Влюбиться в дьявола - Элизабет Хойт

Итак, решился бы Вейл убить его, если бы считал, что их отряд возле Спиннер-Фоллз предал Рено? Мало ли что может произойти с человеком, пусть даже товарищем, за семь лет. Но мог ли Вейл стать убийцей кого-нибудь из прежних друзей?

— Нет, — покачал задумчиво головой Рено. — Нет, Джаспер никогда не решился бы на такой поступок.

— Тогда кто же? — допытывалась Беатриса. — А если кто-то другой, кому повезло выжить в той кровавой бойне, счел вас предателем, мог ли он решиться на ваше убийство?

— Не знаю, — нахмурился Рено, пытаясь вспомнить кого-нибудь, кто согласился бы на такую роль, затем решительно тряхнул головой: — Как мне известно, выжили после той резни только Вейл и Сэмюел Хартли.

Черт побери! Он так рассчитывал на помощь Вейла, но после вчерашней размолвки ни о каком сотрудничестве не могло быть и речи.

— Я не знаю, на кого можно положиться. — Он с грустью смотрел на Беатрису, и внезапно его охватило острое чувство одиночества. — Я не уверен, что на свете есть человек, которому я могу довериться или на чью помощь могу рассчитывать.

— Они в один голос заверяют, что пуля прошла всего в нескольких дюймах от его головы, — пробурчал герцог Листер, покачивая бокал с вином, который он держал обеими руками.

— Да, примерно так. Очень близко, — согласился Бланшар. — Я заметил на его щеке кровь. Хотя, скорее всего это отколовшаяся щепка от дверей вонзилась ему в кожу.

— Жаль, быть так близко от цели, — подключился Хасселторп, крутанув бокал так, что вино закружилось по стенам бокала. Бургундское было такого темно-красного цвета, что выглядело почти черным. Казалось, что в бокале было не вино, а кровь. Он резко поставил бокал на стол и, поддавшись плохому настроению, злобно подметил: — Если бы пуля попала ему в черепушку, вы, лорд Бланшар, больше не испытывали бы опасений утратить титул.

Бланшар благоразумно промолчал, сделав пару глотков вина. Хасселторп, ухмыляясь, наблюдал за ним. Все они сидели за столом в его гостиной, тогда как их жены ненадолго удалились в соседнюю небольшую чайную комнату. Вскоре жены вернутся, и он, Хасселторп, снова будет вынужден слушать пустую, лишенную всякого смысла болтовню своей надоевшей жены.

Когда они познакомились, ей было лет двадцать, и тогда она считалась первой красавицей высшего света. С возрастом она не стала менее красивой и привлекательной, но умной ее никак нельзя было назвать. Адриана была единственным импульсивным, опрометчивым и необдуманным шагом лорда Хасселторпа. Хотя свою жизнь он привык просчитывать до мелочей, как самую сложную комбинацию в политической игре, и теперь он вынужден расплачиваться за свое скоропалительное решение, и так, видимо, будет до самой смерти.

— Он вел себя смело, — буркнул недовольно Бланшар. — Рискуя жизнью, он увел мою племянницу с улицы в дом. Однако бедняга, кажется, думал, что сражается с индейцами.

Листер удивился:

— При чем тут индейцы? Эти кровожадные дикари из наших колоний?

— Во всяком случае, он все время бредил и нес околесицу об индейцах. — При этом Бланшар, волнуясь, смотрел то на одного мужчину, то на другого. — Я полагаю, что он сумасшедший.

— Сумасшедший?! — пробормотал Хасселторп. — Ну что ж, в этом случае он никак не может рассчитывать на возвращение титула. Это ваш новый план, не так ли?

Бланшар молча кивнул.

— Неплохо, очень даже неплохо, — с довольным видом заметил Хасселторп. — Неожиданно удачный поворот, избавляющий вас от необходимости убивать его.

— Вы намекаете на то, что я стоял за спиной наемных убийц, покушавшихся на жизнь лорда Хоупа? — побагровел Бланшар.

— Конечно, нет, — язвительно произнес Хасселторп, ощущая поддержку Листера, который молча наблюдал за происходящим. — Хотя достаточно проанализировать факты. Вряд ли в Лондоне найдется какой-нибудь здравомыслящий человек, который будет думать иначе, включая в первую очередь самого лорда Хоупа, разумеется.

— Черт побери! — Бланшар побелел от злости.

— Зачем так волноваться, милорд? — рассмеялся Листер. — В конце концов, наемный убийца исчез. Таким образом, след, ведущий к тем, кто пытался убить лорда Хоупа, оборвался.

Хасселторп поднес бокал к губам, но, прежде чем сделать глоток, прошептал:

— Если только они не попробуют повторить нападение.

Днем позже, когда Беатриса и Лотти прогуливались по широкому выставочному залу с мебелью, Беатриса искренне призналась подруге:

— Я совсем не понимаю поведение джентльменов.

Она искоса наблюдала за группой джентльменов, которые изо всех сил старались привлечь внимание хорошенькой рыжеволосой девушки, соревнуясь, кто из них поднимет выше стул над головой. Такая забава в глазах Беатрисы выглядела откровенно глупой и бессмысленной.

— Мне непонятно, почему лорд Хоуп вчера поцеловал меня, а затем начал уверять, что это я поцеловала его.

— Да, джентльмены — это загадка, — серьезно подтвердила Лотти.

— Еще бы… — Беатриса помолчала, лишь потом тихо заметила: — Он выглядел смущенным, когда был рядом со мной.

Лотти удивилась:

— Смущенным? Беатриса поморщилась:

— Он нес какую-то чепуху об индейцах и старался организовать оборону.

— Боже мой, — испугалась Лотти, — он что, не понимал, где находится?

— Не знаю, — нахмурилась Беатриса, вспомнив те минуты, которые она провела, лежа под каретой. Как она тогда перепугалась, когда увидела, что Хоуп собирается бежать через открытый двор, чтобы помочь раненому Генри!

— Постой, разве это не сумасшествие? — в ужасе прошептала Лотти.

— Возможно, — отозвалась Беатриса, — поэтому я боюсь, что дядя Реджи воспользуется этим как предлогом, чтобы отнять титул у лорда Хоупа.

Лотти удивленно взглянула на нее:

— Но если он на самом деле сошел с ума, то, Беа, дорогая, разве не будет лучше, если титул унаследует более достойный джентльмен?

— Но ситуация, похоже, сложнее, чем кажется на первый взгляд, — решительно заметила Беатриса, прищуриваясь. — Лорд Хоуп выглядит совершенно здоровым, если не считать его враждебности к окружающим. Можно ли лишать законного наследника титула только из-за минутного помутнения рассудка?

Лотти покачала головой, явно не веря в здравомыслие лорда Хоупа.

Беатриса поторопилась встать на его защиту:

— Тут еще кое-что следует учесть. Вернув титул, лорд Хоуп получит право голоса в парламенте и сможет проголосовать за билль мистера Уитона.

— Я так же страстно, как и ты, хочу, чтобы этот закон был принят парламентом! — горячо воскликнула Лотти. — Но мне вовсе не хочется, чтобы из-за этого пострадала ты.

— Если бы это зависело только от меня, то, полагаю, мне бы это не доставило много волнения и беспокойства, — возразила Беатриса. — Я понимаю, что жить в стесненных обстоятельствах довольно тяжело, особенно после стольких лет жизни в Лондоне, когда уже привыкла к роскошной жизни. Но все не так плохо. Меня тревожит лишь здоровье дяди Реджи. Я боюсь, что он не переживет потери титула, дома и поместья. — От волнения она прижала руку к груди.