Замуж не напасть, или Бракованная невеста - Ольга Олие

На трех мониторах я разглядела клетки, в каждой из которых лежали, сидели, стояли юноши и девушки. Всего я насчитала сорок два человека, точнее нечеловека. Осунувшиеся и изможденные лица, почти на всех обреченность. Несколько парней еще не теряли надежды, это оказалось понятно по упрямо сжатым губам, бешеному блеску глаз и распрямленным плечам. Я восхитилась, даже в такой ситуации они стояли с гордо поднятой головой и расправленными плечами. На скулах ходили желваки, волевой подбородок выдвинут вперед, они напряженно размышляли, наверняка о том, как выбраться на свободу.

Девушек было жаль. Некоторые из них лежали без сознания. Сколько же они там лежат? Почему их держат в подвале? И что мне теперь делать с этим знанием? Если поделюсь с остальными, вряд ли мне поверят. Сама проверить не смогу, потому что рядом со мной всегда находится Раат, он не отпускает меня от себя одну ни на шаг.

— Как же вас освободить? А главное, что придумать, чтобы самой миновать такую участь? Ведь тогда никто не сможет прийти на помощь.

На миг мне показалось, меня услышали. Один из юношей вскинул голову и посмотрел прямо на меня. Точнее в камеру. Я дернулась. Столько ненависти было в его взгляде, что по моей коже мгновенно пробежал озноб. Пришлось себя успокоить: он наверняка думал, что за ним наблюдает один из его похитителей. Никому и в голову не придет, что одна любопытная девица сунет свой длинный нос туда, куда не следовало.

Я настолько засмотрелась, что потерялась во времени. И дернулась, когда в дверь заколотили. Досадливо скривившись, быстро выскочила, вернула зеркало на место. Теперь бы еще и вид испуганный убрать. Но как назло ничего не получалось. И тут пришла идея в голову. Схватила в руки книгу, сделала вид, что увлеклась разглядыванием, в таком же виде и открыла дверь.

— Аэра? — пристально глядя на меня, поинтересовался дворецкий.

— Да? Что-то не так? — досада все-таки проскользнула в голосе.

— Ты напугана и обеспокоена, — припечатал Раат, словно обвиняя.

— Конечно, — легко согласилась я. — А как мне себя чувствовать? Читать я не умею, писать тоже. Даже элементарные заметки сделать на вашем языке не могу. Мне только и остается, разглядывать гербы, ничего толком не понимая. Вот, то, что успела написать для себя. Ты поймешь хоть слово? Нет? Вот и преподаватель вряд ли разберется. А сейчас надо будет что-то говорить мучительнице. Мне джигу-джигу танцевать от радости? Можешь радоваться, уже через несколько минут хоть у кого-то от моего позора настроение поднимется.

— Я помогу тебе, аэра, — сменил тон мужчина. Поверил. Я облегченно выдохнула.

— Буду весьма благодарна, — выдавила я из себя улыбку. — И я снова есть хочу, даже не заметила, как проглотила завтрак.

От страха и волнения желудок свело. На меня посмотрели удивленно. Но уже через пару минут в покои вкатили еще один столик. Интересно, влезет в меня второй обильный завтрак? Я волновалась, что кусок в горло не полезет, но пахло все настолько аппетитно, что прошло легко. Сама удивилась, никогда раньше утром больше, чем чашку кофе, не могла в себя запихать. А сейчас вторую порцию уминаю, и мне все нравится. Так я точно скоро растолстею, что ни в одни двери не войду.

— Теперь можем идти? — преувеличенно бодро отозвалась я. Наверное, слишком бодро получилось, проскользнула фальшь, за что и удосужилась еще одного пристального взгляда. Эх! Не выйдет из меня шпиона местного разлива.

— Аэра, что с тобой? — тихо, но твердо задал вопрос дворецкий. — Ты сама не своя.

