Миледи и притворщик - Антонина Ванина

– Надо пройтись хотя бы по одному коридору и проверить, куда он нас выведет.

– Главное, не заблудиться и найти дорогу обратно, – предостерегла меня Иризи.

– Не заблудимся. – уверенно сказал Шанти. – Я запомню дорогу.

– А если здесь запутанные коридоры? – на всякий случай спросила я.

– Зов родственной души всё равно приведёт меня к этому месту.

Он так красноречиво посмотрел вверх, где в обрамлённом светом люке торчали собачьи уши, что я сразу всё поняла. Незримая связь с Гро не даст Шанти потеряться. Он его почувствует и обязательно найдёт дорогу назад.

С такими мыслями я первой ступила в коридор опрокинутых треног, как вдруг в лицо мне ударило эхо – жуткий смех отражался от стен коридора и раскатами бил по ушам.

– Что это? Кто здесь?

Ответом мне была новая порция сиплого хохота и ритмичный звук барабана.

– Белоглазые ведьмы, – догадалась Иризи. – Город поглотил их тела, а души навеки поселились в его чреве! Госпожа, скорее идём отсюда, а то сами останемся здесь навек.

Она схватила меня за руку и потянула обратно к лестнице, но Шанти остановил её, сказав:

– Нет, это не души смеются. Пожирательницы дыхания живы. Видать, они ступили не в зыбучие пески, а на засыпанный песком люк без плиты. Они провалились через другую башню внутрь города и теперь ищут то, за чем пришли.

– Головы ненасытных сатрапов? – догадалась я.

– Похоже на то. Хочешь взглянуть на их усыпальницу?

Опять древнее кладбище? Опять ритуал камалисток с вселением демона в чужую голову? Нет, что-то не очень хочется.

– Ты бы могла дополнить фотокарточку обезглавленного сатрапа и его могилы фотокарточкой его головы и новой усыпальницы, – продолжал искушать меня Шанти.

Снимки с обоих кладбищ? Железные колонны и золотые. Погребальная камера с искусной росписью и ещё одна камера, которую я пока не видела. Обезглавленное тело и принадлежащая ему когда-то голова… Да, только так мозаика сложится в общую картину. Будет что показать на выставке и чем поразить публику. А огненные врата немного подождут – выдвинемся на их поиски сразу же после посещения усыпальницы.

– Ну ладно, твоя взяла. – сказала я, к удовольствию Шанти. – Но знай, если заиграет их флейта, я разворачиваюсь и иду назад. Не хочу снова впасть в прострацию. Музыка поклонниц Камали на меня дурно влияет.

– Не бойся, я не дам тебе упасть в обморок или потерять контроль над собой.

– Да? И как ты это сделаешь?

– Просто буду всё время рядом с тобой.

Я невольно улыбнулась. До чего же приятно звучит. Почти как признание в любви. Ну ладно, что-то я размечталась, да и Иризи на нас обеспокоенно смотрит.

Мы двинулись на звуки музыки и безумного гогота, встречая на пути глиняные черепки и опрокинутые вазы из камня. Их пузатые бока и узкие длинные горлышки будили в голове только один вопрос: как их высекли? Какими инструментами, если на гладких боках не видно засечек? Как выскребали излишки материала с внутренних стенок вазы, если через горлышко даже палец не просунуть?

Я рискнула поднять странную находку, чтобы лучше её разглядеть, а метровая ваза оказалась на удивление лёгкой. Да что за камень послужил для неё материалом? Нет, это всё очень загадочно и необъяснимо. Надо будет разобраться, но позже.

– На обратном пути заберём с собой пару таких ваз, – объявила я.

– Зачем? – с подозрением посмотрела на меня Иризи.

– Послужат нам сосудами для переноса воды. Один наш бурдюк прохудился, стало быть, ему нужна замена. Перевяжем горлышки ремнём, чтобы можно было его закинуть на спину верблюда. Когда вернёмся к Оазису Слёз, Шанти сострогает из пальмы пробки для ваз. Так мы и провезём запасы вазы через пустыню, когда будем возвращаться в Хардамар.

– Тогда лучше прихватим четыре сосуда, – одобрила мой план Иризи.

– Эмеран, – отвлёк нас от планов по сохранению воды Шанти, – лучше подними глаза и взгляни на стены. Они здесь многое готовы поведать.

И вправду, я так сильно увлеклась вазами, что и не заметила роспись на коридорных стенах. А она оказалась очень примечательной. Всё те же не тускнеющие краски, что и в склепе ненасытного сатрапа, запечатлели зелёные луга и полноводные реки, вдоль которых шествуют стада фантастических зверей: пятнистые верблюды с невероятно длинными шеями и рожками над ушами, птицы-гиганты без крыльев, но с мощными когтистыми лапами, которыми хватают копошащихся под брюхом людей, ящеры-великаны, с зазубринами на спине.

Я без удержу снимала фреску, пока Шанти и Иризи стояли по бокам от меня и подсвечивали рисунок факелами. Так мы и двигались вдоль по коридору, пока в кадр не попал пейзаж с огнедышащей горой. Так, что это? Вулкан? Да ещё извергающийся. Вон, две лавовые реки стекают по склону, в облаке пепла сверкают молнии, а само облако по очертаниям напоминает замок. Небесный Дворец, что реет над горой Фум. Что-то подобное я уже видела в гробнице обезглавленного сатрапа. Вот только одной детали на той фреске не было.

– Молнии. Они будто связывают Небесный Дворец и гору Фум, – поняла я. – Или связывают Небо и землю. Или…

– Миры, – закончил за меня Шанти.

Он и сам внимательнейшим образом разглядывал древний рисунок, казалось, хотел запомнить каждую его деталь, пришлось мне отвлечь его от этого увлекательного занятия:

– Те странные беззвучные молнии, что каждую ночь бьют по золотым колоннам города, они ведь не молнии вовсе, так? Потому и грома от них нет.

– Думаю, ты права. Они лишь связующие нити, что пронизывают миры. Все миры до единого. Люди прозвали молнии небесным огнём. Выходит, огонь огненных врат не пылает, не горит и не тлеет. Он соткан из света, что вырывается из облаков, за которыми прячется нечто незримое. Там наверху, каждую ночь.

Кажется, он прав. Огненные врата – это просто иносказание. Не тот огонь я искала всё это время. Не факелы факиров, не Пасть Гатума мне были нужны. Молнии, странные беззвучные молнии, что спускаются с небес или даже из Небесного дворца – вот, что откроет нам проход между мирами. И где-то в этом проходе я увижу стражей… Надо успеть с наступлением темноты подняться наверх и отыскать ту самую колонну, куда каждую ночь бьёт молния. А дальше… дальше буду действовать по обстоятельствам.

Я взглянула на наручные часы и поняла, что времени для съёмки фресок и визита в усыпальницу сатрапов осталось не так уж и много. А значит, надо торопиться.

Новый взрыв хохота привел нас в пустой зал, посреди которого лежал вал песка, что протянулся из соседнего коридора. Подойдя ближе, я ощутила мощную тягу. Стало быть, этот коридор ведёт к ещё одной башне, чья крыша возвышается над песком и служит воздуховодом для этого подземелья.

– О, Камали... – послышался возглас из вентиляционного коридора.