Танцующие девушки - М. М. Шуинар

Лиси4ка вышла из сети.

Мартин пролистал назад и внимательно перечитал беседу с Лиси4кой. По ходу кивал сам себе — всё вышло хорошо. Он проявил сострадание там, где нужно, достаточно рассказал о «себе», чтобы она чувствовала себя в безопасности. И посадил несколько семян, которые быстро пустят корни в почве её неудовлетворенности жизнью.

* * *

Эмили улыбалась, когда выходила из игры. Порртос был прав, не каждый день встречаешь в игре кого-то, с кем можно по-настоящему поговорить. Сплошные подростки и двадцатилетние, с которыми у неё было мало общего, а почти все остальные были слишком увлечены игрой и не особо хотели переписываться. И почему-то из-за анонимности некоторые люди становились невообразимо гадкими — но это в целом проблема интернета. Но Порртос… Он был милым, даже добрым и вдобавок умным. Такое встречаешь не часто.

Она достала свои учебные материалы и открыла файл на компьютере. Её глаза метнулись вниз к часам, и она вздохнула. Уже 11 вечера. Она слишком много времени убила на WoW — сначала хотела забыть о работе, а потом ей было слишком хорошо с Порртосом. И теперь у неё осталось всего полчаса, чтобы подготовить все на завтра. Надо взять себя в руки.

Но улыбка не сходила с её лица, а мысли то и дело возвращались к Порртосу.

— Пришли результаты из лаборатории по делу Хаммонд, — сказал Арнетт. — Ты, вроде, говорила, что хочешь присоединиться к нам с Марцилло?

Джо закрыла глаза, не желая смотреть на папки и документы, активно собиравшиеся на столе, на книжных полках и шкафах в ее тесном кабинете. Да, теперь она была лейтенантом. Пространство же здесь ценилось на вес золота, поэтому её статус подтверждался уже самим фактом обладания личным офисом. Детективы, например, делили открытый этаж, отгораживаясь переносными перегородками. А у неё даже было окно, хоть и выходившее на старый дворик с потрескавшимся цементом. Она вздохнула. Ей правда нужно принести что-нибудь и повесить на стены, чтобы немного оживить обстановку.

— Уже иду, — заверила она, достала свои записи и направилась по коридорам в лабораторию Джанет Марцилло. Когда она зашла, Арнетт и Лопес уже ждали там, изучая свои пометки. Лопес, которпая сидела на стуле, собрав ноги в позу лотоса, в момент прихода Джо сразу поставила их обратно на пол.

— Крис, как дела у твоей мамы? — осведомилась Джо и взяла свободный стул у ряда компьютерных мониторов.

Приветливая улыбка Лопес слетела с лица, сменившись настороженно-непроницаемым выражением.

— Её перевезли в реабилитационный центр, чтобы она восстановилась после операции на бедре, но проблемы с памятью так и не пропали.

— Я не знала, что у неё что-то с памятью, — удивилась Джо. Арнетт подтвердил, что это так, и попросил Лопес продолжить. Та помедлила, потом глубоко вздохнула и ответила:

— Она была в какой-то прострации, когда я её нашла, не знала, где она, какой сейчас год, вообще ничего. Очевидно, мама была пьяна, когда упала, и пролежала там почти сутки, прежде чем я пришла домой, — она опустила глаза, пока вдавалась в подробности, а затем напрямую встретилась взглядом с Джо. — Я нашла на кухне кучу бутылок из-под джина, несколько пустых.

Джо поморщилась — алкоголики очень умело скрывали свою привычку, когда хотели, и прозвучало так, будто Лопес это застало врасплох. Джо потянулась, чтобы положить руку на плечо Лопес, но остановилась. Джо не знала её достаточно хорошо, чтобы судить, как она отреагирует на такой жест, и, как её начальница, не хотела переступать личные границы.

— Мне очень жаль. Что говорят врачи?

— Возможно, она так до конца и не оправится, они не знают. Но хотя бы она сейчас не может пить.

— Дай мне знать, если тебе понадобится отгул…

В комнату вошла Джанет со стопкой папок, её черные кудри были собраны с помощью ручки в пучок. Она кивнула всем.

— Джо, Боб, Крис… О боже, ты не сидишь в телефоне. Что, уже прошла всю игру?

Все эмоции исчезли на лице Лопес, и она демонстративно закатила глаза.

— Ой, да ладно. Я не играю в игры. И кстати, скоро все файлы будут передаваться онлайн, и тогда я вообще не буду выпускать телефон из рук.

Арнетт с ухмылкой показал на туфли на десятисантиметровой пробковой платформе.

— Какие громкие слова для той, кто носит такую обувь. Что будет, если тебя вызовут на место преступления?