Любовь и наследство в придачу - Пегги Морленд

— Не надо, Джина, — сказал Крейвенз. — Я знаю, о чем вы думаете. Вы вините себя за потерянные годы общения. Но Кертис не хотел этого, поэтому он и написал вам письмо. Он хотел, чтобы вы знали, что он берет на себя всю ответственность за ваши отношения, что он любит вас. Несмотря на его поступки и отсутствие внимания, он действительно любил вас и вашу мать.

Его убедительный голос успокоил внутреннюю тревогу Джины, и она почувствовала, как в ее груди разливается тепло, как будто отцовская любовь заполняет ее изнутри. Джину переполняли эмоции, и она только согласно кивнула Крейвензу.

— Теперь давайте перейдем к делу, — предложил Крейвенз. — Сегодня мы должны обсудить самый важный вопрос, — сообщил он, — будущее компаний «Рейнолдс Рефайнинг».

Джину охватила паника. Неужели Крейвенз ожидает, что она возьмет на себя управление компанией отца?

— Но я ничего не знаю о нефтеперегонных заводах, — быстро сказала она.

Крейвенз тихо рассмеялся.

— Я и не предполагал этого. К счастью, ваш будущий муж разбирается в этом. Кертис не успел завершить слияние «Рейнолдс Рефайнинг» с «Дакота Форчун», но мы можем легко исправить это, поскольку перед смертью отец уполномочил вашу подпись на документе, то есть придал ей юридическую силу.

Джина смутилась, пытаясь понять смысл того, что говорит ей мистер Крейвенз.

— Простите, мне не совсем понятно.

Крейвенз жестом показал ей на документы, лежавшие перед ней.

— Эти бумаги касаются слияния компаний.

Джина взяла документы в руки, быстро пробежала глазами текст, но юридический язык был труден для ее восприятия. Внизу последней страницы ее взгляд наткнулся на имя Кейза Форчуна.

Кейз ничего не говорил ей о своем участии в слиянии с компанией отца, с растущим беспокойством подумала Джина. Он вообще ни разу не упомянул о том, что имеет дела с ее отцом! Она посмотрела на дату под подписью и увидела, что она совпадает с датой, когда информация о помолвке с Кейзом появилась в газетах. В желудке все сжалось от страха. Стараясь не показывать, что творится у нее в голове, Джина посмотрела на Крейвенза.

— Отец решил продать компанию из-за своей болезни? — осторожно спросила она.

Крейвенз как-то странно посмотрел на нее.

— Нет, переговоры начались всего месяц назад. Конечно, первый раз Кертис отказался от сделки, когда узнал о своей болезни. Вместо этого он решил оставить компанию вам в качестве наследства. Потом вы удивили нас всех своей помолвкой с Кейзом. Больше всех этой новостью был удивлен Кертис. Вернее, доволен, я бы добавил. Своей свадьбой с Кейзом вы разрешали вопрос с наследством. По закону как жена вы получаете право на половину всего, чем владеет Кейз, включая «Рейнолдс Рефайнинг», компанию, которую ваш отец хотел оставить вам в качестве наследства.

Джина молча уставилась в документ, ее сердце не хотело принимать такую правду. Кейз использовал ее. Чтобы получить контроль над компанией отца, когда Кертис отказался от сделки, он ухватился за единственный шанс, оставленный ему ее отцом. Он принял решение жениться на дочери владельца.

Она встала, прижимая руки к желудку.

— Простите, мистер Крейвенз. Придется закончить в другой раз, я плохо себя чувствую.

Джина не лгала. Никогда в жизни она не чувствовала себя более разбитой.

Джина покинула офис Крейвенза, торопясь туда, где она ощущала себя в безопасности. В свою квартиру.

Однако вместо поворота налево Джина внезапно повернула направо и поехала за город. Она не ездила по этой дороге много лет, всячески избегала этого, потому что это была дорога к дому ее отца.

Она припарковала машину перед домом и мгновение просто смотрела на него, позволив вернуться воспоминаниям.

Дом мало изменился за эти годы. Он по-прежнему казался ей огромным, даже теперь, когда она стала взрослой. Этот дом был не единственным местом, где проживали ее родители, но он был последним в их жизни.

Когда отец работал с архитектором над дизайном дома, он определил, что строение должно отражать успех хозяина, его статус в этой жизни. Это было трехэтажное здание из старинного кирпича. Высокие темно-зеленые ставни по бокам застекленных створчатых дверей, выходивших из гостиной и столовой на широкую веранду перед домом в форме полумесяца. Джина вспомнила, как маленькой девочкой бегала по невидимому кругу, который образовывался при открытии этих дверей. Она вбегала в одни двери, пробегала через гостиную, холл и столовую и выбегала на другом конце веранды через другие двери. Игра была абсолютно бессмысленной и могла доставить удовольствие только маленькому ребенку, но сейчас это воспоминание болью отозвалось в сердце Джины.

Вздохнув, Джина открыла дверцу, выбралась из машины и направилась к входу. Она потянулась к ручке двери и замерла, размышляя, удобно ли приходить сюда вот так, без приглашения. Теоретически это, по-прежнему, ее дом, напомнила себе Джина, но здесь проживает экономка отца, потому лучше не пугать женщину зря, и нажала на кнопку звонка.

Спустя мгновение дверь открылась, и на пороге появилась седоволосая женщина.

— Чем я могу вам помочь?

Джина отступила на шаг назад.

— Простите, мне, наверно, надо было предварительно позвонить вам.

— Джина! — воскликнула женщина, потом взяла Джину за руку и затащила в дом. — Не говорите глупостей, зачем звонить, если это ваш дом.

— Я сама не знаю, зачем приехала, — тихо произнесла Джина. — Я вышла из офиса юриста, намереваясь отправиться домой.

На лице женщины отразилось сочувствие.

— Вы дома, дорогая!

Джина боролась со слезами.

— Спасибо. Просто хочу осмотреться, если можно.

— Конечно, конечно, дорогая. Если что-нибудь понадобится, я буду на кухне.

Проводив экономку взглядом, Джина медленно огляделась вокруг, узнавая обстановку дома, в котором выросла. Портрет матери, написанный маслом, по-прежнему висел над камином, а на каминной полке в серебряных рамках стояли семейные фотографии. Джине показалось, что здесь ничего не изменилось за двенадцать лет. Она прошла через холл и остановилась перед дверью отцовского кабинета.

Комната была отделана дорогим ореховым деревом и когда-то служила отцу домашним офисом. Похоже, она и теперь выполняла эту функцию. Стол отца стоял в центре комнаты, кожаное кресло было немного сдвинуто в сторону, словно он только что вышел и планировал вскоре вернуться. Слева на столе стояла подставка для трубок и коробка с табаком. Джина вдохнула и почувствовала ароматный запах табака.

Набравшись смелости, Джина прошла в кабинет, села в кресло отца и окинула взглядом знакомые предметы. Рядом с дверью — старинная стойка для шляп, встроенные полки с книгами и всякой всячиной, которую он коллекционировал много лет. Окна с видом на розовый сад. Взгляд ее снова упал на стол, и она увидела справа от себя в рамке коллаж из ее фотографий в раннем детстве и чуть постарше, в школьные годы, первый или второй класс, она уже не помнила точно.