Ночные шорохи - Джудит Макнот

— Бизнес или развлечения?

— Всего понемногу.

— Именно так ты характеризовал поездку в Парагвай, когдабрал меня с собой, — напомнила она, картинно вздрогнув. — Дождь лил как изведра, не переставая, а твои так называемые приятели повсюду таскали с собойавтоматы:

— Не правда. Автоматы были у их телохранителей.

— А у твоих партнеров — пистолеты. У меня глаза зоркие! Необманешь!

— Тебе все привиделось.

— Ладно, ты у нас святой, а я все наврала. Это был неПарагвай. Перу. Там твои дружки уж точно были вооружены до зубов. Я всетряслась, думала, что начнется пальба.

— Теперь я наконец вспомнил, почему перестал брать тебя вделовые поездки. Ты как заноза в заднице.

— Просто я умная и наблюдательная! Листок бумаги слетел состола, и Кортни едва успела его подхватить и протянуть брату.

— Это все одно, — буркнул он и, наспех просмотрев документ,сунул его в портфель. — Так уж и быть, скажу. На этот раз я еду не в ЮжнуюАмерику, а в Палм-Бич. Помнишь, такой курортный городок? У нас еще там дом.Каждый год мы ездим туда на твои зимние каникулы. Твой отец там живет. И завтрамы с тобой тоже окажемся в уютном родовом гнездышке.

— Ни за что! Папа целыми днями станет торчать на поле длягольфа. Ты же либо запрешься в кабинете и будешь висеть на телефоне, либоудерешь на «Призрак»и там, посреди океана, снова начнешь вести нескончаемыепереговоры. Надоело!

— Судя по твоему описанию, я просто унылый серый длинноухийосел, скучный, как осенний день.

— Ты и есть…

Ной повернул голову, и при виде его неуловимо изменившегосялица Кортни поспешно осеклась.

— Я всего лишь хотела сказать, что у тебя ужаснооднообразная жизнь. Работа, работа, работа… никаких развлечений.

— Живейший контраст твоему собственному времяпрепровождению.Неудивительно, что я кажусь тебе таким занудой.

— И какой же счастливице выпадет честь стать объектом вашегомимолетного внимания, сэр?

— По-моему, ты напрашиваешься на трепку.

— Опоздал! Я уже слишком взрослая! Кроме того, ты мне неотец и уж тем более не мать.

— Поверь, осознание этого факта вновь и вновь поддерживаетво мне огонь веры в Господа нашего.

Девочка благоразумно решила сменить скользкую тему:

— Вчера я видела Парис. В «Саксе» на Пятой авеню. Они тожеедут в Палм-Бич. Знаешь, Ной, если не поостережешься, то в одно прекрасное утропроснешься рядом с ней в постели и с обручальным кольцом на пальце.

Ной швырнул в портфель золотые авторучку и карандаш и,щелкнув замками, набрал код.

— Это будет самым коротким браком в истории человечества.

— Тебе не нравится Парис?

— Нравится.

— Почему же ты не женишься?

— Во-первых, она слишком молода для меня.

— Верно! Тебе уже за сорок. Старик! И здорово сдал запоследнее время. Совсем не тот, что прежде!

— Все стараешься побольнее уколоть?

— Вовсе нет, просто у меня ярко выраженное чувство юмора. Акогда Парис тоже завянет, ты на ней женишься?

— Нет.

— Почему?

— Не лезь не в свое дело.

— Как это? Все, что касается тебя, — мое дело. Только мое, —горячо запротестовала девочка. — Все эти годы именно ты заменял мне родителей.Ближе тебя у меня никого не было.

Ах, маленькая хитрюга! Пытается к нему подлизаться!

Ной прекрасно это понимал и все же ничего не ответил, решивсберечь силы для предстоящей битвы с сестрой по поводу отъезда в Палм-Бич. Отецподумывает о том, чтобы окончательно переселиться туда и записать Кортни втамошнюю школу, но у Ноя нет ни малейшего желания участвовать в войне, которая,несомненно, разразится, когда сестре станет известно о волевом решении Дугласа.

— Значит, ты вообще не собираешься жениться?

— Не собираюсь.

— Отчего это вдруг?

— Потому что мы это уже проходили. Надоело.

— Джорданна сумела-таки настроить тебя против семейнойжизни? Парис считает, что из-за нее ты возненавидел всех женщин.

Ной на секунду отвлекся от бумаг и нахмурился.

— Она так сказала? — небрежно бросил он.

— Просто Парис и не догадывается, сколько телок гостили утебя на яхте или прибегали в отель, где мы останавливались, но я-то всеподмечаю. Она воображает, что ты — раненный в самое сердце благородный,целомудренный рыцарь.

— Прекрасно. Пусть и дальше так думает.

— Слишком поздно. Прости, но я не могла и дальше держать еев заблуждении и все рассказала. Выложила, можно сказать, всю жуткую правду.

В продолжение всей тирады Ной поспешно писал записку своемупомощнику и даже не подумал поднять глаза.

— Я беру тебя с собой в Палм-Бич.

— Не выйдет! Отвали!

Ной отбросил перо и пронзил сестру таким суровым взглядом,что та мгновенно съежилась.

— Хочешь закатить сцену? Попробуй только, — мягкопредупредил он. — И начинай собираться.

— Черта с два!

— Прекрасно. Значит, поедешь в этом отвратительном тряпье,что на тебе сейчас. Решай, что лучше.

— На пушку берешь!

— Ни в коем случае. После всех многолетних стычек ты,кажется, должна была узнать меня получше.

— Господи, как же я тебя ненавижу, братец!

— Поверь, мне в высшей степени плевать на твои чувства. Атеперь иди укладываться. Завтра утром встретимся в холле.

Девочка соскользнула с кресла, глядя на своего мучителяполными слез глазами. Но все было напрасно. Ноя ничем не проймешь.

Занятая невеселыми мыслями о предстоящем визите в Палм-Бич,Слоан даже не заметила сзади патрульную машину Джесса, пока тот уже в миле отее дома не включил аварийную сигнализацию. Испуганная яркими вспышками света,девушка посмотрела в зеркало заднего вида и увидела, как друг машет ей,высунувшись из окна.