Замуж за лучшего друга - Кэролайн Андерсон

– Я вовсе тебя не стыжусь, – ответил он, ужаснувшись ее мыслям. – Нет, Эми! Даже думать так не смей. Я тебя не стыжусь и никогда не стыдился.

– Но ты сказал…

Осекшись, она села в постели и обхватила руками колени. В старые добрые времена он бы забрался на кровать и обнял ее. Сейчас, когда между ними возникло сексуальное влечение, это было невозможно. Поэтому он просто провел руками по волосам и искренне произнес:

– Я имел в виду совсем не это, поверь. Мне жаль, что ты все неправильно истолковала. Я стыжусь не тебя, а себя самого, своих поступков, которые причинили боль другим людям. – Он тяжело вздохнул. – Похоже, мне все-таки необходимо рассказать тебе о Лизе.

– Да, – ответила Эми. – Потому что я больше не знаю, кто ты, и из-за этого не могу тебе помочь. Иногда мне кажется, что я тебя понимаю, но затем ты вдруг говоришь что-то, что приводит меня в замешательство. Скажи мне, Лео, что тебя гложет. Помоги мне тебя понять.

Немного помедлив, он снова вздохнул:

– Хорошо, мы поговорим, но только не здесь. Выйди на террасу и выпей вместе со мной вина. Я взял из холодильника бутылку, и мне нужно, чтобы кто-нибудь помог мне ее допить, иначе у меня утром будет тяжелое похмелье. Я принесу тебе бокал.

Сходив на кухню за бокалом, он заглянул к Элле и, убедившись, что та крепко спит, вышел на террасу. Эми уже ждала его там. Она сидела в углу скамейки, обхватив руками колени. С припухшими от слез глазами она напоминала обиженного ребенка.

Сев на другой конец скамейки, он поставил между ними два бокала и наполнил оба.

– Что произошло между тобой и Лизой? – спросила Эми, взяв один из бокалов. – Что так тебя изменило?

– Это меня не изменило.

– Еще как изменило. Большую часть времени ты держишься открыто, но затем внезапно замыкаешься в себе. Только с Эллой ты полностью расслабляешься. Сначала я думала, что причина в горе, но сегодня я поняла, что тебя переполняют сожаление и чувство вины. Чего ты стыдишься, Лео?

Как он только мог сравнить ее с ребенком? Ее взгляд был проницательным, как у мудреца.

– Я ее не любил, – начал он. – Это была мимолетная интрижка. Лиза была членом моей большой съемочной группы. Я ее не замечал, а она, должно быть, решила, что я завидная партия. Во время вечеринки, которую я устроил по завершении съемок очередного цикла передач, она воспользовалась тем, что я был пьян, и соблазнила меня. Она забеременела и позднее призналась мне, что специально все подстроила. Что солгала насчет противозачаточных таблеток. Ей ни капельки не было стыдно. Беременность была для нее желанной, но, когда родилась Элла, Лиза столкнулась с реальностью и наша жизнь превратилась в кошмар.

– Значит, ты ее не любил и женился на ней только потому, что она от тебя забеременела?

– Только? – мрачно улыбнулся он.

– Ты мог бы сказать ей «нет».

– Не мог. Я тоже нес ответственность за то, что произошло. Если бы я в тот вечер не употреблял алкоголь, ничего бы не случилось.

– Лиза тоже была пьяна?

– Да. Хотя вполне возможно, что она притворялась. Подозреваю, что она подлила мне в вино что-то более крепкое. В общем, она осталась у меня на выходные.

– Ты привел ее к себе домой?

– Да. Вечеринка была в моем лондонском ресторане. Я жил в квартире над ним. Именно там все и произошло. Когда выходные закончились, я сказал ей, что мне не нужны продолжительные отношения. Через пару месяцев я собирался открыть новый ресторан в Йоксбурге. Мне нужно было за короткое время укрепить свой бизнес, чтобы я смог со спокойной душой приступить к съемкам следующего цикла передач. В общем, тогда мне было не до романов.

– И она ушла?

– Да. Она оставила меня в покое на несколько недель, а потом однажды вечером заявилась в ресторан и сообщила мне о своей беременности. Я сначала ей не поверил, но через шесть недель она сделала УЗИ. Она действительно ждала ребенка, и, судя по сроку, он был от меня, как и утверждала Лиза. Она так радовалась своей беременности.

– Что сказали твои родные?

– Ты не знаешь мою бабушку? – произнес он с усмешкой, и Эми криво улыбнулась.

– Нонна приказала тебе на ней жениться?

– В этом не было необходимости. Она выслушала мою версию истории, сказала, что такое мог допустить только идиот и что каждый ребенок заслуживает иметь полную семью. Разумеется, она была права, но я все знал и без ее нравоучений. Также я понимал, что, если я брошу беременную женщину, и об этом узнает пресса, это плохо отразится на моем бизнесе. Лиза определенно не стала бы молчать. Итак, после скромной свадьбы мы перебрались в съемное жилье в Суффолке, чтобы я смог уделять достаточно времени новому ресторану.

– Полагаю, Лизе это не понравилось?

– Не понравилось – это мягко сказано. Она думала, что мы будем прожигать жизнь в Лондоне. Меньше всего на свете ей хотелось застрять в такой унылой захолустной дыре, как Йоксбург. Это ее слова, не мои. Рождение Эллы привязало ее к дому. Она чувствовала себя как зверь, запертый в клетке, и от отчаяния стала пить.

– Пить? – удивилась Эми.

– Да, почти каждый вечер напиваться вдребезги. Я просил ее остановиться, обещал ей купить новый дом. Говорил, что, когда в новом ресторане все пойдет по накатанной, мы сможем вернуться в Лондон. Но все было тщетно. Беременность, переезд, мое постоянное отсутствие дома – все это вывело Лизу из привычной зоны комфорта. А затем…

На него нахлынули мучительные воспоминания, и он прервался. Тогда Эми поставила бокалы на пол, придвинулась к нему и положила ладонь ему на грудь. Его пульс тут же участился.

– Продолжай, – мягко сказала Эми, и он обнял ее за плечи.

Ее тепло придало ему сил, чтобы продолжить рассказ.

– Лиза приехала на своей машине в ресторан, оставив Эллу, которой было всего шесть недель от роду, дома одну. В ту ночь была гроза с сильным ветром и ливнем. Лиза была пьяна. Я забрал у нее ключи от машины и попросил ее вернуться домой и подождать меня там, но она закатила истерику в присутствии посетителей. Я вызвал такси и сказал, что ей следует подождать его внутри, но она выскочила из ресторана на проезжую часть и попала под машину. Вины водителя в произошедшем не было. Лиза умерла в больнице через несколько часов, не приходя в сознание. Единственным чувством, которое я тогда испытал, было чувство облегчения.

Эми крепче обняла его, и он, наклонив голову, прижался щекой к ее волосам.

– Я не любил ее, Эми, но не желал ей смерти. Я хотел, чтобы ситуация разрешилась, но не таким образом.

– Тебе за это стыдно? За то, что в душе ты почувствовал облегчение, когда она умерла? Ты считаешь себя виноватым?

Он снова выпрямился.

– Но я действительно виноват. Мне с самого начала следовало дать ей понять, какой будет наша совместная жизнь. До ее гибели я думал, что она поймала меня в ловушку и получила по заслугам. Но Лиза не заслужила смерти, а Элла не заслужила остаться без матери. Моя семья не заслужила шумихи, которую раздула пресса вокруг этой трагедии. Только не говори мне, что ты ничего не знала. Я тебе не поверю.