Еще воспарит. Битва за Меекхан - Роберт М. Вегнер

потому что у нас нет… целой половины, а сколько часов осталось до нападения? Три часа? Пусть он отменит это и попробует что-то другое, или пусть Великая Мать защитит нас.

Она уставилась на темно-синюю ткань, которую держала в руках. Края явно были обрезаны в спешке и небрежно, но плотное и гладкое плетение указывало на дорогую ткань. Откуда он взялся, и почему Нора так отчаянно пыталась его найти?

- Что это такое?

- Почему ты спрашиваешь?

- Мне нужно знать, отрубит ли мне голову император, когда я принесу ему эту новость.

Он презрительно рассмеялся.

- Ты беспокоишься о своей голове, девочка? Моя уже свалилась с шеи, просто она еще не знает об этом. Вот почему я пью, потому что завтра я не смогу. Хочешь знать, что это такое? Я скажу тебе.

Он сказал.

- Хочешь знать, почему я тебе это говорю?

«Потому что, когда я слушаю вас, я здесь, а не у Императора, так что ваша голова все еще может пить вино, милорд».

- Оооо, ты залаял, настоящий щенок-гончей. Да, да. Правильно. Когда ты выйдешь отсюда, следующее, что я увижу, будут стражники и палач.

Она внимательно посмотрела на него. До сих пор Первый был для нее чем-то вроде бога. В каком-то смысле он был важнее самого императора, потому что после Великой чистки стали распространяться мрачные легенды о всемогуществе относительно Норы. Она также боялась, что, движимый страхом, он выплеснет на нее свой гнев и злобу; в конце концов, она была никем, молодым щенком без связей, и есть те - кто убивает гонцов, приносящих дурные вести. Однако теперь перед ней сидел пожилой, усталый и испуганный мужчина. Вдобавок ко всему, очень пьяный.

- Я так не думаю, милорд.

-Что скажешь, девчонка?

- Что император не прикажет обезглавить вас. Вы нашли флаг, и не ваша вина, что он был уничтожен. Если кто и виноват, так это император, потому что Знамя у Хранителя не отобрали сразу.

Он засмеялся, стукнув рукой по столу.

- Тогда иди. Иди и скажи ему.

Она кивнула головой.

- Хорошо, милорд. Я пойду. Но сначала расскажите мне, как выглядел флаг.

* * *

Она галопом помчалась к императорскому шатру, и пергамент, переданный ей Первой Крысой, шуршал в ее сумке. В той же самой, в которой она хранила свою атрибутику. А на карточке, видимо, вырванной из какой-то книги, было написано:

"Фон Великого Знамени состоит из двух цветов, соединенных по диагонали: верхний - цвет темной сливы, которым окрашено небо над нашим городом, когда солнце скрывается за горизонтом, а звезды еще не засияли, нижний - цвет крови, пролитой для создания Империи. Его центр украшен золотой короной с пятью зубцами, на которой лежит первоцвет с пятью фиолетовыми лепестками в форме сердца и темно-бордовой внутренней частью. Оно отсылает к одному из древнейших названий столицы, которое называется "Цветок в Кремниевой Короне".

Под ним был простой рисунок флага на ветру.

Довольно неказисто, если бы кто-нибудь спросил ее.

Вокруг императорского шатра царила удивительная тишина, что, вероятно, означало, что все войска уже на месте и ждут приказа. Небо на востоке начало слегка розоветь, до рассвета оставалось, наверное, часа два. Уже был установлен флагшток, на котором должен висеть флаг, и именно туда ее направили, когда она сказала, что у нее есть новости для императора.

Он стоял у основания столба в сопровождении незнакомого ей мужчины. Он сразу же узнал ее, ведь именно она всю ночь приносила новости о деятельности Крыс.

- Нашли?

Она подошла к императору ближе, чем когда-либо, пока стоявший рядом с ним военный не положил руку на эфес своей сабли, и не протянула ему кусок темно-синей ткани.

- Да, Ваше Величество. Но все бесполезно.

Она в нескольких предложениях объяснила, что сделал оскорбленный князь, и сколько частей флага им удалось вернуть.

Креган-бер-Арленс молчал, и у нее было достаточно времени, чтобы посмотреть на него. Он, вероятно, тоже не спал этой ночью, и синеватый цвет лица и мешки под глазами удвоили его возраст. Он был похож на кого угодно, только не на правителя самой большой империи в мире.

- Как быстро тебе удастся вывести людей, Генно?

Генно? Итак, это знаменитый варвар, который командует кавалерией Меекхана.

- Два дня.

- Два? Ты сказали…

- Я ошибся. Дорога в горах в одну сторону иногда легче, чем на обратном пути. Моя ошибка.

Креган-бер-Арленс кивнул головой. И в этом жесте было столько беспомощности, что если бы этот человек не был императором, я думаю, она бы подошла к нему, похлопала его по плечу и заверила, что все закончится хорошо.

- Мы не сможем выдержать двухдневные атаки на внешние валы, и я не выведу свою пехоту из долины, потому что они раздавят нас с той стороны. Это моя вина, - прошептал он наконец. - Не повезло. Мы разошлем гонцов с информацией о новом сигнале. Сколько пехоты рот они достигнут, столько и достигнут. Если Великая Мать или Госпожа Судьба будет к нам благосклонна, мы сообщим об этом достаточно.

Ласкольник кивнул.

- Понятно. Что это будет за сигнал, мой господин?

- Я думал завернуть этот шест в солому и поджечь его. На самом деле, мы должны установить такой знак прямо сейчас. Но мне хотелось, чтобы символ соответствовал легенде. Великое знамя развевается над победоносной армией Империи. Я не думал… - он беспомощно размахивал куском уничтоженного флага, который держал в руке. - В конце концов, никто не мог предположить, что он уничтожит или…

Очевидно, что у него закончились слова. Псица вздохнула.

- Он все еще может воспарить, господин.

Они оба смотрели на нее так, словно только сейчас до них дошло, что рядом с ними стоит девушка, закутанная в пурпурный плащ. И если в жизни правителя были моменты, когда Креган-бер-Арленс проявил абсолютную проницательность, это был один из таких моментов, потому что вместо того, чтобы приказать запереть эту явно сумасшедшую девку в темнице, он посмотрел на нее с неожиданным вниманием и сказал:

- Говори.

* * *

"Первая конная армия атаковала на рассвете третьего дня битвы при Меекхане, наступая на врага, который ожидал многое, но уж точно не сорока тысяч кавалерии, атакующей из горла долины.

И как раз когда конные полки начали бросаться в атаку, на Лебедином холме взвилось Великое Знамя, давая понять пехоте, что она должна убраться с дороги. Она была наспех сшита из множества материалов. Нижняя,