Игра Джералда - Стивен Кинг

Но эти мысли не мешали ей слушать. Вот птица заверещалавдалеке и, судя по звуку, полетела: возможно, до нее было больше мили. Слышалсяшум работающей бензопилы в дальнем лесу. Ближе к озеру Кашвакамак гагарапрокричала звонко и протяжно в голубое октябрьское небо перед отлетом на юг.Еще ближе, где-то тут, на северном берегу, залаяла собака. Этот резкий,прерывистый звук показался Джесси приятным. Значит, кто-то еще здесь, рядом,несмотря на октябрь. И этот дверной стук и скрип, протяжный, как слова вбеззубом рту; Джесси почувствовала, что если это будет продолжаться долго, онасойдет с ума.

Джералд, голый, но в очках, на коленях полз к ней покровати. Его зрачки блестели.

У нее мелькнула мысль, что именно из-за этого блеска глазона продолжала игру так долго, хотя первоначальное любопытство давно иссякло.Долгие годы прошли с тех пор, как она в последний раз видела этот блеск вглазах Джералда, когда он смотрел на нее. Джесси неплохо выглядела. Она умеладержать вес и сохранила фигуру, однако его интерес к жене все равно улетучился.Что там говорится в старых притчах о привычке, которая порождает презрение? Этоне относится к возвышенной любви, во всяком случае, такой, которую воспевалипоэты-романтики – их она проходила в колледже, но жизнь, увы, полна суровойпрозы, о которой Перси Шелли и Джон Ките никогда не писали. Может быть, потому,что эти поэты-романтики умерли почти юными, так никогда и не достигнув возрастазрелости, в отличие от них с Джералдом.

Однако все это вообще не имело значения здесь и сейчас.Важно было то, что она зашла в этой игре гораздо дальше, чем хотела, уступаягорячечному блеску в глазах Джералда. Благодаря этому блеску она чувствоваласебя юной, очаровательной и желанной. Но…

«…Но если ты думаешь, что у него загораются глаза потому,что он видит тебя, ты очень ошибаешься, милая. Или ты хочешь ошибаться. Итеперь ты должна решить – здесь и сейчас решить, будешь ли ты и впредьпозволять ему унижать себя. Ведь именно так ты себя чувствуешь? Униженной?» Онавздохнула. Да. Именно так.

– Джералд, я серьезно, прошу тебя. Она сказала это громче, ивпервые огонек в его зрачках, вспыхнув, погас. Слава Богу. Вроде бы он ееуслышал. Так что все, возможно, еще обойдется. Нет, никогда она не почувствуетсебя рядом с ним упоительно и великолепно – уже много времени прошло с тех пор,когда жизнь была упоением… Огонек погас, и через секунду снова явиласьидиотская ухмылка.

– Я заставлю тебя уважать меня, моя гордая красотка, –сказал он.

Он произнес это, выговорив слово «красотка» с интонациейплохого актера, отрабатывающего роль в викторианской мелодраме.

«Пусть он сделает свое дело. Дай ему это сделать и точка».

Это был знакомый внутренний голос, и она решила последоватьего совету. Она не знала, оправдает ли ее Пюрия Стейнем, да и наплевать на нее.Совет был практичен, вот и все. Laisser passer и точка.

Теперь его рука – его мягкая рука с короткими пальцами итакой же розовой кожей, как на члене, – протянулась и схватила ее грудь. В этотмомент что-то внутри Джесси взорвалось, будто лопнула натянутая струна. Онанапряглась всем телом, пытаясь сбросить его.

– Отвяжись, Джералд! Сними эти проклятые наручники и выпустименя! Это занятие утратило для меня прелесть еще в марте! Я не хочу! Все этосмешно и глупо!

Теперь он услышал все, что она сказала. Она поняла этопотому, что огонек в его зрачках тотчас угас, как пламя свечи под сильнымпорывом ветра. Она подумала, что ее слова поразили его. Ведь он долго былхорошим мальчиком в толстых очках, мальчиком, у которого не было свиданий довосемнадцати лет, – именно тогда он и сел на строгую диету, пытаясь задушитьрастущий живот, прежде чем живот не задушит его. В то время Джералд былвторокурсником колледжа, и внешне его жизнь текла размеренно и скучно. Ноона-то знала, что его студенческие годы были временем самоедства, именно тогдаон начал ощущать глубокое презрение к самому себе и ко всем прочим двуногим.

Успешная карьера адвоката (и женитьба на ней: Джессиполагала, что этот факт сыграл важную роль, возможно, определяющую)восстановила его уверенность в себе и самоуважение, однако она подозревала, чтонекоторые кошмары так никогда и не переставали его мучить. В глубине сознанияони все еще довлели над бедным Джералдом, не способным вскружить головудевчонке, и все те же слова – кстати, среди них и «глупо», и «смешно» –возвращали его снова в этот проклятый колледж, как будто он закончил его тольковчера… Во всяком случае, так она думала. Психологи могут быть ужаснонедогадливыми – просто тупыми, даже когда речь идет об очевидных вещах, так онавсегда думала. Но что касается навязчивых идей, тут они часто попадают в точку.Некоторые воспоминания гноят человеческое сознание, как язвы, и некоторые слова– например, слова «глупо» и «смешно» – могут бросить в жар, свести с ума.

Она со страхом ожидала приступа стыда – жгучей волнойокатывающего низ живота – и с облегчением отметила, что остается спокойной.«Наверное, я устала притворяться». – подумала она, и эта мысль повлекла другую:надо было посвятить мужа в свои сексуальные фантазии, не пришлось быподдерживать этот унизительный проект с наручниками. Нет, некоторое необычноевозбуждение сопровождало первые эксперименты (с шарфами), и у нее пару раз дажебыло по несколько оргазмов, что случалось с ней крайне редко. Кроме того,раздражали и побочные эффекты – к ним она отнесла это чувство унижения. У нее появилисьночные кошмары. Она просыпалась в судорогах страха, и руки ее в ужасе сжималиее маленькие тугие груди… Она помнила только один из кошмаров, да и этовоспоминание было тусклым и смазанным: она играла в крокет голой, и солнцевдруг померкло.

«Все это ерунда, Джесси: об этом ты подумаешь в другоевремя… Сейчас самое важное – заставить его отвязать тебя».

Да. Потому что это не была их игра – это была игра Джералда,и она включилась в нее только потому, что Джералд хотел этого. Но эта игра ей большене нравилась.

Снова раздался одинокий крик гагары на озере.Сомнамбулическая ухмылка предвкушения удовольствия на лице Джералда смениласьвыражением недовольства. Его взгляд как бы говорил:

«Стерва, ты сломала мою игрушку».

Джесси вспомнила, когда на его лице последний раз мелькнулото же выражение. В августе Джералд подошел к ней с глянцевой брошюркой ипоказал «порше», который он хочет купить. Однако она полагала, что Джералдсначала должен сделать вступительный взнос в клуб «Форест-авеню Хелс»,поскольку он не раз за последние два года грозился совершить этот шаг.

– Ты пока не тянешь на «порше». – сказала тогда Джесси,зная, что это звучит бестактно.

Однако ей было не до вежливости. В последнее время такоеслучалось с ней все чаще, это удивляло ее, но Джесси совершенно не знала, чтотут можно поделать.