Сумеречный ветер - Ольга Коротаева

– Прочти договор.

Заинтригованная, она развернула пергамент. Пробежав по строчкам взглядом, взвизгнула от радости и едва не бросилась на шею бессмертному. Невероятно! Ее повысили с обычного сокета до личного помощника капитана. Доар перезаключил с ней договор!

– Ты что наделал? – вскипел Ио и выхватил из рук Окары пергамент. Он быстро отыскал глазами нужную строку и швырнул договор обратно. – Ты сделал ее своим личным помощником? Она никогда не служила во флоте и ничего не понимает в кораблях!

Его пренебрежительный тон задел Окару, и она решила блеснуть знаниями, показав, что разбирается в кораблях не хуже принца. Посмотрела на изящную бригантину Доара и авторитетно заявила:

– Вон тот отрез с изображением скалящейся морды волка, что развевается на бревне, намного симпатичней вашего лоскута с лютней.

– И она будет твоим помощником? – вытаращил глаза Ио, а Ирвик и вовсе расхохотался.

Окара высокомерно фыркнула и, уверенная, что бессмертный сейчас его покарает, задрала нос. Однако Доар, вместо того чтобы осадить наглеца, стремительно приблизился к девушке и раздраженно пояснил:

– Отрез с моим гербом называется флагом, а то бревно, на котором он закреплен, зовется мачтой.

– Невелика разница, – проворчала Окара, любуясь точеными чертами лица Доара.

– За год запомнишь, – холодным тоном пообещал бессмертный.

– Не буду тебя задерживать, друг. Я немного погощу у брата, – сообщил Ирвик.

Ио тотчас нахмурился и помрачнел.

Доар вплотную приблизился к бывшей невесте, и вокруг них плотной стеной закружился вихрь. Окара забеспокоилась и собралась было ухватиться за мужчину, но ветер стих так же внезапно, как налетел, а вместо Ио с Ирвиком перед ними стояла угрюмая Кеона.

Они переместились на бригантину харда.

Пронзительный взгляд сестры обжег Окару хуже ядовитой кислоты, и все внутри нее свернулось в колючий жгут обиды и злости. Перед глазами снова возникли картинки того унижения, через которое Окаре пришлось пройти, когда она поддалась на уговоры Кеоны. Жадно втянув в разгоряченные легкие воздух, в полном смятении она прикрыла глаза, чтобы не дать обжигающим слезам пролиться. Наконец найдя в себе силы, нацепив на лицо улыбку, девушка приоткрыла веки. Там, где раньше было сердце, образовалась ледяная глыба, вытеснившая всякую нежность и сострадание к сестре.

– Приветствую, – прерывистым голосом выдавила из себя младшая Тоберон.

Она одна знала, чего ей стоило это простое слово. Окара больше не та слабая доверчивая девушка, которая отказала харду ради сестры, ее с головой накрыла злая радость.

«Ну и куда тебя привела твоя ложь, Кеона? На корабль, где ты вернулась к роли помощницы капитана. А меня? Да, туда же. Только моя участь оказалась куда лучше». Не зря Ио на пустом месте обуяла ярость. Кажется, статус, которым наделил ее бессмертный, выше. Во всяком случае, Окара сейчас отчаянно надеялась на это.

– Меня зовут Окара Тоберон, и с этого дня я – личная помощница капитана Доара, – с ледяным высокомерием сообщила девушка.

Она решила вести себя так, словно они с Кеоной никогда не были знакомы. В принципе, так оно и есть, ведь той, кого Окара считала сестрой, никогда и не существовало. Она выдумала ее и терялась, когда Кеона вела себя не так, как должна была поступать.

Кеона в нетерпеливом раздражении передернула плечами, и ее лицо исказилось в некрасивой гримасе. Сестра бросила на Окару угрюмый взгляд, полный бешенства. Но, покосившись на Доара, который не спускал глаз с девушек, выдавила из себя:

– Добро пожаловать на «Сумеречный ветер». Можете обращаться ко мне «первый помощник».

– Кеона, покажи ей каюту, – Доар бросил быстрый взгляд на Окару и направился к лестнице.

– Возможно, лучше сначала устроить небольшую экскурсию в трюм? – приподняв темные брови, с ужасающей любезностью предложила Кеона и метнула в сестру мстительный взгляд.

– Проследи, чтобы моя личная помощница искупалась и переоделась, – поднимаясь по лестнице на мостик, бросил Доар. – Не хочу, чтобы жуткий смрад отбил мне аппетит за ужином.

Окара невольно принюхалась к себе, Кеона, как ни странно, тоже разволновалась, словно речь шла о ней. Но тут было нечто другое. Со встревоженно-испуганным лицом она посмотрела вслед капитану и, проводив его взглядом, махнула Окаре рукой, неприязненно процедив:

– Иди за мной, личная помощница.

С усилием заглушив порыв пойти сестре наперекор и самой отправиться исследовать бригантину, Окара немного помедлила и, гордо вскинув подбородок, важно последовала за провожатой. Девушка с любопытством косилась на сокетов, которые внимательно рассматривали ее, а когда она проходила мимо, склоняли головы.

Вот с кем не хотела еще раз встречаться Окара, так это с младшими помощниками капитана, верными подручными Кеоны. От двух головорезов исходила такая неприязнь, что, оказавшись в небольшой уютной комнатке, она с трудом сдержалась, чтобы не захлопнуть перед ними дверь. В их присутствии ее даже не смутила скудность, с которой были обставлены апартаменты: кровать, прибитая к полу, да сундук у стены напротив. За небольшой дверью скрывалась крохотная, по мнению Окары, привыкшей к роскоши, ванная комната, куда и проследовала за ней Кеона.

– Вот тебе вода, – пнула ведро сестра, расплескав половину, – но имей в виду – ни ванны, ни прислуги на бригантине нет. Это место не для слабых неженок. Здесь тебе придется самой себе прислуживать.

– Замечательно, – чопорно кивнула Окара и, вернувшись в комнату, осторожно присела на край кровати, отчаянно молясь, чтобы в матрасе не было насекомых. Она старалась не давать сестре лишних поводов для насмешек. – Наконец-то мне никто не станет указывать, что делать.

– Ты себе неверно представляешь службу сумеречника, – неприятно усмехнулась Кеона. – Ничего, на первой остановке сама сбежишь.

Кинув сестре сверток, она широкими шагами покинула каюту.

Окара закрыла за сестрой дверь и уже внимательнее рассмотрела комнату. Круглое и единственное окно в стене, плед с потертостями на кровати и линялый на полу не спасали удручающего вида места, в котором ей предстояло жить.

Ужасные условия, но все же лучше, чем на улице. И уж точно лучше, чем на «Розовой жемчужине» у Ио.

Окара стянула с себя грязное свадебное платье и, ежась, тщательно обтерлась небольшим полотенцем, что отыскала в сундуке. Вода была ледяной, а найденное полотенчико – тонюсеньким, отчего его часто приходилось мочить. К концу купания пальцы девушки окоченели, а сама она дрожала от холода, сковавшего тело.

Стуча зубами, Окара с трудом натянула на влажное тело белоснежную рубашку, обтягивающие ноги узкие брюки, оставленные Кеоной на кровати, и затянула темный корсет, прилагающийся к форме. Вроде и оделась, но ощущала себя голой в странном наряде. Слишком открыто, слишком мало ткани, да и без пышных юбок совершенно непривычно. Окара не знала, куда деть руки.