Милый пленник - Кэти Максвелл

Посмотрев наКэролайн своими умными проницательными глазами, баронесса сказала:

— Должно быть,ты, cherie[5], чересчур усердномолилась.

Минерва вышлавперед, опираясь на трость, ручка которой была отделана слоновой костью. Послетого как Минерва переболела артритом, она все время ходила с тростью. Посмотревна Кэролайн так, как обычно смотрит на своего ребенка любящая и заботливаямать, она спросила:

— Ты случайно незаболела, дорогая? Мне кажется, что у тебя жар. Твои щеки просто пылают огнем.

— Это не жар, —уверенно заявила баронесса. — О ее щеки кто-то терся колючей бородой илибакенбардами. Это, так сказать, «следы от бакенбардов».

— «Следы отбакенбардов»? — удивленно спросила Минерва, посмотрев на подруг.

— О да, —подтвердила миссис Миллз. — Мне тоже так кажется.

В этот моменткто-то громко и требовательно постучал в дверь их дома. У Кэролайн от страхадуша ушла в пятки. Это он.

— Нет! —крикнула Кэролайн. — Не открывайте!

Удивленнопосмотрев на нее, Джаспер пожал плечами, но все-таки подчинился ее приказу.

Минерва же необратила на ее протесты никакого внимания. Обойдя слугу, она отодвинула засов.Когда тяжелая дверь, заскрипев, открылась, Кэролайн застыла от ужаса.

На пороге ихдома стоял Джеймс Феррингтон. Неимоверно высокий и широкоплечий, он едвапоместился в дверном проеме. Почтенные дамы сразу заметили, что у него тоже былтакой вид, как будто он выдержал бой. Его зеленые глаза горели от злости и, незадерживаясь на Минерве, сразу нашли Кэролайн.

Гордо поднявголову, Кэролайн смело встретила его возмущенный взгляд, а потом вдругпочувствовала, что на глаза наворачиваются слезы. Почему же ей так стыдно? Онане сделала ничего предосудительного. Это он должен извиниться перед ней. Он —самый настоящий повеса и распутник, мужчина, который знает, что он чертовскикрасив, и бессовестно пользуется своей красотой для того, чтобы соблазнятьнесчастных женщин.

Да, ондействительно очень красив. Услышав тихий восхищенный возглас миссис Миллз («ОГосподи!») и увидев, с каким нескрываемым интересом баронесса смотрела на него,Кэролайн только лишний раз убедилась в этом.

Первой нарушиламолчание Минерва.

— Чем я могу вампомочь? — спросила она голосом, исполненным достоинства и истинно королевскоговеличия.

МистерФеррингтон первым отвел взгляд и посмотрел на Минерву, которая смело вышлавперед и теперь стояла прямо перед ним.

— Я хотелудостовериться в том, что леди Пирсон, — сказал он, сделав ударение напоследних двух словах, — благополучно добралась домой.

— Кто вы такой?

Джеймс удивленновзглянул на Минерву. Похоже, он не привык к тому, чтобы ему учиняли допрос.

— Феррингтон.Мистер Джеймс Феррингтон.

— Как видите,мистер Феррингтон, леди Пирсон дома, — сказала Минерва спокойным, бесстрастнымголосом.

— Да, вижу, —слегка склонив голову, ответил Феррингтон. Он посмотрел на Кэролайн, а потомопять перевел взгляд на Минерву. — Прошу вас вернуть ей вот это, — произнес он,передавая Минерве черные лайковые туфли. — Спокойной ночи, мадам, — добавил они, даже не посмотрев на Кэролайн, повернулся и ушел, растворившись в темноте.

Онемевшая отудивления Минерва уставилась на туфли, которые передал ей Джеймс. Миссис Миллзи баронесса застыли на месте, изумленно открыв рты, а леди Дорчестер продолжалагромко храпеть. Словом, картина была довольно забавной.

Кэролайн,уверенно ступая босыми ногами по полу, подошла к Минерве и взяла у нее из руктуфли.

— Спокойнойночи, — прошептала она и, подойдя к лестнице, начала подниматься на второйэтаж. Пройдя половину пути, она услышала голос Минервы и остановилась.

— Кэролайн, тыхорошо себя чувствуешь?

Заставив себяулыбнуться, Кэролайн ответила:

— Да, я здорова.Все в полном порядке.

«Кроме того,конечно, что я узнала нечто такое, о чем даже и не подозревала, и это полностьюизменило мое представление о себе самой», — подумала она.

Испугавшисьтого, что Минерва, посмотрев на ее лицо, поймет, о чем она сейчас думает,Кэролайн, не дожидаясь ответа тетки, подобрала юбки и пошла вверх по лестнице.И только зайдя в свою комнату, она смогла перевести дух (ведь ее комната былаее крепостью) и решилась посмотреть на себя в зеркало.

Трамбалл никогдане целовал ее так, как Джеймс Феррингтон, и... святой Боже, она отвечала на егопоцелуи!

Кэролайнпогладила рукой щеку. «Когда он целовал меня, я не испытывала ничего кромеприятных ощущений. Почему же теперь у меня горит лицо? Откуда взялись эти«следы от бакенбардов»?» — удивилась она. Ей казалось, что целовать Джеймсаестественно, в этом нет ничего странного и необычного. К тому же это былонеобыкновенно приятно. Кэролайн поняла, что он заразил ее своей страстью.

Слава богу, чтоледи Димхерст не видела ее в таком ужасном состоянии!

Нужно хорошеньковыспаться и навсегда забыть о том, что с ней сегодня случилось. «Это было всеголишь раз и больше не повторится», — уговаривала себя Кэролайн.

Как это нистранно, едва опустив голову на подушку, она уснула. Однако спала беспокойно —ей снились яркие, красочные сны.

Кэролайнпроснулась перед рассветом, вся в горячем поту, сжимая руками подушку. Ей ещеникогда не снилось ничего подобного. Кэролайн поняла, что во сне она виделаего, мистера Джеймса Феррингтона. Да, ей привиделся именно он и его горячие,страстные поцелуи. Поцелуи, заставляющие сердце сжиматься от сладкой боли.

Как только онавспомнила о нем, ее сразу захватила буря эмоций, и она ощутила страстное,неудержимое влечение. Перекатившись на спину, Кэролайн прижала к груди подушку,пытаясь унять возбуждение. Словно ящик Пандоры, его поцелуи оживили давнозабытые воспоминания. Воспоминания о ее покойном муже, о страстном,неудовлетворенном желании и о мечтах, которым так и не суждено было сбыться.

Кэролайн долголежала, глядя в потолок и пытаясь успокоиться. Нет, она так просто не сдастся.Ей следует думать не о чувствах, а о делах насущных — о том, что ей нужнокупить продукты к обеду, а к следующему понедельнику необходимо подготовиться куроку французского языка. Как только она успокоится, все снова встанет на своиместа. Так, словно она никогда не встречалась с великолепным и могущественныммистером Феррингтоном.

И тут же, словнопо мановению волшебной палочки, она увидела перед собой его лицо. Его нельзябыло назвать красавцем, но он обладал истинно мужским обаянием, прекраснымчувством юмора и был человеком внимательным и обходительным (по крайней мере,во время ужина он проявил все эти качества). И кто бы мог подумать, что затемон набросится на нее?