Поцелуй забытой поклонницы - Сьюзен Стивенс

— Конечно, с ней все в порядке.

— Но? — Его сердце замерло, когда он подумал, что Жасс что-то угрожает. Они познакомились, когда Шариф впервые пригласил Тира на школьные каникулы в Кареши, где Жасс немилосердно дразнила его за незнание пустыни. Тир отмахивался от младшей сестры друга, но неожиданно для себя понял, что всегда рад ее видеть. В конце концов они подружились.

— Ничего серьезного, Тир, — настаивала Бритт. — Я бы сказала тебе, если бы что-то случилось. Она придет на сегодняшнюю вечеринку.

— Отлично. — Ему будет приятно с ней встретиться, хотя сестра Шарифа может просто не обратить на него внимание.

— Она изменилась, Тир, — тихо сказала Бритт.

Он поднял голову.

— Как и все мы, Жасс выросла.

Тир не понимал, что его сестра пытается ему сказать. Он пожал плечами, представляя себе Жасс с косичками и брекетами на зубах. Да, она могла сильно измениться. Как и он сам.

— Что случилось, Тир?

Он криво усмехнулся:

— Ничего. Абсолютно ничего не случилось.

— Мы все изменились, — произнесла Бритт, словно читая его мысли. — Но по крайней мере, теперь ты улыбаешься. Ты думаешь о Жасс?

Хмыкнув, он отмахнулся от вопроса Бритт, хотя думал о Жасс, которая много лет назад воспринимала его как парня с холодного севера с забавным именем. Шариф, Жасс и Тир были странной командой. Жасс была самым решительным ее членом и могла сколько угодно ездить верхом. И она знала пустыню как свои пять пальцев.

— Не волнуйся, Бритт. Я справлюсь с Жасс, — уверенно сказал Тир.

— Только не дразни ее.

— Не дразнить Жасс? — Он нахмурился. У Жасс всегда было хорошее чувство юмора.

— Она согласилась прийти сегодня потому, что это большой семейный праздник. Мы с Шарифом ее сопровождаем.

Тир нахмурился:

— Зачем такие формальности?

— Как я уже сказала, Тир, Жасс выросла. Незамужние сестры правящего шейха Кареши ограничены в свободе передвижения.

— Шариф ее притесняет?

— Не говори ерунды. Ты знаешь, что Шариф — убежденный сторонник прогресса. Это было решение Жасс, и мы должны уважать ее убеждения. Жасс помогает Шарифу.

— Она жертвует собой? — Он возмутился. — Прячется от мира?

— Не совсем. Но Жасс стала весьма консервативным человеком. Поэтому, ради ее блага, Тир, не дразни ее, ладно?

— А что, по-твоему, я сделаю? Мы были друзьями много лет назад, Бритт. Я вряд ли брошусь с ней обниматься.

— Ограничься вежливым приветствием, хорошо?

Он взъерошил пальцами волосы:

— Мне не верится, что ты говоришь серьезно. А к принцессе можно приближаться вообще кому-нибудь?

— Конечно, можно. — Бритт бросила на него предупреждающий взгляд. — Жасс живет в Кареши нормальной жизнью. Шариф нарушил все традиции, позволив ей работать на своих конюшнях. Но самое главное — это позволило женщинам Кареши работать.

— Но? — произнес он, заметив нерешительность Бритт.

— Но Жасс решительнее прежнего стала соблюдать традиции в других сферах своей жизни, чтобы никто не мог придраться к решению Шарифа позволить ей работать.

— Что это значит?

— Принцесса считает, что реформы в Кареши должны проходить медленно, не вызывая протестов. И мы должны восхищаться ее жертвенностью. Право женщин на работу — первый большой шаг. Следующим шагом станет разрешение незамужним женщинам общаться с мужчинами в общественных местах. Жасс предана своему народу, и, по-моему, она знает, что для него лучше.

— Это будет лучше для нее или для Кареши?

— Не кипятись, Тир. И для нее, и для страны, конечно. И пожалуйста, не сердись на меня.

— Ты права. Прости. — Бритт сделала для него слишком много, поэтому он не должен так себя с ней вести. — Я до сих пор не могу представить, что хитрая девчонка, какую я помню, стала затворницей.

— А разве ты не отгородился от тех, кто тебя любит?

Он заставил себя улыбнуться, несмотря на беспокойство за Жасс:

— Ты права.

— Порадуйся за нее, Тир. Жасс прекрасная молодая женщина с сильным чувством долга, она думает о благополучии Кареши. Она просто не желает провоцировать скандалы.

— Возможно, тебе это кажется разумным, — согласился он, — но Жасс моя подруга, а я сегодня встречаюсь со своими друзьями и буду вести себя с ними как подобает.

— Тогда мне не о чем волноваться? — Погладив Тира по лицу, Бритт встала на цыпочки и расцеловала его в обе щеки. — За дверью стоят люди, которые давным-давно хотят тебя увидеть.

— Это Ева и Лейла?

— И их мужья. Я думаю, ты не против того, чтобы встретиться с Романом и Раффой?

— Конечно нет!

Средняя сестра Тира, Ева, первой вошла в комнату, и атмосфера сразу изменилась: все такая же рыжеволосая девушка с острым языком. Она оглядела Тира с головы до ног.

— Да ты настоящий грозный воин, как я погляжу, — заметила она.

— Я могу раздавить тебя одним пальцем, малявка.

Сжав кулаки, Ева бросилась в шутливый бой, а потом расплакалась и прижалась к Тиру.

— Не смей так со мной поступать. Ты слышишь меня, Тир? — Отстранившись, она посмотрела на него в ярости. — Не смей исчезать из моей жизни снова. И по крайней мере, оставь ключи от своего автомобиля.

Смеясь, он обнял ее.

— Я обещаю, — тихо произнес Тир и поцеловал сестру в макушку.

В глазах Евы стояли слезы. Отойдя от Тира, она пристально на него посмотрела:

— Ты даже не представляешь, как мы по тебе скучали.

— Я тоже скучал по вас. — Они никогда не узнают, как он по ним тосковал. — Я не выжил бы, если бы вы втроем меня не донимали.

Ева заворчала с притворной яростью, когда Бритт подошла к двери и широко ее открыла.

— Лейла! — Он хотел подхватить младшую сестру на руки и покружить на месте, но вовремя остановился. — Прости, ты же беременна!

— Еще как! — Лейла смеялась и плакала одновременно.

Они обнялись.

— Но ты отлично выглядишь.

Лейла фыркнула от смеха, отойдя от Тира.

— Ты стал фанатом передвигающихся вразвалку бегемотов? — Секунду она пристально на него смотрела. — Я не могу поверить, что ты вернулся к нам. — Взгляд его сестры был наполнен любовью и заботой. — Но жизнь тебя потрепала.

— Изрядно. — Он одернул пиджак. — Мы собираемся на вечеринку, не так ли?

— Не надо заставлять гостей ждать, — согласилась Бритт, открывая дверь.

Держа двух сестер под руки, Тир вышел из комнаты.