Желанная - Ольга Герр

Ответом мне был одобрительный гул зала.

— Так тому и быть, — заключил главный старец. — Пусть боги решат то, что не в силах решить люди. Да состоится охота!

Охота? Ноги подкосились, и я рухнула обратно в кресло. Он сказал «охота»? Что это за суд такой? Почему мне кажется, что боги здесь ни при чем и придется иметь дело с людьми? К тому же вооруженными. На охоту с пустыми руками не ходят.

После объявления приговора Тор самоустранился. Он позволил воинам увести меня, так и не взглянув в мою сторону, словно меня не существует. Не удивлюсь, если он уже подыскивает замену на место жены. От расстройства я едва не разрыдалась при всех. С трудом, стиснув зубы, сдержалась. Сегодня меня многого лишили, но честь пока со мной.

Конвой отвел меня обратно в комнату, которая в очередной раз превратилась в темницу. Снова по ту сторону двери стояла охрана, снова я ждала часа расплаты. Эта дурная традиция раздражала.

Ни Руну, ни Илву ко мне не пустили. Вместо нее пришла незнакомая девушка. Она молча помогла мне помыться и переодеться. На вопросы девушка отвечала глуповатой улыбкой. Или она не понимала язык, или вовсе была глухонемой.

Все меры предосторожности сводились к одному — пресечь возможный побег.

Я придвинула кресло вплотную к огню, чтобы согреться. Меня знобило и не только от холода. Так меня и застал припозднившийся визитер — в сорочке и халате, с распущенными волосами, сидящей у огня.

Гостем был главный старец, хотя я ждала другого. Явился напомнить правила охоты.

— Божий суд справедлив, дитя, — заявил он. — Если твоя совесть чиста, тебе нечего бояться.

— Вершат божий суд все же люди, — заметила я.

— Но ведут их руку все же боги, — в тон ответил он.

Что тут возразишь? Вера старца фанатична. Мне ее не поколебать.

— Завтра на рассвете откроют ворота замка. Охотники дадут тебе фору в два часа. После они выедут за тобой. Охота продлится ровно сутки. На следующем рассвете ты сможешь вернуться в крепость.

— При условии что выживу, — добавила я.

— Само собой. Коль богам будет угодно оправдать тебя, они сокроют твой след от охотников. К тому же тебе дадут нож. Если в процессе охоты ты убьешь кого-то из охотников, это не будет караться законом.

— Сколько всего будет охотников?

— Пять.

Пять воинов на одну меня. Богам придется попотеть, если они хотят сохранить мне жизнь.

— Я пойду пешком?

— Да, никто не должен помогать тебе. Даже животное. Это карается смертью.

— Куда мне идти?

— Куда пожелаешь, — развел руками старец. — И пусть боги хранят тебя, дитя.

Он повернулся к выходу, но я спросила:

— Меня запрещено навещать?

— Вовсе нет, — ответил старец. — Но я советую тебе провести эту ночь в молитвах, а не в праздной болтовне.

Старец ушел, а я долго сидела у огня, надеясь, что заглянет Торвальд. Но он не пришел.

* * *

Ночь провела без сна, обдумывая, как поступить. Податься в бега, отправиться к родителям и просить их о помощи, бросив Ивара в этом логове змей, одного, без защиты… Да он не протянет здесь и пары дней. Нет уж, без него никуда не пойду. Если бежать, то только с ним.

Сборы начались до рассвета. Одежда для охоты почти не отличалась от повседневной. Я бы предпочла мужские штаны и рубаху, но где их взять? Руна могла бы принести, но ее ко мне не пускали. Может, и к лучшему. Помоги она мне и вскройся это, ее казнят, а я не желаю рабыне зла.

Крой платья был чуть удобнее обычного — на юбке меньше складок, чтобы не запутаться при беге, а верхний кафтан короче и плотнее облегает. Сапоги — из грубой, толстой кожи. Не промокнут. Ну, хоть что-то.

Мне вручили кинжал, похожий на тот, которым закололи Вилфреда, но не так богато украшенный. Я повесила его на ремень. Прямо амазонка. Увы, кинжал не поможет, я не владею рукопашным боем. Да и вряд ли смогу кого-то убить, разве что на кону будет моя собственная жизнь.

Выйдя во двор под конвоем (шагу без него не ступить), едва сдержалась, чтобы не крикнуть: так нечестно! И все из-за приготовлений охотников. Они седлали лошадей (а мне идти пешком) плюс вооружались самострелами. Им ни к чему приближаться, достаточно одного выстрела — и со мной покончено. В свете новой информации кинжал выглядел издевательством. Последней каплей стали собаки. Отборные охотничьи псы уже рыли землю в ожидании добычи.

Я приглядывалась к охотникам в поисках сочувствия, но его не было. Один из них, стоявший спиной, повернулся, и я узнала Никласа. Его участие в моей травле подкосило окончательно. Единственный друг и тот предал.

Прежде чем выпустить меня за ворота, ко мне подошел охотник и, оторвав кусок пояса с платья, бросил его псам. Теперь они с легкостью возьмут мой след. От них не скрыться. Собаки рычали и дрались за обрывок пояса, но досмотреть представление мне не дали — пришло мое время.

Меня вывели за ворота и… отпустили. Передо мной расстилалась равнина — пара чахлых кустиков да квелая трава. Я стояла, обхватив себя за плечи, а из-за крепостной стены доносился собачий лай.

Был вариант сдаться, лечь прямо здесь, что называется, у порога и ждать, когда пройдут отведенные два часа. По их истечению ворота снова откроются, и охотники получат свою добычу. Но речь не только о моей жизни. Я, может, совсем не сильная и ни капли не смелая, но есть Ивар. Увидев меня, он тянет ручки и зовет — мама. Он не поймет, почему я его бросила. Моя слабость не покажется ему достойным оправданием. Гибель в сражении он еще простит, но капитуляцию явно не оценит. А потому я буду бороться до последнего! Черта с два охотники получат меня так легко.

Задрав юбку повыше, чтобы не путалась между ног, я побежала. Два часа немало. Успею далеко уйти.

Двигаясь, я не переставала думать. Куда податься? Выйти в море на лодке? Слишком опасно, северное море неспокойно. К тому же там вечно голодный Владыка, а я не Арвид, чтобы рассчитывать на его помощь. Это не спасение, а самоубийство. Спрятаться на маяке? Собаки найдут меня в два счета.

Отыскать бы речушку или озеро, чтобы замести след. Дальше спрячусь и пережду ночь. Из-за собак за Иваром не вернуться, по крайней мере, если не сумею от них отделаться. Остается всего один вариант: выжить, обелив тем самым свое имя, и войти в крепость с гордо поднятой головой. А уже после решать жить дальше в крепости или организовать побег, продумав все детали и исключив неудачи. Благо теперь мне есть куда идти.

Поначалу бежать было тяжело. Я не спортсменка, а тут пересеченная местность, неудобная обувь и платье. В боку кололо, но я запретила себе замедляться, и минут через пятнадцать открылось второе дыхание. Мышцы вошли в ритм, движения получались сами собой. Но два часа мне не пробежать — выдохнусь.