Лили, запертая во сне - Ник Лейк

– Заперта? – спросил Ворон.

– Нет, – ответила Лили.

– Тогда они, возможно, там. Они не могут проникнуть через запертую железным ключом дверь.

«Вот и славно», – подумала Лили.

Ей всё больше и больше нравился план с железным ключом. Хотя ничего хорошего, нужно набраться смелости и открыть дверь. Она потянулась к ручке и медленно-медленно её повернула. С лёгким скрипом, который показался ей очень громким, она распахнула дверь.

Они заглянули вовнутрь. Гостиная была пуста. Лили машинально щёлкнула выключателем: рефлекс, когда открываешь дверь в тёмную комнату. Но, конечно же, ничего не произошло.

– Где ещё они могут быть? – спросил Мышонок.

– Например, в спальне. Мама подолгу лежала в постели. Утром её тошнило, а теперь у неё что-то под названием: пред – как бишь его? Она сильно устаёт.

Лили раньше сердилась, что мама от неё закрывается, расстраивалась, что играть и делать уроки приходится в одиночестве, пока мама отдыхает в постели, но сейчас впервые её пожалела. Наверное, не очень весело лежать и днём смотреть телевизор.

Тоска по матери и прилив жалости пронзили Лили, словно молния.

Во всяком случае, мама проводила много времени в спальне, а с ней и отец, принося ей чашки чая и простые бутерброды с сыром, больше она почти ничего не ела.

– Где это? – поинтересовался Мышонок.

– Наверху, – ответил Ворон. – Это ведь где мать нас поймала, когда мы спустились через трубу, так?

– Да, – подтвердила Лили.

Она пересадила Кротиху из бокового кармана в тот, что на груди, быстро её обняв, согревшись её теплом, и они осторожно, стараясь не скрипеть деревянными половицами, поднялись по лестнице.

Дверь была открыта. Лили набрала побольше воздуха в лёгкие, и тело её завибрировало, словно камертон. Потом вошла.

Ворон, вероятно, поражённый её решительностью, неуклюже взмахнув крыльями, вспорхнул из-за её спины и приземлился на багет со шторами. Самозваные родители сидели на кровати, мать с ребёнком на руках. Сначала они посмотрели на Ворона, повернув головы словно роботы, перейдя из одного положения в другое.

Потом на Лили.

Тик-так.

– Что-то я очень устала от этого, – заявила самозваная мамаша и повернулась к отцу. – Ты вроде обещал от неё избавиться.

– Я избавился.

Она встала, словно на шарнирах, нечеловеческим движением.

– Незаметно. Покончи с ней – сейчас же.

Папаша повернулся к Лили.

– Сначала поймайте, – заявила Лили, отступая назад.

По её не совсем чёткому плану она должна была заставить их погнаться за ней и выбежать через парадное на улицу так, чтобы они вышли за ней следом. Потом она вернётся в дом и запрёт дверь железным ключом. Если, конечно, это точно ключ от старого замка. Она надеялась, что ей удастся выманить обоих наружу.

Отец, странным движением, как на шарнирах, кинулся к Лили, она неуклюже повернулась, ударившись ногой о батарею, и выскочила на площадку. Ворон в панике хлопал крыльями у неё над головой, остальные зверушки кубарем катились с лестницы.

План оказался – как ей довольно быстро стало ясно – не очень удачным.

Глава 22

Выйдя на лестничную площадку наверху, Лили вдруг остановилась, что-то зацепило её взгляд: она заметила блеснувшее разноцветье. Мышонок скатился вниз, а самозваный отец уже её нагнал, она даже ощутила волну воздуха, когда он протянул руку…

Она схватила из вазы привлёкшее её внимание ожерелье из «бусин мужества». Нитка была закреплена только с одного конца, она всё ещё добавляла бусины. Бросив их в демона и держась одной рукой за перила, Лили запрыгала через ступеньку вниз. Бусины застучали по полу, послышался какой-то непонятный звук, похожий на скольжение, и нечеловеческий в буквальном смысле крик – отец кувырком слетел с лестницы, а вдогонку за ним скатились и атаковали его бусины, – дзинь, дзинь, дзинь – и в фантастической позе: вверх ногами, с изогнутой шеей приземлился на голову.

Он не шевелился.

Он не шевелился, а Лили по глупости остановилась, глядя на него и размышляя: «Мёртв? А такое вообще возможно?»

Он не умер, или уже был мёртв, или это вообще к ним никак не относится, потому что встал, вправил шею с громким щелчком, повернул голову, словно после напряжённого дня.

– Больно, – сказал он, глядя на неё чёрными глазами-угольками тусклее и твёрже, чем прежде.

Она побежала, крепко сжимая Кротиху и слыша за спиной приближающиеся шаги.

Лили промчалась по коридору, зацепившись рукавом и разодрав локоть вешалкой для шарфов и шапок. Но не заплакала. Она бежала по коридору к новой кухне, вспомнив совет Ворона найти оружие, слыша за спиной шаги отца, когда огибала кухонный остров.

Она выдвинула ящик самого дальнего шкафа и повернулась лицом к вбежавшему в кухню преследователю.

– Бежать некуда, – объявил он. – Нужно было покончить с этим ещё в подвале.

Лили, не глядя, пошарила в ящике левой рукой в поисках чего-то, ну хоть какого-то орудия и нашла молоток для отбивных.

Она держала его перед собой, будто крест в фильмах про вампиров.

– Зачем он тебе… – начал он, но она, решив застать его врасплох, бросилась вперёд с молотком и ударила по плечу, потом отвела назад и прицелилась ему в голову, но он поднял руку, и удар попал по ней – та хрустнула.

Он злобно схватил Лили за запястье здоровой рукой, сжал и толкнул спиной к кухонному острову. Прижимая. Придавливая. Барный стул отлетел в сторону, упал с приглушённым грохотом пластика о деревянный пол. Отец прижал Лили спиной к столешнице.

Он смотрел на Лили чёрными мерцающими глазами. Неторопливо пригнув к столешнице её руку с молотком, он стал давить всё сильнее и сильнее, пока она не вскрикнула и не разжала кулак, молоток выпал и тихонько удручающе звякнул – она осталась безоружной.

И тут – всё произошло очень быстро – Кротиха поднялась по её руке и вцепилась когтями ему в лицо. Он отшатнулся, из глаз и щёк у него закапало что-то, похожее на кровь, только чёрное.

Кротиха упала на пол, вслепую ринулась к нему и вцепилась в ногу.

– Колодец прямо под нашими ногами. Я его чувствую. Он придаёт нам силу, – сообщила она.

А потом краем глаза Лили увидела Мышонка, который стоял на плече самозваного папаши и кусал его за ухо, царапал ржавым гвоздём, очевидно железным, потому что тот орал, пытался прихлопнуть кусавшего, и Лили подумала: «А Мышонок – настоящий герой».

Но – и это тоже происходило очень быстро, в считаные секунды, в ритм биения сердца, мышиного – отец схватил Мышонка, крепко зажал его в кулаке и швырнул через комнату. Потом взмахнул ногой, Кротиха