— Волнуюсь я, неужели не понятно? Может на меня так разговор с принцем повлиял, — выдвинула я теорию, и сама же ей поверила.

— Хм… И почему я сомневаюсь? Но правду ведь не скажешь?

— Я правду сказала, — пожала плечами. И тут вдруг вспомнила всех пленников из подвала. На ум пришел весьма странный вопрос: — Раат, а интересно, имена остальных кандидатов сохранятся в истории королевства или их даже не узнают? Пусть ненастоящие, а те, которые они для себя выбрали, но…

— Странные вопросы ты задаешь, — сузил глаза мужчина.

— Почему странные? И что тебя так разозлило? — я была удивлена, вроде ничего необычного не спросила, а его вон как плющит.

— Ты слишком часто начала упоминать участников прошлых конкурсов, — вкрадчиво обронил Раат. — Почему они не дают тебе покоя?

— Я хочу увидеть хоть кого-нибудь, чтобы убедиться, что с ними все в порядке, — как можно искреннее улыбнулась в ответ, хотя сердце готово было выскочить из груди.

Меня резко схватили за руку и потащили на улицу. И возмутиться не получалось, так как зубы то и дело клацали, стоило попытаться хоть что-то сказать. Пока меня тащили, я придумала сто и один способ мести наглому слуге. Но больше всего меня возмутило такое положение вещей. С какого перепуга он так со мной обращается? Из-за чего вдруг разозлился? Я же ничего такого не сказала.

Мой мозг отметил весьма занимательную особенность: по пути опять никто не встретился. Они вымерли все, что ли? Где придворные, где местные аристократы? Не удалили же их из дворца на время проведения конкурса.

Перед глазами все еще стояли измученные пленники, картинка начала постепенно вырисовываться. Я едва не хихикнула от пришедшей на ум аналогии: меня назвали бракованной невестой, а ведь и сам конкурс тоже бракованный. Как же в него вписываюсь я?

— Мож… жет… я с… сама… — с трудом выдавила я уже на улице, несколько раз споткнувшись, едва не упав. Запястье горело огнем, его, как тисками, сжала стальная хватка дворецкого.

Выскочили мы через боковую дверь. И со ступеней почти слетели. Только свернув по неприметной дороге, меня отпустили.

— Запомни, любопытная аэра, стены тоже имеют уши. Ты можешь накликать на себя беду. Живи настоящим, пока не заглядывай в будущее, и уж тем более не копайся в прошлом, сохранишь не только нервы, но и голову, — на одном дыхании строго выдал дворецкий. Я стояла пораженная и хлопала глазами. Получается, он прекрасно осведомлен о происходящем. Стало вдруг так обидно. Во всем мирах все одинаковое: побольше молчи, мало того, что умнее покажешься, так еще и бонус получишь — жизнь. Да только что это за жизнь в постоянном молчании? Страхе? Шугаться от собственной тени? Оглядываться вокруг, боясь сказать лишнее? Я так не хочу. Только изменить вряд ли что-то получится, особенно в одиночку.

— Я тебя поняла, — стараясь говорить спокойно, кивнула я, хотя меня трясло от едва сдерживаемых эмоций.

— Я рад твоему благоразумию. Идем, сейчас начнутся занятия.

Назад мы возвращались быстро. Меня подвели к кабинету, в котором уже собрались остальные. Не знаю, какое выражение лица у меня в данный момент было, но товарищи по несчастью не задали ни одного вопроса, предпочтя отвести взгляды. А потом и вовсе стало не до разговоров.

Нас гоняли, как говорится — и в хвост, и в гриву. Сначала я намучилась с геральдикой, но с горем пополам смогла выучить, какой герб что символизирует и кому принадлежит. Дальше оказался этикет, умение говорить, делать реверансы и книксены. И если на данном предмете я считала, что сложного ничего не может быть, то уже через несколько минут поняла, насколько ошиблась.