Охотники до чужих денежек - Галина Владимировна Романова

Эльмира пыталась вырваться из рук женщины, но та вцепилась ей в волосы мертвой хваткой. Визжала она долго, а может, Эльмире так показалось. Но вот уже и двери этажом выше и ниже захлопали. И любопытные повысовывались отовсюду, а она все не унималась, хлестая мокрой тряпкой по почти голым бокам девушки.

Закончилось все как-то неожиданно. Вера Васильевна вдруг смолкла и выпустила из рук ее шевелюру. Эльмира распрямилась, расправила плечи, и почти тут же взгляд ее уперся в глаза Данилы.

Видно было, что тот только что вернулся откуда-то. Куртка нараспашку. Дорогие (!) ботинки в грязи. Верхняя пуговица белоснежной рубашки расстегнута. Галстук (!) болтается на ослабленном узле. А в руках огромный(!!!) пакет с фруктами. Но не столько все это так сильно ужалило Эльмиру в сердце (хотя задуматься было над чем), а то, каким взглядом он смотрел на нее.

Вид у нее был, мягко говоря, не очень-то... Длинные волосы растрепаны. Коротенькая маечка, в которой она любила хаживать дома, измята и намокла от ударов мокрым полотенцем взбесившейся соседки.

Но Данила, казалось, не обратил на это ровным счетом никакого внимания. Он просто стоял и смотрел ей в глаза. Смотрел с жалостью, с болью какой-то затаенной. И вот это самое сочувственное понимание, изливающееся из его глаз, и уязвило более всего Эльмиру.

– Чего уставился?! – рявкнула она грубо. – Мамашу свою бешеную не видал?!

– Ах ты, проститутка! – взревела пуще прежнего Вера Васильевна, делая смачный акцент на последнем слове. – Я тебе сейчас!..

Данила переступил с ноги на ногу. Поставил пакет на пол и, взяв осторожно мать под руку, тихо произнес:

– Оставь ее, мать. Идем домой.

– Домой? – Вера Васильевна оторопело воззрилась на чадо и, в немом протесте открывая и закрывая рот, принялась указывать перстом в сторону насупившейся Эльмиры. – А как же эта... Эта жидовка! Она же... Она про тебя...

– Оставь ее, – упрямо мотнул Данила головой. – Сирота она... Жаль мне ее...

Эльмира не помнила, как влетела к себе в квартиру. Как шарахнула изо всех сил дверью о притолоку. Как рухнула лицом вниз на диван в гостиной и заревела белугой. Самое главное, что слез не было. Был только один страшный вой, который шел из сердца. Так, наверное, воет собака, оплакивая потерянных щенков: без слез. Одним только жутким голосом сердца. Голосом потерянности и одиночества...

В чувство ее привела Зойка. Самая стойкая из всех обиженных и отвергнутых подруг. Она наплевала на все агрессивные выпады Эльмиры, с которыми многим пришлось столкнуться и оторопев от которых, большинство поспешно ретировались. Она была и оставалась ее самой надежной, самой терпеливой и самой строгой подругой.

Вот и сейчас, открыв своим ключом квартиру Потехиной и покидав в беспорядке на пол пакеты с продуктами, она села рядом с Эльмирой на диван. Взяла ее голову в свои руки, положила ее себе на колени и принялась легонько поглаживать по волосам, приговаривая при этом:

– Ну, ну, моя маленькая. Ну, успокойся. Все будет хорошо...

– Нет, – сдавленно простонала Эльмира и отчаянно затрясла головой. – Не будет.

– Будет, девочка моя, будет. Успокойся, и давай-ка лучше поплачем вместе. Давай?

– Не могу, Зой! Я не могу! – Она приподняла голову и с дикой болью в глазах воззрилась на подругу. – Все разрывается внутри, понимаешь?! Все горит! Печет вот здесь, а слез нет! Мне плохо...

– Знаю, золотой мой, знаю. – Зойка печально вздохнула, поправила очки на широкой переносице, и вдруг лицо ее странно сморщилось. – А меня этот козел бросил, представляешь?! Он меня бросил!!!

И тут же из глаз ее обильно заструились слезы. Тут уж пришлось им поменяться местами. Зойка горестно рыдала у Эльмиры на плече, повествуя о подлости ее очередного любовника. Оказывается, он был намного вероломнее предыдущего. Вероломнее и искуснее в актерском мастерстве. Она не сумела его разглядеть. Не смогла разгадать его хитроумных ходов. И как результат – опустошенные продуктовые полки и пустая шкатулка, где находились все ее сбережения.

– Так низко опуститься! – всхлипывала Зойка, вздрагивая всем телом, а его у нее было аж девяносто килограммов. – Он даже упаковку с макаронами унес, представляешь?! Два лимона... Пара яблок... Банка сгущенки...

– Он вообще-то нормальный? – опешила Эльмира, внимательно слушая подругу.

– Вроде да.

– А зачем ему столько жрачки? Может, на пикник собрался?

– Это в мартовскую-то слякоть?! И с кем? – Зойка приостановила на мгновение поток слез. – Кто поедет с ним макароны трескать?!

– Ну... Может, итальянка какая-нибудь? – предположила Эльмира, поглаживая подругу по округлому плечу. – Он у тебя как в вопросах секса? Ну... сильно охоч до темнооких красавиц?

– Черт его знает... – Зойка вяло махнула рукой и обреченно вынесла вердикт: – Видно, такая моя женская доля. Каждый козел норовит у меня урвать что-нибудь. Степка ушел с ковром. Сашка унес магнитолу. А этот... А этот макароны!!!

– Да-а-а, макароны – это уже серьезно! – Эльмира почесала переносицу, перевела взгляд на подругу, и, как бывало прежде, девушки расхохотались.

Минут через пять, утихомирив свои разбушевавшиеся эмоции, подруги похватали с пола пакеты с продуктами и пошли в кухню-столовую. Быстренько все разобрав и рассовав по полкам шкафа и холодильника, они включили кофеварку и уселись за стол. Зойка пристально уставилась на подругу и наконец решительно произнесла:

– Элка, ты мне хорош ерундой тут заниматься!

– А при чем тут я-то! – вспылила мгновенно Эльмира, гневно засверкав огромными синими глазищами. – Сижу дома, никого не трогаю. Она врывается и тряпкой меня, и тряпкой! Да еще орет на весь подъезд: проститутка! Какая я проститутка, Зой?! Вот ответь! Я что, проститутка?!

– Нет, – Зойка обреченно вздохнула: взрыва агрессии не избежать, но она все же решила не выпускать до поры инициативу из рук. – Нет, ты не проститутка. Более того... Скажи кому, что в свои двадцать четыре года ты до сих пор девственница, поднимут на смех. Но...

– Что – но? – почти визгливо вскинулась Эльмира.

– А то но! – повысила голос Зойка. – Что когда-нибудь ты за свое любопытство поплатишься! На кой черт тебе понадобилось наводить справки об этом парне?

– Я?! Наводила справки?! – От змеиного шепота, каким Эльмира выдавила свои вопросы, она даже закашлялась. – Черт! Я не наводила никаких справок, если ты хочешь знать! Я просто спросила...

– Вот! – торжествующе подняла кверху указательный палец правой руки Зойка. – Вот! А что я говорила! Она просто спросила... Элка, я дала самой себе клятву, что уберегу тебя от беды. Но уберечь тебя от самой себя... Нет, это бывает просто невозможно!..

– Ты себя сначала от самой себя убереги, нимфоманка! – ехидно парировала Эльмира и тут же поняла, что сказала гадость. – Прости...