Конкистадор - Висенте Бласко Ибаньес

Хотя они до сих пор так и не добились желанного богатства, жизнь их была сытой и спокойной. Но, к сожалению, эта безмятежность зачастую нарушалась соперничеством, разделявшим испанцев. Куэвас стремился держаться подальше от тех и других, но это не помогало ему избежать тех последствий, которые несли за собой внутренние распри.

Адмирал отправился из Испании в свое третье плавание и, достигнув берегов Антильских островов, часть своей флотилии направил в Санто-Доминго, в то время как остальные корабли под его командованием продолжили путь к Империи Великого Хана и проливу Золотого Херсонеса.

В это время в Санто-Доминго поднялся мятеж против его брата. Один из ставленников адмирала по имени Ролдан, человек невежественный, но энергичный и гораздо более властный, чем Колумбы, взбунтовался против дона Бартоломео, поставив его в тяжелое положение. Ведь в это же время аделантадо должен был идти войной на вновь восставших касиков внутренних провинций, чтобы окончательно подчинить их.

На остров адмирал прибыл в августе 1498 года, и оба брата обняли его после двух с половиной лет разлуки. Куэвас с женой, наблюдая, как дон Христофор сходит на берег, заметили, что возраст и болезни оставили свой след в облике адмирала.

В нем еще больше усугубилась та тяга к мистике, которая в первом плавании заставила Лусеро поверить в то, что ее хозяин разговаривает с Богом один на один.

Во время третьего плавания адмирала часто посещали видения. В его каюте на корабле появлялись то ангелы небесные, то сам Бог, чтобы что-то посоветовать ему либо воодушевить в минуты отчаяния.

Колумб исследовал побережье Азии на протяжении многих лиг, обнаружил богатый жемчугом пролив Парии и привез с собой несколько фунтов жемчужин. Этого богатства было так много, что одному из соседних островов адмирал дал имя Маргарита, поскольку это имя всегда было синонимом жемчуга.

Нигде адмирал не обнаружил и следа того, что поблизости находится Империя Великого Хана, но зато определил точное местонахождение рая земного и сделал открытие, что земля «не круглая, как многие думают, но грушевидная или в форме женской груди», а на верхушке ее, или же на соске, находится сад Эдема, где жили Ева и Адам.

Сильные течения в заливе Парии заставили его поверить, что в этом месте есть уклон, море взбирается вверх, и адмирал счел это доказательством того, что земля не совершенно круглая, а имеет вершину.

Также он наблюдал, что на протяжении многих лиг море было пресным: это были воды реки Ориноко, проникающей далеко в Океан. Колумб решил, что эта огромная река является одной из тех четырех рек, которые спускаются с вершины рая, чтобы напоить всю землю… Уверенность в том, что он находится рядом с горой, на вершине которой цветет Эдем наших прародителей, еще больше укрепило его веру в то, что он плывет вдоль берегов Азии, поскольку, согласно описаниям всех авторов, рай находится именно в этой части мира.

Наконец состояние его кораблей и недостаток провизии вынудили Колумба повернуть к Эспаньоле. Адмирал хотел своими глазами увидеть новый город Санто-Доминго; он был доволен уже сделанными в этом плавании открытиями и спешил лично, своим собственным пером описать их королям.

Его возвращение на остров послужило восстановлению хороших отношений между аделантадо и Ролданом; последний вновь стал сторонником адмирала, хотя еще недавно возглавлял всех испанцев, недовольных Колумбом, количество которых росло день ото дня.

Несколько месяцев спустя Фернандо Куэвас и все его друзья с огромной радостью узнали о том, что четыре судна под командованием Алонсо де Охеды бросили якорь на западе острова.

Из-за относительной оторванности колонии от Испании большинство ее обитателей с большим опозданием узнавали о том, что происходит в их стране. Королям уже стало понятно, насколько абсурдно сохранять за Колумбом монополию на плавание к вновь открытым землям. Многие испанские мореплаватели, может и уступавшие Колумбу в воображении, но зато более рассудительные в оценке реальности, постоянно просили согласия королей на экспедиции к новым берегам.

Никто уже не верил ни в существование Великого Хана, ни в то, что новые земли принадлежат Азии. Колумб был единственным, кто продолжал цепляться за свою фантастическую географию. Этот человек, который всего восемь лет назад был новатором, теперь превратился в консерватора, упорно пребывающего в своих старых заблуждениях.

Все эти искатели новых земель просили лишь разрешения и не требовали никаких денег, в то время как Колумб свои плавания всегда совершал за счет королевской казны. Поэтому из экономических соображений, а также чтобы удовлетворить просителей, наконец было принято решение сделать Океан свободным для тех, кто хочет искать новые земли, упразднив эту эгоистичную и абсурдную привилегию.

Куэвас и Лусеро узнали, что одним из первых, кто отправился в плавание, был Охеда; он взял с собой главным штурманом своего друга Хуана де ла Косу, а также начинающего мореплавателя, который еще только обучался, – работника богатого флорентинца, торговавшего в Севилье различными товарами, – Джуаното Берарди по имени Америго Веспуччи, которого на испанский манер все звали Америко Веспусио. Четыре судна бросили якорь у западного берега Эспаньолы для того, чтобы заготовить кампешевое дерево, за его красный цвет называемое еще «раскаленным деревом» или «бразил», и отвезти этот груз в Испанию, окупив таким образом затраты на экспедицию.

По Санто-Доминго ходили истории, которые моряки этих судов, сойдя на берег, рассказывали обитавшим на том побережье немногочисленным испанцам.

Их плавание было бурным и захватывающим, но бесприбыльным. Они выдержали несколько крупных стычек на островах, где жили карибы, и в поселениях на берегах континента, мимо тридцати из которых несколько недель назад проходила флотилия адмирала дона Христофора.

Куэвас, слушая эти рассказы, улыбался. Естественно, то, что экспедицией командовал дон Алонсо, гарантировало множество сражений.

Корабли Охеды пересекли пресное море, образовавшееся в устье реки Ориноко, но ни Хуан де ла Коса, ни его ученик Веспусио не обнаружили никаких признаков ее райского происхождения. Затем, держа курс на запад, флотилия Охеды попала в некое подобие закрытого залива – внутреннее море, в котором они обнаружили поселения на воде, с островками из строений на сваях, напоминавших Венецию. И дон Алонсо дал этим краям название «маленькая Венеция», или Венесуэла, которым спустя годы стало именоваться все государство.

Колумб был встревожен, узнав о появлении на острове этого мореплавателя. Адмирал хорошо знал дерзкий характер своего бывшего капитана, а также то, что Охеда изменил свое отношение к нему. Все недовольные на острове, брошенные Ролданом, воодушевились, узнав о прибытии дона Алонсо, и рассчитывали на него как на своего будущего вождя.

Охеда же, побеседовав с несколькими испанцами, которых встретил на побережье, был немало впечатлен неприязнью к Колумбу; а зная о том, что и в Испании адмиралу уже не доверяют, дон Алонсо выразил готовность поддержать любой план, способствующий выдворению всех Колумбов с Эспаньолы.