Феминистки не носят розовое (и другие мифы) - Скарлетт Кертис

Ваша девушка интересуется политикой или программированием? Проверьте, возможно, у нее недотрах!

А есть радикальный феминизм, который я, например, не поддерживаю, как и все радикальное. Потому что есть представители радикального феминизма, которые предлагают лесбийский сепаратизм или полный отказ от секса с мужчинами, как с видом, олицетворяющим культуру насилия.

Некоторые радикалки выступают просто откровенно против мужчин: есть те, кто, условно, не ест горошек, потому что он мужского пола. Я против мужчин не выступаю и хочу их тоже освободить — от мифов о маскулинности, например.

Лично мне хочется показать, что феминисткой можно и нужно быть не только когда тебя кто-то обидел, а наоборот, когда ты ДАЖЕ замужем и никто тебя не обидел, но ты за баланс и равные возможности для всех и против стереотипов и шаблонов, мешающих счастливо жить.

Ты хочешь помочь женщинам научиться верить в себя и в то, что они созданы не для того, чтобы обслуживать мужчин, что они — полноценные личности, а не куски мяса. И они не обязаны подчинять свою жизнь, свою внешность и свой характер каким-то «общепринятым» представлениям о «нормальности».

Я — «ненормальная» женщина, и теперь вам есть кому пожаловаться на вездесущую агрессивную «нормальность».

В Girl Up «феминизм» — одно из любимых слов, и, где бы вы ни оказались, оно всегда немного разное, но все равно классное. У каждой девушки из любого уголка планеты есть как своя уникальная история, так и собственное понимание феминизма. Не может быть двух людей, познавших феминизм одинаково. Каждый путь ценен и важен. Girl Up — всемирная инициатива по развитию лидерских качеств, направленная на подготовку девушек к ведущим ролям в движении по борьбе за гендерное равноправие. Мы создаем сообщество, ставящее своей целью мир, в котором каждая девушка имеет равные возможности для раскрытия своего потенциала и изменения мира независимо от расовой, религиозной или этнической принадлежности, сексуальной ориентации, возраста либо дееспособности. Любая из них может рассказать уникальную, значимую историю. Мы воспеваем эти истории и разнообразие внутри нашего движения, существующего по всему миру.

ОТКУДА МЫ

В сообщество Girl Up входит более 2200 клубов из более чем ста стран, и у нас прошли подготовку 40 000 девушек с различным жизненным опытом, готовых способствовать значительным повсеместным переменам. Girl Up вдохновляет молодых женщин — лидеров выступать за гендерное равноправие и равные возможности для каждой из нас.

НАША ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

Girl Up организовывает тренинги по лидерству, дающие представительницам женского пола необходимые инструменты для становления активистками и сторонницами гендерного равноправия. Благодаря нашей программе девушки расширяют навыки социального взаимодействия, находят место, где могут поделиться своими историями и применять STEM[2] на благо общества. Наши девушки-лидеры действительно влияют на политический курс как в местном, так и в национальном плане, а также собирают миллионы долларов в поддержку программ Организации Объединенных Наций, в которых участвуют десятки тысяч молодых женщин по всему свету, с целью создания общественного движения. Проект Girl Up — инициатива, возглавляемая Фондом ООН, направленная на достижение гендерного равноправия во всем мире благодаря деятельности мирового сообщества и наших партнеров.

ХОТИТЕ ПРИСОЕДИНИТЬСЯ?

Наше движение существует по всему миру, и мы хотим, чтобы ВЫ тоже стали его частью. Если вы — учащиеся средней школы или студенты университета, девушка или юноша, то можете присоединиться к Girl Up и вступить в борьбу за гендерное равноправие уже сегодня. Присоединиться могут не только студенты! Возможно принять участие в забеге вместе с Girl Up, организовать встречу молодых профессионалов при поддержке Girl Up или же предоставить нам контакты вашей организации с целью дальнейшего сотрудничества.

Узнайте больше на сайте GirlUp.org/Join.

ЖУРНАЛИСТКА И АКТИВИСТКА

До пятнадцати лет я не знала, что я — феминистка, потому что не предполагала, что мне надо ею быть, как не была уверена и в том, позволительно ли мне будет краситься, если я ею стану. А макияж я любила. Как и братья, я ходила в школу, а мама, как и папа, работала. Феминизм был понятием, изучаемым на уроках истории, о котором не стоило больше волноваться. Подобно телеграммам, корсетам или чуме, феминизм относился к эпохе суфражисток, сжигаемых лифчиков и битв, выигранных и давно позабытых.

Я знала, что, сродни редкому виду птиц, где-то на свете существуют феминистки, но еще я знала то, что точно не хочу быть одной из них. Сначала — это была середина нулевых, мир, где существовала Бейонсе, — я никак не могла взять в толк, за что же эти самые феминистки борются. Но, что более важно, мое представление о «феминистках» противоречило всем ориентирам в моей тринадцатилетней голове. Феминистки не красятся (мое основное хобби), не бреют ноги (для меня священный ритуал), презирают мальчиков (по-моему, это лучшая часть человечества) и — самое главное! — не носят розовое (а этот цвет был моим любимым). Стать феминисткой означало, что мне придется выкинуть половину гардероба, обнажить проблемную кожу и волосатые ноги и положить конец двадцати с лишним сообщениям в MSN-мессенджере, ежедневно отправляемым мальчикам, в которых я была влюблена.

Есть такая замечательная феминистка, Одри Лорд, которая сказала: «Наши чувства — самый верный путь к познанию». Мое стремительное погружение в феминизм полностью основывалось на чувствах. На протяжении многих лет я подбирала слова, вооружаясь мыслями, книгами, цитатами и разрабатывая план действий, но в самом начале мой феминизм был лишь чувством, он зародился вне контекста и языка, но был полон эмоций.

Когда мне исполнилось пятнадцать, случилось так, что меня стала третировать группа мужчин и женщин, которые относились бы ко мне иначе, будь я мужчиной. Однако я была тинейджером с синим омбре на волосах и заявлялась на консультацию к доктору в балетной пачке. Диагноз был серьезный, но я проходила с неверным заключением и неподходящим лечением гораздо дольше, чем заслуживала богатенькая девочка, с которой, может, и не помешало бы сбить спесь. Меня унижали и заставляли молчать по многим причинам, которые я начинаю понимать только сейчас, почти десятилетие спустя. Виной всему были мои юность, эмоциональная нестабильность и тот факт, что я — девочка. А еще, где бы я ни находилась: в приемной, кабинете врача или во дворе больницы, — рядом со мной были женщины и матери.