Серенада над морем - Кэрол Грейс

— А я всегда буду зайчихой-трусихой, как сказал ты.

— И я все равно буду любить тебя. — Он взял ее руку и крепко сжал. — Ты не носишь кольцо.

Кольцо, где на внутренней стороне выгравировано «навеки».

— Нет. Оно напоминает о моем провале.

— О нашем провале.

— Может быть, мы слишком легко отказались? — Она имела в виду, что это она слишком легко отказалась от их совместной жизни.

— Моя вина. Мне не следовало оставлять тебя.

— Нет моя. Мне следовало поехать с тобой.

— На этот раскоп я приехал по одной причине. Быть с тобой. Работать вместе. Убедить тебя, что мы принадлежим друг другу.

— Ты уверен? — встревоженно спросила она. — Ты уверен, что теперь не хочешь больше иметь детей, потому что…

— Я ни в чем не бываю уверен. Дети могут быть помехой. И кроме того, я ни с кем не хочу тебя делить.

— Значит, если мы выйдем отсюда…

— Не если, а когда…

— Джек, скажи честно! Я могу это выдержать. Какие у нас шансы?

Он долго молчал.

— Шансы неважные, — признал он. — Надо продержаться до утра.

— Ш-ш-ш, слушай. — До них донесся голос, такой слабый, что казался почти неслышным. Но это был реальный голос.

* * *

Джек почувствовал, как сердце рвется из груди. Это Ставрос!

Слабый голос пробился через блокированный камнями отрезок туннеля.

— Джек, вы внизу?

У Оливии слезы бежали по щекам.

— Это Ставрос! — Джек схватил ее за руки и поцеловал в щеку. — Мы здесь! — крикнул он. — Мы в порядке. Раненых нет. Вы далеко?

— На двенадцатом посту, — ответил Ставрос. — Шестьдесят метров. Здесь осыпались камни и завалили туннель. У вас чисто?

— Да, — подтвердил Джек. — Слава богу, — обратился он к Оливии, — если Ставрос в шестидесяти метрах, то блокировано не больше десяти метров.

Он не стал говорить Оливии, что, может быть, весь туннель забит камнями. Такая вероятность тоже не исключена. Волна страха накрыла все тело. Этот страх надо скрыть от Оливии. Она так отважно держалась! Никогда он не любил ее больше, чем сейчас. Когда они выйдут отсюда, он не отпустит ее от себя.

— Пост четырнадцатый рухнул, — прокричал Джек спасателям. — Тринадцатый мы не можем видеть. — Он рассчитывал время, какое понадобится, чтобы расчистить туннель. Ставросу необходимо помочь, иначе они никогда не выйдут отсюда.

— Вы один? — крикнул Джек. — У вас есть команда?

Прозвучал ответ, который ничего не прояснил. Звучал он примерно так: скоро вас увидим. Больше похоже на желание ободрить Джека.

— Он хороший человек, — заметил Джек. — И он знает, что надо делать.

Он не мог видеть Оливию, но что-то в ее молчании подсказало ему, что она плачет. Джек болтал, не умолкая, стараясь отвлечь ее от мыслей о худшем.

— Все зависит от размера камней, — продолжал он объяснять ей. — Нас могут освободить и через час, и через два.

— Это самый опасный момент, правда? — спросила она. Джек понял, что она вспомнила о раскопках на Кипре. Там туннель обвалился и заживо похоронил землекопа. — Если столбы рухнули, то сам факт раскопок может вызвать новый обвал камней, еще больший.

— И гробница будет отомщена за вторжение. Месть мумии, как в фильмах ужасов.

— Мы не знаем, чья это могила…

Вдруг тусклый луч света появился на вершине груды камней.

— Джек, — позвал Ставрос. Голос прозвучал так громко, что они оба вздрогнули. — Мы пришли.

Джек поднял Оливию на ноги. При свете фонаря увидел заплаканное лицо, пыльные волосы и крепко обнял ее, прижав к себе.

Понадобилось еще полчаса, чтобы расчистить от камней и расширить отверстие, через которое они оба могли вылезти и перебраться в открытый туннель. Когда они вышли из туннеля, стояла сплошная темнота. Ни луны, ни лампочек, ни команды спасателей. Только Ставрос. И еще двое мужчин встали среди ночи с постели, чтобы помочь ему.

Наконец встав на твердую почву, Оливия жадно вдыхала свежий воздух. Ноги подгибались, будто резиновые. Ведь она и вправду думала, что они так и умрут там, под землей. Она только не могла позволить Джеку узнать, как она боялась.

— Я беспокоился о вас, босс, — говорил Ставрос, энергично тряся Джеку руку. — Я сказал жене: я должен вернуться. Надо во всем убедиться, правильно? Потом я увидел, что показатель напряжения на генераторе отключился. А вас я нигде не нашел. Я подумал, что-то случилось. И начал копать. Потом эти два парня присоединились ко мне. — Он счастливо улыбнулся. — Когда я услышал ваш голос, я понял — вы живой.

— Хороший человек, — хлопнул Джек Ставроса по спине.

— Спасибо вам, — тихо пробормотала Оливия. Она еще не могла поверить, что они в безопасности. Что живы — благодаря этому человеку. Он вовсе не был обязан искать их. Но он вернулся, чтобы спасти безумных археологов.

В эту ночь они оба спали в палатке. Они даже не обсуждали это. Джек вошел следом за ней и втащил свой спальный мешок. Ее все еще трясло. Она боялась оставаться одна, не могла позволить ему выйти хоть на минуту. Прежде чем уснуть, он одной рукой крепко прижал ее к себе, как собственник свое имущество.

— Не забудь про медовый месяц, — засыпая, проурчал он.

Оливия лежала и размышляла, действительно ли у нее будет медовый месяц. Запомнил ли он то, что сказал в туннеле?

Когда она проснулась, Джека рядом не было. Его спального мешка тоже. Что бы это значило? Она смыла под душем всю оставшуюся грязь и пошла завтракать. Все только и говорили, что об их вызволении из подземного плена.

— Как вы выбрались из-под земли?

— Как вы попали в туннель ночью?

— Что вы нашли?

— Вы собираетесь туда вернуться?

А она все искала Джека, надеясь, что он не вернулся в туннель. Закончив завтрак, она пошла к раскопу. Там он и оказался. В джинсах, без рубашки. В руках лопата. Он копал недалеко от того места, откуда они вышли ночью. У нее перехватило дыхание и закружилась голова, едва она увидела его.

Он бодро помахал ей рукой. Ничто не говорило в нем о пережитом. Будто они каждую ночь проводят в комфортабельном калифорнийском кампусе. Будто это не они несколько часов назад были почти погребены заживо в туннеле. Джек, очевидно, забыл все, о чем они говорили прошлой ночью.

Оливия попробовала заняться работой. Сортировала находки, наносила на план места их нахождения. Но все время помнила о подземелье. Помнила затхлый воздух в туннеле.

После ленча солнце остановилось высоко в небе. Старо жарко. Землекопы собрались под сучковатыми оливами и достали свои завтраки. Университетские работники сидели у компьютеров под тентом и в большой палатке.