Былины Печоры и Зимнего берега - Автор Неизвестен

Из того еще села да ле Карачагова

Ой же жил тут и был молодой ли Иван сын Тимофеевич,

Уж было у его едино чадо милое, едино любимое,

5 Уж не имел он тридцать лет под собою резвых-де ног.

45. Про Добрыню. Печорские варианты см. в комментарии к тексту № 38.

С обоими ранее записанными на Печоре (в Усть-Цилемском районе) вариантами данный текст объединяют тождественное по содержанию начало и отсутствие второго боя со змеей, а с вариантом сборника Ончукова еще конечный эпизод — женитьба Добрыни на освобожденной им от змеи красавице. Вместе с тем текст своеобразен: в описании молодости Добрыни заметны припоминания из сюжета «Добрыня и Маринка» в некоторых обработках северо-восточной группы былин (озорство на улице и жалоба на Добрыню — см., например, Григ., III, 55; обучение грамоте — Онч., 21), однако связи с последующим повествованием и с образом самого героя в данной былине эти включенные эпизоды не имеют. К помощи отцовской плетки, данной ему матерью, Добрыня обращается только после напряженного боя с копьем, палицей, саблей; тело убитой змеи он сжигает на костре (ср.: Григ., III, 35). В конечном эпизоде ощущается смутное припоминание из былин прионежского типа о похищении змеем племянницы князя Владимира Забавы («У змеи была унесена красавица, По всему свету забавница»), но Киев и князь Владимир, как и в других печорских вариантах, не упоминаются.

Таким образом, и данный текст несет некоторые следы забывания первоначальной основы сюжета, но разработан полнее и стройнее, чем другие печорские варианты, и в отдельных эпизодах выразителен (см. изображение боя со змеей, оригинальный образ молодости, незрелости богатыря в словах матери — стихи 43—45).

Примечание исполнителя в конце и введение в текст известной сказочной формулы (стих 189) показывает восприятие им содержания былины как сказочного.

Впервые текст был напечатан в сб.: Русский фольклор, II, стр. 254—258, напев — стр. 268.

Нотное приложение V. Напев среднего диапазона, расширяемый исполнителем в некоторых вариациях до септимы и октавы. Интересно отметить особую манеру певца несколько растягивать первый звук каждой строфы и обрывать акцентированным стаккато последний звук. В напеве можно наблюдать своеобразные ладовые колебания.

От Т. С. Дуркина записано несколько фрагментов различных былин. Однако остальные напевы вследствие неопределенности интонирования и вибрации голоса не поддаются нотированию.

На магнитофон записано 17 строф.

45а. Про Добрыню. Текст, исполненный Т. С. Дуркиным «для разбега», является началом предыдущей былины.

46. Первостольной богатырь Илья Муровец. Запись Н. П. Колпаковой 13 августа 1955 г. от Гаврилы Васильевича Вокуева, 73 л., Усть-Цильма.

Печорские варианты см. в комментарии к тексту № 35.

Текст объединяет былины об исцелении и о Соловье-разбойнике. Близок к варианту № 19 сборника Ончукова. Это та же редакция, о чем свидетельствуют: 1) полное совпадение отдельных эпизодов в их своеобразии (исцеление нищей «сиротинушкой» с помощью хлеба не только параличного, но и слепого Ильи; получение Ильей отцовского коня, долгое время стоявшего без пользования им; проезд Ильи через грязи с мощением мостов; три заставы на пути и столкновение с мужиками «новотокманами»; подхватывание Ильей сбитого им с дубов Соловья и ропот коня на тяжесть двух богатырей; освобождение Ильей молодцев из подвалов Соловья; 2) одни и те же имена героев и название родины Ильи (Карачегово-Карачагово); 3) дословное совпадение ряда стихов (ср., например, у Ончукова стихи 13—18, 20, 29, 242, 249).

Вместе с тем имеются значительные отклонения. В публикуемом тексте отсутствует ряд эпизодов, имеющихся у Ончукова. Нет эпизода помощи родителям (см. Онч., 19, стихи 49—61), наказа родителей (Онч., стихи 73—86), описания вооружения Ильи и его сборов в дорогу (Онч., стихи 115—141). Некоторые эпизоды переданы более кратко (ср., например, описание приезда Ильи в Киев). Вследствие всего этого данный текст почти вдвое короче.

Отдельные эпизоды разнятся и по содержанию. В нашем тексте все «приспехи богатырские» Илья Муромец получает от отца, у Ончукова он добывает или кует сам (Онч., стихи 110—123); подхватив падающего Соловья, Илья в нашем тексте кладет его в карман, у Ончукова берет себе в седло (стих 256); в нашем тексте подворотницей хочет убить Илью жена Соловья, у Ончукова — дочери (стихи 284—288); в нашем тексте сам Соловей велит жене выпустить из подвалов захваченных им молодцев, у Ончукова Илья допытывается, не сидят ли у Соловья в подвалах «удалы добры молодцы», и сам срывает замок с дверей (стихи 299—310). Сопоставление обоих вариантов разъясняет не вполне понятную в нашем тексте деталь в сцене показа Соловья: Илья заставляет Соловья «зареветь во весь свист» (стих 196). У Ончукова Илья Муромец спрашивает гостей князя, как заставить засвистеть — во весь свист или в полсвиста, князья-бояре отвечают: «Пусть свистит во весь свист». Однако Илья Муромец велит свистеть в полсвиста, но и этот полусвист вызывает шатание княжеских палат и общий страх. Очевидно, исполнитель раньше знал и вопрос Ильи Муромца, и ответ князей-бояр, это и определило указанную деталь нашего варианта. Последние два отклонения от текста Ончукова показывают некоторое стирание смысла эпизодов: передача их в варианте Ончукова более соответствует традиционному облику Ильи Муромца, Соловья и князей-бояр.

Сопоставление свидетельствует о бесспорной генетической связи обоих вариантов, но характер этой связи неизвестен: было ли непосредственное влияние более раннего варианта, или данная редакция усвоена через какие-то промежуточные звенья.

Как и Т. С. Дуркин, Г. В. Вокуев, прежде чем спеть всю былину, спел несколько первых стихов:

От того было от города от Мурова.

От того, ей, села да Карачегова,

От того было́ Ивана да Тимофеёва

У ёго, ей, было да одно чадо́,

5 Как оно, ей, чадо да единокоё,

Оно сидело, ей, на печке ровно тридцать лет.

Нотное приложение VI. Расчлененный напев с характерной остановкой в конце полустрофы на второй ступени звукоряда и устойчивой музыкальной цезурой. Сохранение этой формы вступает в ряде случаев в противоречие со структурой стиха, что вынуждает исполнителя вставлять в конце полустрофы наигрышный слог. Следует также отметить напряженное звучание тритонового хода, подчеркивающее членение напева.

На магнитофон записано 6 строф. С публикуемым текстом № 46 не совпадает, является вариантом его.

47—48. Записи З. И. Власовой 28 июля 1955 г. от Акима Евпсихеевича Михеева, 89 л., Усть-Цильма.

47. [Илья Муромец и станичники]. Печорские варианты см. в комментарии к тексту № 19.

Традиционная общерусская композиция сюжета. Но некоторые детали своеобразны. К обычной похвальбе Ильи Муромца шубой и конем прибавляется еще похвальба «шляпишком» и «саблей вострой, некровавленой». Необычна и несвойственна былинам об Илье Муромце расправа с разбойниками.