Противостояние - Никита Аверин

Врач, побледневший под стать своему халату, судорожно закивал.

– Вот так-то, приятель. – Медекис добродушно похлопал медика по спине. – Хосе, глаз с пациента не спускай.

Закончив обход, начальник безопасности вновь отправился на нижний уровень базы. Необходимо было доложить о результатах допроса, а после можно было завалиться на боковую. Проспать дюжину часов кряду – вот что сейчас было пределом мечтаний для усталого блюстителя порядка Медекиса.

Спустившись на нужный этаж, Медекису пришлось пройти три уровня досмотра, прежде чем он смог попасть в кабинет начальства. Обстановка там, как и во всех помещениях на базе корпорации, была спартанская. Минимум мебели, сейфы и ящики с документами, никаких абстрактных картин на стенах и прочей модной офисной чуши. В этих кабинетах не делали деньги, здесь творили историю. В прямом смысле этого слова.

– А, Медекис! – мужчина средних лет, занимавший кресло напротив входа, приветственно махнул рукой. – Проходите, я вас ждал, – дождавшись, когда посетитель усядется на единственный стул в центре кабинета, мужчина спросил: – Ну, как там наш подопечный?

– От своих первоначальных показаний не отказался. Поймать его на обмане я не смог. – Медекис, бравый начальник безопасности, почему-то избегал смотреть в глаза собеседнику.

– Значит, все, что он рассказал, – правда?

– Возможно. Но еще остается вариант, что я просто не смог расколоть этот крепкий орешек.

– Вот как? – хозяин кабинета взял лежащие перед ним на столе бумаги и принялся просматривать их с задумчивым видом. Пауза затягивалась, и Медекис начал чувствовать капли пота, выступающие у него на лбу и висках. Мужчина напротив заставлял его сильно нервничать.

– Хорошо! – хозяин кабинета наконец-то нарушил молчание и протянул бумаги начальнику безопасности. – Мы решили проверить Карла на деле. Вот документы, передайте их ему при следующем визите. Его следующее задание поможет узнать нам, на чьей стороне он выступает.

– Но… не проще ли дождаться, когда он будет физически готов к использованию пентатола натрия? – возразил Медекис.

– Думаю, вам не хуже меня известно, что даже под действием медицинских препараторов можно солгать. Гораздо надежнее проверить человека на деле. Вот пусть Карл и докажет, что в провале его предыдущей миссии виноват агент Ришар Годэ, а не он сам. История пошла по неприятному для нас пути. В 1209 году под неофициальным патронатом короля Франции началась война, вошедшая в историю как Альбигойский крестовый поход. Этот «поход» продолжался несколько десятилетий и, по нашим данных, унес более двадцати миллионов жизней. И все эти жизни на нашей совести, – видя сомнение на лице начальника безопасности, мужчина добавил стальных интонаций в свой голос: – Вы что-то хотите добавить?

– Н-нет, – Медекис протянул руку и забрал бумаги. – Разрешите идти?

– Ступайте, – кивнул хозяин кабинета. Дождавшись, когда начальник безопасности закроет за собой дверь, мужчина подошел к висевшему на стене коммутатору. Аппарат отличался от тех, что располагались на верхних этажах базы корпорации «Хронос». На нем не было цифр для набора номера. Лишь одна крохотная красная лампочка, индикатор соединения. Сняв трубку и дождавшись момента, когда огонек индикатора вспыхнет красным, мужчина произнес: – Профессор, ваше поручение выполнено. В скором времени Карл отправится на охоту.

Я бегу прочь сквозь туман нового дня,

Я пришел из тумана наступившего дня.

Я охочусь и таким образом существую,

Собираю урожай в виде мертвых ягнят.

Я бегу прочь сквозь туман нового дня,

Я пришел из тумана наступившего дня.

Мы подстраиваем пульс под ритм Земли,

Наша стая рыскает по земле, пока ты спишь.

Меняю свой облик и держу нос по ветру,

Меняю свой облик и забываю, кем я был.

Теперь я быстрее, а чувства острее,

Ответный подарок Земли на смысл жизни.

Луна в звездном свете такая яркая,

Этой ночью воздух холодный, словно сталь.

Мы слышим вой ветра и меняем свой облик,

В твоих глазах страх, ты понял, но слишком

поздно.

Я чувствую, что возвращаюсь

В прошлое, в лучшие времена,

Шерсть у меня на холке встает дыбом.

Естественность – путь к сохранению жизни.

Так поищи волка внутри себя!

«Of Wolf And Man», гр. Metallica

Первое воскресенье 1765 года от р. Х.

Служение начиналось обыденно, только в руках священников, восходящих на кафедру, были не молитвенники, а свитки, высочайшее послание от епископа, подлежащее оглашению по всем приходам. Настало время молебна в связи с превеликим бедствием, постигшим землю Жеводана, где безнаказанно свирепствует кровожадный Зверь…

Кюре приходилось упрощать текст послания для крестьянской паствы.

– Жизнь ваша полна страданий и лишений, причиною которых стала затянувшаяся война, обездолившая земли Французского королевства! Повальный мор скота, буйство стихии – бури, проливные дожди, заморозки не по сезону и град – повлекли за собой небывалые опустошения и лишения крестьян хлеба насущного. Злосчастье зримое, близкое сердцу каждого прихожанина, кое низверглось на бедную животворящую землю, словно беспощадная кара небесная.

Лютый Зверь, в здешних краях доселе не виданный, обрушился на нас, точно злой рок, Бог весть откуда. И всюду, где бы он ни возникал, остаются кровавые следы – свидетельства чудовищных злодеяний. Ужас и горе отныне поселились в каждом доме. Угодья опустели. Даже истинные храбрецы, отродясь не ведавшие страха, трепещут при виде жуткого зверя и не смеют выйти безоружными из дома.

Думаете, удастся вам отсидеться? Нет! За каждым придет, и никто не знает, когда настанет его черед. Одолеть его трудно еще и потому, что помимо недюжинной силы он наделен редкостной хитростью и коварством и нападает всегда нежданно-негаданно. Он невероятно проворен и вездесущ – его можно видеть в одно и то же время в разных местах. Жертвами его становятся в основном дети, женщины и немощные старухи – словом, беззащитные создания.

Верою полны ваши сердца, я знаю, но веры той недостаточно. Господь взывает к вам. Воспряньте в вере Христовой, люд Жеводанский! Очистите душу свою – и Зверь изыдет прочь!

Цыганское сердце не знает преград,

Везде, где б я ни был, мой кров

Тянет, как волка к луне, пленительный зов.

И женщины нет, что могла б удержать,

Свобода – единственный друг,

За поворотом Судьба мне привиделась вдруг.

Преследую солнце, однажды его

Схвачу я на крае земли.

Огни городов промелькнут и растают вдали.