Сказки темного города. Махаон - Наталиса Ларий

– Выживаем, – пожала плечами Дирзаль. – Только и всего. Здесь знаешь какая бойня была, когда стригои заняли столицу. Треть только в живых осталась, да и то только потому, что обращение приняли. А так, иссушили всех. Никого не пощадили, ни взрослых, ни стариков, ни детей. И Рошаль я посоветовала обращение принять, когда тот стригой на нее глаз положил. По началу она со мной здесь в темнице сидела, а он ее каждую ночь к себе в покои забирал. Возвращалась оттуда, как с креста снятая. Не бил, не пил ее, лишь в постель уложил, но для нее это было хуже смерти. Она ведь гордая у нас какая была. А потом, спустя пару месяцев, я начала замечать, что она уже не с таким ужасом смотрит на приходящего за ней стражника. Потом призналась, что стригой предложил ей перебраться в выделенный ему особняк. Но она отказалась. Потом понесла малыша. А это ведь смерть необращенной, коль рожать будет. Извелась вся, металась по камере, словно тигрица, но упорно темницу не покидала. Потом я уже с ней серьезно поговорила и после нашего разговора она более сюда не вернулась. Лишь спустя год предстала передо мной – вся благоухающая, разодетая, красивая. Но не та Рошаль, которую я знала. Сущность стригоя ведь не победить, если тебя обращает не Аристократ или не чистокровный. Надменная, дикая, с пронзительным злым взором истинного стригоя, вот какой стала. Пришла предложить мне гувернанткой при ее маленькой дочери стать, но я отказалась. Она только презрительно губы скривила и ушла, более я ее не видела. Так только порой кто вести какие доносит до меня, когда отсюда выхожу, поэтому и знаю про нее вскользь все. Вот она и учит малышей контролю по приказу Дорна.

Я выслушала и лишь головой кивнула в ответ. Прикрыв глаза, устало опустилась на солому и, застонав, сжала в кулак ноющие пальцы.

– Помогла бы тебе, да обессилена за столько лет постоянной кровопотери, – грустно сказала Дирзаль, проследив за моим жестом.

– Ничего, это не самая страшная боль сейчас, – тихо ответила я, закрыв глаза и погрузившись в беспокойные мысли о маме и Марго.

Чувствуя, как силы медленно покидают меня, спустя четверть часа погрузилась в крепкий сон, настолько была измотана всем произошедшим.

Блики света, какие-то приглушенные голоса и женский крик. Открыв глаза, я не сразу поняла, где нахожусь. Лишь когда пелена сна спала окончательно, и я судорожно вдохнула запах прелой соломы, то в ужасе вскочила на ноги. Дирзаль в темнице не было. В дальнем конце вновь раздался отчаянный крик и злобное ругательство мужчины:

– Иди, тварь, иначе плетью исполосую твою спину белоснежную!

Подойдя к решетке, я посмотрела в сторону доносившихся голосов и увидела девушку, которую волоком тащил по ступеням стражник. Девушка брыкалась и то и дело пыталась вырваться из цепких лап стригоя, словно это помогло бы ей. Когда же она изловчилась и впилась зубами в его руку, то терпению мужчины пришел конец и тяжелая ладонь опустилась на лицо пленницы, которая под действием удара упала на колени. Стражник же подхватил ее словно пушинку и взвалил на плечо. Затем послышался скрип открываемого засова и наступила тишина.

– У них пирушка сегодня, – донеслось из камеры напротив, – молодой крови хотят. Валдар пьет только девушек. Благо, уедет завтра и будем надеяться, что новый хозяин не будет столь кровожаден.

Я напряженно выслушала речь молоденькой худенькой девушки из камеры напротив, бледная кожа которой словно светилась в темноте.

– Тебя тоже пьют? – глухо спросила я.

Девушка хмыкнула.

– Здесь всех пьют, – проговорила она в ответ. – Говорят, здесь раньше у прежнего хозяина был своего рода погреб, где хранили бутылки с вином. Ну вот, мало что изменилось. Разве что только теперь вместо бутылок мы.

– Ужас какой! – прошептала я.

– Ты новенькая, – усмехнулась девушка. – Да не бойся ты так…

– Как не бояться? – воскликнула я.

– А так, – голос девушки стал серьезным. – Чем больше боишься, тем слаще твоя кровь. И тем дольше ты проведешь времени здесь. А будешь равнодушной, – она махнула рукой, – никто тебя держать здесь не будет. Отправят может в какой особняк, будешь там в роли прачки стирать тряпье какого-то стригоя. Если не убьют, конечно.

Сказав это, она зашлась веселым смехом, затем резко умолкла и отвернулась от меня. Безумие. Многие ведьмы не выдерживали того, что происходило с ними здесь. Личная кровавая винодельня Валдара. Не думала, что этим местом был подвал особняка, некогда принадлежавшего моей семье. Отчаянно оглядевшись, я с ужасом услышала звук вновь отпираемого засова. Тяжелые шаги стражника и спустя мгновение перед моей камерой остановился высокий стригой. Меня словно кипятком обдало от ужаса. Тяжелая дверь скрипя отворилась, и мужчина злобно кивнул мне, приказывая выйти. Приобняв себя дрожащими руками за плечи, я направилась следом за ним.

– Помни, бояться не стоит! – донесся мне вслед искрящийся хохот сумасшедшей.

Я поежилась, поднимаясь по каменным ступеням. Очутившись на улице, всей грудью вдохнула свежий воздух.

– Правильно, дыши, – захохотал стригой, – в крови должно быть много кислорода.

Я лишь крепче обняла себя, словно это объятие могло защитить меня от суровой действительности. Стригой провел меня ко входу в дом, где меня уже ждала высокая женщина в темно-синем платье.

– Иди за мной, – сухо бросила она и направилась на третий этаж.

Я огляделась, поднимаясь за ней по мраморной лестнице, и с грустью заметила, что в доме было практически ничего не тронуто. У моей матери бы отменный вкус и обстановка, скорее всего, пришлась по душе новому хозяину, поэтому дом был таким же, как я его и запомнила. Разве что украшавшая некогда стены галерея портретов моих предков была убрана и теперь на их месте висели картины с изображениями каких-то кровавых военных эпизодов. Когда женщина остановилась около дверей, за которыми находился бывший кабинет моего отца, я напряглась. Открыв их, она подтолкнула меня внутрь. Переступив порог, я остановилась, едва не прижавшись к стене, поскольку не знала, чего ждать от сидевшего за большим письменным столом мужчины. Оторвав взгляд от каких-то бумаг, стригой сдвинул брови и недовольно посмотрел на меня. Всего пара каких-то минут молчания в комнате, и я поняла, что начинаю задыхаться от отчаяния.

– Сядь, – проговорил мужчина, кивнув на кресло, стоявшее напротив стола.

Я неуверенно двинулась к нему и, усевшись на гладкую кожаную поверхность, обхватила себя руками, поскольку меня начала поколачивать дрожь.

– Не думал, что ведьмы Махаона столь впечатлительны, – на его губах мелькнула насмешливая улыбка. – Неужто боишься стригоев так? Столько лет вылазок за дрянной травой на нашу территорию, не одна схватка, которая заканчивалась очень плачевно для стригоев, встретивших тебя и твою сестру, лечение обращающихся, которые во всей красе всегда показывают свою новую сущность…и ты после всего этого сидишь и трясешься от страха?