Сны инкуба - Лорел Гамильтон

— Я пьяна, — счастливым голосом заявила она.

— Что?

— Я в клубе на той стороне реки. Смотрю, как тутмужчины раздеваются.

— Какой клуб?

— Чьи-то там сны.

— «Сны инкуба», — сказала я.

— Он самый, — ответила Ронни, слегка шепелявя набукве «с».

— С чего это ты напиваешься в стрип-клубе? —спросила я. Адреналин шёл на спад.

— Луи со мной жить не будет. Он сказал, или свадьба,или ничего, и я тогда сказала, ничего.

— Ох, Ронни!

— Я пьяна, и бармен говорит, меня надо отвезти домой.Меня отвезут домой?

Мика стоял достаточно близко и кое-что слышал.

— Я её заберу.

— Анита, почему все мужики такие сволочи?

Я не была уверена, что все и что такие, но понимала, что споритьне надо.

— Я за тобой приеду. Оставайся там, где ты есть, иничего не делай такого, о чем завтра пожалеешь.

Она хихикнула — с Ронни этого никогда не бывает.

— А я хочу что-нибудь такое сделать, о чем Луи завтрапожалеет.

Черт.

— Сиди тихо, не делай глупостей. Мы доберёмся, кактолько сможем.

Она повесила трубку, все ещё смеясь.

Я рассказала Мике то, чего он не слышал.

— Тебе надо отдохнуть, Анита. Я за ней поеду.

— Прежде всего, у неё сейчас настроение «все мужикисволочи», и она хочет сделать что-нибудь такое, о чем Луи завтра пожалеет. Ядумаю, что тебе одному ехать — не лучшее решение, тем более что она мояподруга. Но я не против, чтобы ты поехал со мной.

Он хмурился. Я взяла его за руку.

— Лечь в постель с тобой рядом — было бы для менясейчас самое лучшее, но лечь без тебя — хуже и придумать трудно. В одиночествеу меня мысли пойдут такие, что хоть вешайся. Наверное, куда-то поехать — этобудет как раз для меня.

Он нахмурился сильнее:

— Можно было бы просто вызвать ей такси.

— Мы с Ронни только что помирились после размолвки,которая длилась несколько месяцев. Я не хочу терять её снова.

— Мне тебя не отговорить?

— Нет.

Он улыбнулся, хотя глаза его не смеялись.

— Тогда поехали.

Я улыбнулась в ответ:

— Спасибо.

— За что? Что не спорил?

— Ага.

— Но поведу я.

С этим я не стала спорить. Я только взяла комплект охотникана вампиров и сумку со снаряжением. Сумка была новая, но в ней былодополнительное оружие. Куча пистолетов, завал патронов, колющее оружие вассортименте, и она выглядела как средних размеров кофр, который в багаж сдают.

Мика не спорил насчёт дополнительного вооружения. Он толькопридержал для меня дверь, поскольку у меня в каждой руке было по сумке. Намнавстречу по боковой дорожке попался Натэниел, улыбнулся мне, а потом увиделмоё лицо и сумки.

— Что случилось?

Я посмотрела на Мику, он на меня.

— Она получила ордер, так что может теперь возить ссобой целый комплект.

— Но ты же не едешь с ней ловить вампиров?

Я вздохнула:

— Прямо сейчас мы едем выручать Ронни. Она напилась натой стороне реки в «Снах инкуба». Её ключи от машины у бармена.

У Натэниела брови полезли на лоб:

— Что её понесло в эту помойку?

Я засмеялась и бросила сумку, чтобы обнять его. Он обнялменя в ответ.

— Поехали с нами, по дороге обсудим. Я хочу попастьтуда раньше, чем она глупостей наделает.

— Глупостей вроде напиться в стрип-клубе, гдетанцовщики исполняют куда как больше, чем просто раздеваются за деньги?

Я посмотрела на него, и у меня глаза на лоб полезли.

— Ты хочешь сказать…

Он пожал плечами:

— Так говорят, и я верю тому, кто мне рассказывал.

— О черт!

Я бросилась бежать к джипу, потому что секс состриптизером-проституткой точно входит в категорию вещей, о которых Луи утромпожалеет. Беда с местью такого рода в том, что ты об этом будешь жалеть неменьше того, кому хочешь сделать больно. Я бросила сумки на заднее сиденье,Мика повёл машину, Натэниел сидел сзади. Мы мчались спасать Ронни от участихуже смерти — или чего-то в этом роде.

Клуб «Сны инкуба» стоит посреди открытого поля, вдалеке отдеревьев, за укатанным гравием парковки. Стоит сам по себе, отчасти по случаю,отчасти потому, что это единственное чисто мужское шоу на этой стороне реки.Вход окружён яркой многоцветной неоновой вывеской. «Танцуют Только Мужчины».Последний шанс для надравшихся убедиться, что это именно то, чего они ищут, иони не залезут по ошибке не в тот клуб.

Мы трое вошли в фойе, или как его там назвать — открытоепространство с пустой витриной и небольшой конторкой. За ней никого не было, иникто не спросил, не хотим ли мы снять пальто. На самом деле в пальто былатолько я. Было ещё тепло для октября, а ликантропы редко мёрзнут. На мне былакороткая кожаная куртка, в основном чтобы спрятать пистолет подмышкой, не длязащиты от осенней прохлады. Но вышибала, которому полагалось бы проверять народу дверей, у этих дверей отсутствовал. Мы вошли в этот клуб не окликнутые и непроверенные. Ай-ай-ай здешней охране.

Конечно, может быть, они считали, что входящий должен бытьоглушён и ошеломлён музыкой. Она орала так громко, что басовые ноты отдавалисьв костях — не самым приятным образом. Пришлось в буквальном смысле словазастыть на пороге, приспосабливаясь к этому шуму. Кому нужна охрана, еслимузыка бьёт прямо по голове? Почти тут же эта голова стала болеть, слегка, нообещая серьёзную мигрень. Я прикинула, сколько у меня денег с собой и сколькоможет стоить, чтобы музыку выключили. Двадцать долларов — нет, это слишкомдёшево. Наверняка ди-джей в своей стеклянной будке будет оскорблён. Япопыталась тогда не обращать на музыку внимания и оглядела зал, пытаясь найтиРонни. Сколько может быть здесь высоких ногастых блондинок? Больше, чем выдумаете. Народу в зале было полно.

Наверное, мы слишком долго думали, потому что ди-джейсвесился из своей будки как раз над нами слева и заорал:

— Платите в баре!

— Чего? — проорала в ответ я.

Он повторил, продолжая орать. Я воспользовалась случаемспросить, не может ли он отрубить музыку. Он улыбнулся, помотал головой и исчезза своей стенкой. Я полезла было в карман, и Натэниел взял меня за руку.Наклонившись почти вплотную, он сказал мне прямо в ухо: