Пятый всадник - Александр Харыбин

Я набрал санин номер, передал ему это распоряжение и мы продолжили путь. С трассы свернули на указатель «Кассибиле», проехали через этот небольшой населенный пункт и остановились перед решетчатыми откатными воротами, над которыми висела табличка – «Фонтане Бьянке». Название понравилось. В переводе оно означало Белые Фонтаны. Ворота открылись, и мы въехали внутрь, оказавшись на территории коттеджного поселка. Проехав метров сто, Седой остановил машину на обочине дороги почти впритык к невысокому заборчику из мелкой стальной сетки.

– Приехали, вылезай, – сказал он, с трудом протискиваясь в зазор между дверью и загородкой.

Мы зашли в небольшой одноэтажный домик с побеленными стенами и пологой, покрытой терракотовой черепицей, крышей. Сразу за входной дверью, безо всякой прихожей или тамбура, располагался довольно просторный холл с большим овальным столом посредине. За столом сидел человек. Он смотрел прямо на меня. При виде его у меня подкосились ноги. Я слегка покачнулся и, чтобы не упасть, схватился за дверной косяк.

Это был Профессор.

51

Наверное, надо было поздороваться, но мой язык примерз к небу.

– Здравствуй, Олег, – произнес он, улыбаясь, – давно не виделись.

– Вы? Значит, вы не погибли?

– Как видишь. Это была красивая операция. Все устроил Александр.

– Но почему вы мне ничего не сказали?

– Так было надо. Ты должен был поехать в Тоскану, чтобы выполнить то обещание, которое мне дал. Не уверен, уехал бы ты, если бы знал, что я жив.

Наконец, я пришел в себя и мог нормально разговаривать. Первое, что меня интересовало, это то, знает ли Профессор, чем занимается Мериновский?

– Помнишь, я рассказывал тебе о том, как в горах спускают лавины? Так вот, Мериновский готовит сейчас сход такой лавины. Чтобы предотвратить большее зло. Через два, максимум, три года Пятый Всадник спустится на Землю. Если сейчас нанести удар по «Граду на холме», то впереди у нас будет еще лет двадцать, пока они будут зализывать раны. За это время мы успеем подготовиться.

– Вы хотите взорвать американские мегаполисы? – с ужасом в голосе спросил я, не веря своим ушам.

– Нет, конечно. Хотя Мериновский очень хотел бы это сделать. Помнишь анекдот про хирурга и терапевта? Он, конечно, типичный хирург. Есть другой способ. Без жертв, но с максимальным уничтожением ключевых пунктов экономической инфраструктуры. Так что, можешь не переживать.

Слова Профессора заинтриговали. Захотелось узнать подробности. Но Профессор от ответа уклонился. Меня, честно говоря, это сильно обеспокоило. Черт его знает, что он там придумал. Может, он не все учел, и этот его мягкий способ вызовет настоящий Апокалипсис?

– А нельзя ли отложить эту вашу акцию? – спросил я его.

– Олег, когда мы с тобой последний раз разговаривали, ты мне кое-что обещал. Если бы ты выполнил свое обещание, то, возможно, и не нужно было проводить никаких акций.

Услышав эти слова, я густо покраснел. Конечно, он был прав. Своего слова я не сдержал.

– Я пытался. Но в этой стране абсолютно невозможно заниматься такими вещами, – попробовал я оправдаться.

– Конечно. Я верю. Пансион для собак в этой стране организовать намного проще, – с усмешкой ответил Профессор.

Черт! Он все про меня знает! Я сник. Возразить было нечем.

– А Командор? – вдруг вспомнил я вопрос, вертевшийся на языке, – он с Мериновским?

Профессор помрачнел. Ответил не сразу.

– Командор захотел слишком многого. Заболел манией величия и начал корчить из себя властелина планеты. Пришлось от него избавиться. Теперь Мериновский – Командор.

При слове «избавиться» у меня мурашки пробежали по спине. Хотелось надеяться, что это означало не то, о чем я подумал. Уточнять не стал.

А Мериновский знает, что вы живы?

Разумеется, нет. Я им руковожу так же, как руководил Командором.

Поговорили еще минут десять-пятнадцать. Профессор справился о самочувствии Катерины после разморозки. Я, удивившись его осведомленности, сказал, что все в порядке. Спросил его о том, кто привез камеры на Северную Базу. Оказалось, что он.

Значит, он видел замороженную Катерину. Про собак тоже знает. То есть понимает, что я её разморозил.

– Ладно, Олег. Потом еще поговорим. Сейчас езжай домой, занимайся пока собачками. Я скоро к вам приеду и все обсудим, – он протянул мне руку.

Я пожал и собрался уже уходить.

– Да, чуть не забыл, – сказал вдруг Профессор почти вдогонку, широко улыбнувшись, – Катерине привет передавай.

Я кивнул, коротко отсалютовал и вышел из дома. Седой довез меня почти до самой базы Нериновского. Не доезжая метров пятьсот, остановился, видимо, опасаясь, что база может взлететь на воздух.

– Давай, не скучай, – произнес он, протягивая руку, – рад был тебя видеть. Надеюсь, скоро снова увидимся.

Я пожал его ладонь. Рукопожатие было крепким и долгим.

Какое-то время постоял на обочине, потом набрал Сане.

Мой друг находился неподалеку, поэтому подошел быстро. Вопросительно посмотрел на меня. Я молчал, толком не зная, что ему сказать.

– Кто это был? Террористы? – не выдержал он.

Надо было отвечать, но не знал – что. Говорить всю правду не мог. Саня, проживший шесть лет в европейской стране, уже давно превратился в типичного бюргера. Рассказывать ему о судьбах человечества, близости Апокалипсиса и подобных вещах не имело никакого смысла. Он бы просто подумал: «Надо же, с виду вполне адекватный, а оказался психом. Бывает, заработался, наверное». Вслух сказал бы что-нибудь нейтральное, чтобы не обидеть психа. Да мне и самому, честно говоря, совсем не хотелось верить в скорое наступление Конца Света. Как не любит думать о плохом подавляющая часть людей. По принципу «не накликать беду». Это такое общее свойство человеческой психики, и никуда от него не деться. Вот и я – стоило пожить несколько лет в сытости и спокойствии, как мозг начал отторгать все, что, на его взгляд, могло разрушить этот уютный мирок.

– Не совсем. Скорее, они пытаются спасти человечество. В меру своего понимания.

– Спасти человечество? – удивился Саня, – от чего?

И правда – от чего? Что ему сказать?

– От инопланетян, – решил я перевести все в шутку.

– Ты серьезно? – мне показалось, Саня уже был готов поверить во что угодно.

– Нет, конечно, шучу. Ладно, пошли к машине – домой ехать надо.

Когда мы медленно стали проезжать на «Альфе» мимо заезда на дорожку, ведущую к зданию цеха, где Мериновский делал свои бомбы, невольно повернул туда голову, бросив прощальный взгляд. И тут, повинуясь какому-то импульсу, резко нажал на тормоз.

– Ты чего? – спросил мой друг, не ожидавший такого маневра и чуть не ударившийся головой в стекло.