Возвращенная любовь - Элизабет Бикон

– Тогда почему вы здесь? – Он запер дверь скорее по привычке, нежели следуя здравому смыслу.

– Клео сказала, что у них дома не найдется лишнего места.

– И какова подлинная причина такой настойчивости?

– Видно, она считает, что я имею виды на ее мужа, – призналась Фрея с презрительным выражением лица.

Рич едва не рассмеялся.

– А вы поглядываете на него?

– Мистер Саммер женатый человек, – отрезала она и хотела уединиться.

Однако он решил не дать ей возможности соорудить хрупкую преграду между ними и повернул к себе.

– Он ведь еще чертовски симпатичен, не так ли? – тихо спросил он, будто нечистая сила завладела его языком, и тут же покачал головой. – Извините, мои слова оскорбили вас обоих.

Рич взглянул на свои мозолистые ладони. Мисс Роуан стала о чем-то догадываться. Она не вырывалась, приятное соприкосновение рук после стольких дней тоски по ней оказало магнетическое воздействие.

– Клео заставила вас вернуться одной? – Рич потерял еще одно звено контроля над собой при мысли, что беззащитная Утрата снова в одиночку бродит по лесу.

– Ройбен ушел проверить свои капканы, Кейзиа была наверху вместе с детьми. Клео ясно дала понять, что нам с ней тесно под одной крышей. Вашей миссис Саммер хочется запугать меня, загнать туда, откуда я, по ее мнению, пришла. Тогда ей больше не придется охранять свою территорию.

– Она не моя миссис Саммер, у Клеопатры есть муж. Уверяю вас, я не ее территория, и после того, что случилось, об этом и речи не может быть.

– А если бы не это, все было бы так, как она желает?

– Нет, я никогда не желал ее, она все придумала. Для меня она всего лишь непредсказуемая дочь Кейзиа и непоседливая жена Ройбена.

– Думаю, она не догадывается об этом, – ответила Фрея с холодком в голосе.

Однако, видя эту женщину, загоревшую, спокойную, какой и должна быть бледнолицая леди из высшего общества, которой полагается носить платья из тончайших шелков с кружевами от лучшей модистки, Рич потерял последнюю нить, связывавшую его с благоразумием. Зверь, сидевший внутри его, громко зарычал, требуя эту строптивицу, он не сумел загнать его обратно в клетку.

– Единственная женщина, которую я желаю, – это вы, – с горечью признался он.

– А я желаю только вас. – Она будто намекала на то, какой он дурак, если считает иначе.

– Из этого ничего не получится.

– Верно, но почему это должно останавливать нас? – шепотом спросила она; ему стало тяжело на сердце как раз в тот миг, когда зверь внутри его требовал овладеть ею и торжествовать победу.

– Я не могу поцеловать вас и отойти в сторону, мисс Роуан. Если полюблю вас, я уже не смогу остановиться. Ваша репутация будет подмочена в глазах выгодного жениха, если вы не прикажете мне отправиться к Кейзиа за детьми и собакой, которые станут преградой между нами.

– Откуда вам известно, что я уже не женщина?

– Не делайте вид, будто вы наивнее, чем создала вас природа, – возразил он, угадав правду по тому, сколь дерзко она встретила его взгляд.

Он точно когда-то был повесой, ибо для простого сельского жителя слишком много знает о женщинах. Она слишком хороша для него в любом отношении, даже если бы ему удалось вернуть себе прежнее положение и предложить больше, чем домик в лесу и жизнь, сулившую тяжкий труд и неизвестность. Сейчас он даже этого не мог.

– Я не глупа. Просто смотрю на вещи трезво.

Какое он имеет право на женщину, не строившую иллюзий насчет вечной любви. Ее дыхание стало неровным, точно быть отвергнутой означало, что ей нанесли смертельную обиду. Он все же решился поцеловать ее и выругался. По телу пробежала дрожь и передалась ей. Что-то оборвалось.

Она оказалась в плену чувств и сомнений Рича. Он поднял голову и с отчаянием вопросительно взглянул на нее. Ее темно-золотистые глаза смотрели с надеждой. Он ждал ответа на вопрос, который не следовало задавать, а ей не следовало отвечать. Мгновение остановилось, ему захотелось узнать, какие мысли и желания скрывают ее глаза, проникнуть в глубины ее сердца и навсегда стать частью ее жизни. Их взгляды обещали друг другу так много. Он убеждал себя, что сейчас все должно решиться. Как он жаждал свободы, чтобы любить ее вечно!

С тех пор как Фрея впервые встретила Орландо Крейвена, ее внутреннее непредсказуемое существо тосковало по прикосновению его губ. Сейчас она даже не стыдилась того, что желает этого мужчину. Она долго убеждала себя, что такая глупость не может случиться с леди Бакл, но в глубине души догадывалась – хвастовство и гордость не способны остановить силы природы, когда те заявляют о своих правах во взаимоотношениях между женщиной и мужчиной.

Отбросив мысли о будущем, Фрея наслаждалась каждым мгновением, запечатлевала в своей памяти каждый удар растревоженного сердца, чтобы потом можно было в ярких красках вспоминать все подробности. Когда она уйдет отсюда, можно будет думать о том, что однажды ее страстно желали, руки любовника тряслись от возбуждения. Тогда она сможет снова ярко пережить все это, а не представлять черно-белую картину, нарисованную нетерпеливой рукой, слабевшую с каждым годом, пока будет гаснуть свет жизни. Тогда останется сожаление, что Орландо не оставил в ее жизни никакого следа. Если она не любила его.

Фрея знала, чего желает и что возьмет на себя ответственность за то, что случится. Несколько дней вместе с Орландо будут стоить больше, чем целая жизнь с мужем-аристократом. Она благодарила судьбу за то, что этого не произошло. Даже сейчас казалось, что Орландо надо чуть подтолкнуть хитростью, чтобы забыл он о будущем, которое им не суждено разделить. Фрея стала извиваться от прикосновения рук, ласкавших ее тело. Тихо застонала с придыханием, принялась ласкать его крепкую шею и перебирать пальцами густые волосы, затем с откровенным нетерпением притянула его голову к себе. Теперь она узнает, каково это, оказаться к мужчине максимально близко. Ее охватило чудесное ощущение. Он простонал и прильнул к ее устам, будто испытывал сильный голод, она жадно следила за каждым проникновением его нетерпеливого языка в свой рот, повторяла его движения, чтобы избавить от сомнений.

Юбка Клеопатры и свободная блузка придавали ее облику развязность и дерзость, чем умело пользовались взрослые женщины. Фрея не сомневалась, что дочь Кейзиа охватил бы ужас, если бы та узнала, что ее одежда помогает сопернице соблазнить мужчину, на которого она положила глаз.

– Отправляйся в постель к своему мужику и не приставай к моему, – приказала ей надутая красавица, как только Кейзиа сказала ей, что мисс Роуан придется остаться на ночь в ее доме.

Интересно, знает ли Клео, что она обладает даром предвидения, ибо Фрея действительно собиралась всю ночь согревать постель своего мужчины. «К черту Клео, герцогов и всех мелких аристократов, не желающих взять меня в жены», – твердила она себе.