Свадебный огонь - Элизабет Чедвик

— Плантаторы, выращивающие хлопчатник, могут использовать наемный труд, как и все остальные фермеры, — настаивала Кассандра.

— Чудесная мысль, — иронизировал Алекс. — Это уже пытались сделать в Луизиане. Но когда подошло время сбора хлопка, рабочие устроили забастовку, требуя двукратного увеличения зарплаты. Владельцы не смогли заплатить и потеряли весь урожай плюс средства, вложенные в выращенный хлопок. Наемный труд оказался губительным для бизнеса.

— И все равно рабство безнравственно, — настаивала Кассандра, — именно поэтому Соединенные Штаты отвергли договор о присоединении.

— У Мексики есть законы против рабства, но правительство у них никогда не волновалось на этот счет, — добавил Алекс.

— Тогда Техасская республика никогда не станет частью Соединенных Штатов, ВО ВСЯКОМ случае, пока здесь поощряется рабство.

— Рабство распространилось только там, где оно необходимо, — огрызнулся Алекс. — Там, где не выращивают хлопчатник, уже нет рабства и защитникам прав негров не на что пожаловаться.

Спор закончился тем, что они вдруг почувствовали, что так можно и поссориться, и замолчали, чувствуя неловкость. Потом Алекс решил поменять тему.

— Ну а что ты изучала в пансионе своей матери?

Обрадованная тем, что он не сердится, Кассандра стала перечислять:

— Латынь, греческий, риторику…

— А как насчет кулинарии, игры на фортепиано? Мне казалось, что школы для девочек должны обучать прежде всего этим женским искусствам.

Кассандра удивленно посмотрела на него.

— Я умею играть на фортепиано, — она попыталась улыбнуться. — И постараюсь показать тебе, если ты планируешь взять меня туда, где эта штука есть.

Лицо Алекса стало серьезным. Он ничего не рассказывал ей о своей жизни на плантации. Неужели он думает, что она пытается скорее стать женой богатого джентльмена?

— Сделаем привал, — коротко скомандовал он.

Это была их третья ночь на пути в лагерь. Она оглянулась по сторонам и обнаружила, что рощица с родником ей уже знакомы. До конечной цели оставался один день.

Они разожгли костер и стали готовить ужин из бобов. Оставив еду повариться, они решили искупаться вместе. Алекс снял рубашку и помог Кассандре сделать то же самое. Затем смочил ладони и стал мягко гладить ей шею и грудь.

— Ну, как ты? Кровь еще идет?

Она замерла, и первой мыслью было придумать что-нибудь. Но потом вспомнила, что завтра они уже будут в лагере, а что и как сложится там, неизвестно. Если она сейчас откажет, он будет очень опечален, хоть и не покажет вида. Ведь кровотечение уже и вправду прекратилось. Да и она сама хотела видеть его своим мужем. Никто ее не заставлял. Потом она вспомнила их свадьбу. Можно ли считать их брак законным? Если она не будет выполнять свои супружеские обязанности, он может бросить ее. А ведь она его любит!

— Кассандра, ты не ответила.

— Все нормально, кровь прекратилась, — выдохнула она.

— Ты боишься этого, да? — мягко спросил он. — Бедная моя девочка! — Он обнял ее. — Извини, что в первый раз получилось все так скверно. Иногда ничего нельзя сделать. Но со временем это проходит. Я обязательно постараюсь, чтобы все было хорошо и для тебя.

Но его добрых намерений оказалось недостаточно. Кассандра оставалась внутренне напряженной, словно туго натянутый лук. Боже, он раньше никогда не слышал о женщинах, у которых потеря девственности вызывала долгое кровотечение и такое нервное потрясение! Ему ведь удалось вызвать у нее возбуждение: она дрожала уже от его прикосновения. В этот раз он понял, что у нее еще не страсть, а только покорность.

— Кассандра, с тобой все в порядке?

Она подняла голову, но старалась не смотреть ему в глаза. Этого следовало ожидать. Конечно, ей и не могло быть приятно, хотя больше не было кровотечения. Ему хотелось выругаться, но это вряд ли было бы понятно испуганной девчонке, лежащей в его объятиях и старающейся изо всех сил не заплакать. Черт побери! Может быть, это месть за бездарно растраченную молодость?

— Наверное, бобы уже готовы, — пробормотал он.

Кассандра оделась и пошла раскладывать еду. Она понимала, что вызвала у него разочарование, но не совсем догадывалась, что от нее требовалось. Ведь она не мешала ему и не плакала. И на этот раз у нее не было кровотечения. Что же он хотел? С трудом сдерживая слезы, она подала ему тарелку с ужином.

* * *

Возвращение Алекса с Кассандрой было встречено по-разному.

— Поженились? — удивился Никодемус. — Тебе должно быть стыдно, Алекс. Это все равно что убить ее.

От такого обвинения Алекс помрачнел, а Кассандра подумала, что лучше бы Никодемус держал свое мнение при себе. Если Алекс будет чувствовать себя виноватым, он постарается избавиться от нее.

Аурельяно, однако, смотрел на них с явным одобрением. Он пожелал им счастья и много детей. «Дети? Это будет некстати, пока они ловят мустангов, — подумала Кассандра. — Нет, пока об этом не может быть и речи».

— Но вообще-то Нико прав в отношении опасности, — продолжил Аурельяно. — Ты должен отослать ее к сестре.

При упоминании о доме сестры Алекс внутренне напрягся.

— Кассандра останется здесь, — отрезал он.

Она вздохнула с облегчением. Ей совсем не хотелось ехать куда-то, где закованные в цепи негры страдают от непосильного труда и жестокого обращения, как возмущались в их семье.

— А кто был свидетелем вашего брака? — с подозрением спросил Пинто.

У Кассандры гулко забилось сердце. Может, Алекса и вполне устраивала их женитьба по взаимному согласию, но для нее это было источником смущения и беспокойства. Она не хотела, чтоб остальные мужчины знали о том, что их брак не имеет пока законной основы.

— Мы поженились, — холодно ответил Алекс. — Какое тебе дело до того, как у нас это получилось?

— Потому что все это незаконно, — огрызнулся Пинто. — Ты теперь держишь женщину для себя. А в нашей команде у всех акционеров одинаковые права.

— Слушай, заткнись, — отрезал Алекс.

Пинто повиновался и хмурый отошел от них.

Когда Кассандра уже еле сдерживала себя, чтобы не заплакать от такого приема, появился Боун и принес ей букет полевых цветов.

— Невестам положено дарить цветы, — пробормотал он.

Она поцеловала Боуна в щеку. Он заулыбался, а Алекс в ответ тихо поблагодарил:

— Спасибо, что ты так отнесся к ней. Девочке никто не подарил цветов даже в день свадьбы. И я сам забыл об этом.

Кассандра улыбнулась.

— У меня же была там голубая шляпка. Разве ты забыл?

— А меня ты не поцелуешь? — спросил Пинто.

— Нет, — твердо ответила она и взяла Алекса под руку.