Только ты одна - Евгения Перова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мне его жалко. Но я не понимаю, как он мог променять нас на какую-то дрянь.
– Влюбился, похоже.
– Влюбился! – фыркнул Федор. – Нашел в кого! Это ж не человек, а кукла с глазами! И ноги от ушей.
– Ты сам-то влюблялся?
– Я? Ну-у… Вроде того…
Федя отвернулся, а Саша с сочувствием на него смотрел. Федор ему нравился: умный парень, крепкий, самостоятельный, да и красивый. И хороший сын. Лера правильно его воспитала. Стрижка, конечно, странная, но теперь так модно. Ладно, хоть серьгу перестал носить – надоела. Тут Федя поднял голову, увидел, как Александр на него смотрит, и страшно покраснел:
– Вы все знаете, да? Она рассказала?
– Поделилась. Но я и сам заметил. Ты же глаз с нее не сводил. Любовь с первого взгляда?
– Наверное, – вздохнул Федор. – Она смеялась надо мной?
– С какой стати? Над чем тут смеяться?
Федя пожал плечами.
– И что? Ты сразу сдался?
– А что мне делать, если она замуж собралась за другого?
– Как… замуж собралась?!
– Она что, не говорила вам?
– Нет. Вот это да! А я-то, дурак, еще уговаривал, чтобы она присмотрелась к тебе получше!
– Правда?!
– Эх, я так надеялся, что вы с Янкой… Да-а, не вышло. И кто он?
– Она не сказала. Скоро поженимся – и все. Вы меня не выдавайте, ладно? Что проболтался.
– Не выдам. Да, жалко, что у вас не совпало. Но это вообще редко бывает.
– А у вас с мамой? Совпало?
– Похоже на то. Мы бы поженились, но она пока не хочет. Надеюсь, постепенно уломаю. Знаешь что? Давай-ка мы чаю попьем. Чай при житейских неурядицах самое милое дело! У нас и торт есть.
– Торт тоже сами пекли?
– Это ты обо мне слишком хорошо думаешь! Борщ, мясо, картошка, яичница – это да. Даже блинчики. Но торт – высший пилотаж. Ты какой чай пьешь? Черный, зеленый?
– Черный! Спасибо вам.
– Да не за что.
Саша достал начатый торт из холодильника, и Федя слегка скривился: «У, покупной».
– А что, мама совсем перестала готовить? Она так мясо запекает классно. Нет, у вас тоже вкусно получилось, честно. А какие торты она печет! Я даже подбивал на продажу делать, хотел видео снимать для YouTube. Отбою бы от покупателей не было, но она не решилась.
– Лера сейчас очень занята, а мне не трудно. Ты же знаешь, что она на курсах занимается?
– Мне кажется, из нее хороший психолог получится.
– Согласен.
Уже уходя, Федя попросил:
– Не говорите маме про то, что я сделал, ладно? И про Яну тоже.
– Хорошо. Но про отца нужно. Хочешь, я расскажу?
– Да, пожалуйста. Она плакать станет, а я не могу ее слез выносить.
Но Лера не заплакала. Она выслушала Сашу с каменным лицом, а потом встала и вышла из комнаты. Саша прислушался: сначала было тихо, а потом вдруг раздался грохот и звон – Лера била тарелки. Саша прибежал, когда она уже расколотила штуки три. Он схватил ее и крепко обнял. Лера тяжело дышала и бормотала:
– Я не хочу, не хочу, не хочу! И не буду!
– Успокойся! Чего ты не хочешь?
– Почему? Почему я должна переживать из-за него?! Он сам меня бросил! Он никогда, никогда! Никогда ничего толком сделать не мог. Всю жизнь я его на себе тащила, как куль с мукой. А он только хвост распускал. Даже нормальную бабу не смог найти. И что теперь? Мне так и нянчиться с ним до конца моих дней?
– Шшш… Ну что ты… Не надо тебе с ним нянчиться.
– А кому? Федьке? Отказаться ради своей жизни ради отца, который его вообще-то предал? Волкову даже жить негде, когда выпишут! Квартиру и ту снимал.
– Лера, послушай! Мы с Федей все обсудили: жить Волков будет с Федей, квартира огромная, ничего страшного. Мы наймем сиделку, чтобы присматривала. Ну, видишь? Все решаемо.
Лера долго молчала, потом сказала, не глядя на Сашу:
– Спасибо. Ты настоящий друг. Но вообще-то надо Павлу позвонить, его брату. Пусть поможет деньгами. Раз Волков теперь на инвалидности. Федя не звонил, не знаешь?
– Думаю, нет. Ты уж его не ругай, что сразу не сказал, ладно?
– Не буду. Прости, что тебе приходится…
– Лер, мы это уже обсуждали. Вы теперь моя семья.
– Мы, но не Волков же!
– Перестань! Ты с ним двадцать лет прожила, это так просто на помойку не выкинешь. Так что я тебя со всем твоим приданым принял.
– Сашка, ты просто ангел какой-то!
– Нашла тоже ангела. Ты ужинать-то будешь или как?
– Буду. Только поплачу немножко, ладно?
– Поплачь. – Саша погладил Леру по голове и поцеловал в макушку.
– Мне так Юрку жа-алко…
Время шло, но Лера так и не смогла заставить себя повидаться с бывшим мужем – просто боялась после Фединых рассказов. Но в один прекрасный вечер Федя приехал прямо к ней на работу. Лера всполошилась:
– Что-то случилось?
– Все нормально. Просто… Мам, отец просил, чтобы ты приехала. Пожалуйста, он очень хочет тебя видеть.
– Просил? Ты говорил, у него проблемы с речью?
– Да. Но сейчас уже лучше. Он с логопедом занимается. Понимаешь, дело не в том, что он выговорить не может, – он справляется. Но у него нарушена связь между мышлением и говорением. Он знает, что хочет сказать, а не получается. Это как в автозамене, понимаешь? Начинаешь набирать одно слово, а автозамена тебе подставляет совсем другое. Иногда даже смешно выходит. Но чаще он расстраивается, конечно. И с памятью у него плохо. С кратковременной. То, что раньше было, еще помнит, а вот сегодняшнее хуже. Людей путает. Нет, он помнит, что я его сын, но… В общем, я должен сказать: «Папа, это я, Федя», а то он волнуется.
Лера на секунду закрыла глаза, потом обняла сына и сказала, сглотнув ком в горле:
– Когда мне прийти?
– Может, завтра? Павел Волков приезжает. Мне кажется, лучше, чтобы ты с ним пообщалась.
– Он что, у вас остановится?
– В гостинице. Он придет часов в семь.
– Ладно, я приеду пораньше.
Ехать Лере не хотелось. Павла она почти не знала – за всю жизнь они встречались от силы раз пять. О чем ей с ним разговаривать? Увидев бывшего мужа, она совсем расстроилась: поседел, похудел, как-то съежился и одет в растянутый трикотажный спортивный костюм, который делал его похожим на старика. Но ужасней всего был взгляд: растерянный и слегка испуганный, словно затравленный.