку, — заговорщическим шёпотом выдала она.

— Ну и что? — как можно равнодушнее ответила я. — Тань, у меня чайник кипит.

Сбросила звонок. Подумаешь, на пробежку. А я… книгу вот почитаю. Села. Открыла книжку. Пробежалась глазами по строчкам — право слово, роман газета была куда интереснее! И сорвалась. Схватила упаковку дырявых презервативов. Понеслась чистить зубы. Зубы почистить успела, про сексуальное белье вспомнила уже на бегу.

— Черт, — выругалась я.

Остановилась посреди улицы. Бежать обратно? Но я так точно его не догоню! Сомневалась добрую минуту. Потом плюнула — в конце концов он уже видел мой сексуальный лифчик. Надеюсь, оценил.

Егора я догнала… Очень… плодотворно. Да так, что краснею до сих пор. Вспомню — и щеки огнём обжигает, впору голову в морозилку засовывать. К Таньке я снова ходить перестала — все поймёт. Чего доброго ругаться станет.

— Я крайне распущенная особа, — пожаловалась я Глафире. — Впрочем, ты и сама видела.

Глафира была арестована. Теперь никаких лужаек у реки — к забору привязана. И мне впору рядышком, чтобы ноги не несли в большую Покровку… Туда я путь и не держала. А то, что на мне кружевные трусы и дырявые презервативы в кармане — просто совпадение.

Я дождалась автобуса под козырьком остановки. Ехать было всего две остановки, но я же почти беременна, мне следует беречь себя. О том, что я вчера бегала по лесу я как-то забыла. Аптека, там же где и весь центр местной жизни — возле элитной школы. Тут и торговый центр, и ветеринарная клиника, и даже ресторан. А там, дальше, лесок, за которым начинается город, из которого я сбежала.

Тестов я купила пять. Пять упаковок, в каждом по две штуки. Буду писать каждый день упорно до тех пор, пока не увижу две заветные полоски. Если честно, я была на девяносто процентов уверена, что у меня получится. Конечно, для закрепления неплохо бы повторить сам акт…

Беременным необходимо мясо, это я тоже вычитала в умных статьях. Зашла в местную шашлычную и разорилась на две порции сногсшибательного мяса, которое пахло так, что у всей округи животы сводило. Посмотрела на часы — день только на вторую половину перевалил.

В этой школе учился Никитка, это я точно помнила. И время — скоро уроки закончатся. Я наконец поняла, почему второй час хожу кругами по округе, проделывая бреши в своём судном бюджете — помимо обеда я оставила по энной сумме в каждом из местных магазинчиках.

А как поняла, сразу легче стало. Можно не притворяться, что мне действительно нужен тот почти китайский веер хрен знает какой династии времен, или вон тот ершик для бутылок. Можно перестать покупать, а просто сесть на лавочку и ждать. Егор приедет, а я такая словно мимо шла, устала и отдыхаю на лавочке. Он же не знает, что я знаю, в какой школе его сын учится… Так сложно все.