Просроченное завтра - Ольга Горышина

— Я уже так месяц, а то и дольше, живу. Это я сейчас из-за тебя перенервничала. Вот.

Алена вытащила из бардачка Гармин и поставила на присоску на торпеду.

— Покажи адрес. Введем в навигатор. У тебя такой есть?

— Я город лучше любого таксиста знаю. Сам могу быть навигатором. Но видел такие штуки в Финке. Удобно?

— Да, не надо маршрут распечатывать. Здесь все улицы одинаковые. Ничего не запомнить. Ну, кроме дороги в универ и обратно.

С помощью навигатора и Алены Стас довез их до отеля довольно быстро. Она отстегнула кресло, но ок не позволил ей его нести.

— Я видел, как ты тащила его в гараж.

Да, тяжеловато. Но куда денешься?! Мужчина не всегда под рукой!

Алена взяла сумку с подгузниками и куртку для себя. Стас свою ветровку в чужой машине не забыл. Номер у него был довольно простой. Здесь вообще гостиницы не отличались особым шиком. Матрас хороший, белье свежее — что вам еще надо? А больше ничего и не надо было. Стас стащил с нее кроссовки и велел раздеться, призывно откинув простыню. Лифчик не снимешь, намочит всю кровать. Она замерла, глядя на Стаса, который на нее совсем не смотрел.

— Господи, вопросительный знак! Может, это и безопасность в машине с такой мамашей! Но ему не может быть удобно!

Алена поджала губы — у нее ни одной аварии. А это все из-за него. Она на него засмотрелась, все не в силах до конца поверить, что он рядом.

— Не трогай его!

Стас обернулся — не злой, просто тоже усталый. У него там в Питере ночь!

— Пусть спит. И ты ложись.

Он улыбнулся.

— Я его покараулю. А ты давай, с головой под одеяло, чтобы темно стало.

Алена поддержала его улыбку.

— Я хочу с тобой.

— Не дури! — его голос понизился на целую октаву. — Тебе ребенка домой везти. Давай спи.

— Можешь меня обнять?

— Лен, я мужик, хотя иногда веду себя, как баба. Сюсюкаюсь с тобой, например. Но в этом я мужик. Не издевайся, ладно? Уже и так довела своими сиськами. Давай спи. У тебя каждая минута сна дорога.

Сон пришел, хотя Алена и не думала, что ок будет. Когда же открыла глаза, Степка лежал у нее на голой груди, а она даже не помнила, чтобы вставала. Стас спал, скрючившись у нее в ногах. Видимо, он и принес ребенка, а она уже на полном автомате приложила его к груди.

Что ее разбудило? Ах да, телефон надрывался в сумке. Алена наконец сообразила протянуть руку, но Стас успел перехватить сумку. В комнате слишком темно. Значит, уже по меньшей мере часов семь.

— Лена, ты где? — вырвался из динамика голос Димы.

— Я? — Алена продолжала моргать, судорожно ища кнопку выключения спикера. — Я уснула… — она действительно хрипела со сна. — Поняла, что засыпаю за рулем и закрыла глаза. Боже… Сколько времени?

Она знала уже сколько — по часам на прикроватной тумбочке.

— Половина восьмого. Ты где?

— Я в Стэнфорде. Черт! Ну мы и долбанули со Степкой… Сейчас покормлю его, если проснется… Господи… Я не хотела тебя пугать. Извини!

 — Ну лучше так… — выдохнул Дима в трубку. — Чем уснуть за рулем и разбиться. Давай, не торопись.

Алена, зажав телефон в ладони, рухнула обратно на подушку. Стас сидел на самом краю кровати и сжимал в кулаке край покрывала.

— Ленка, как же циклична жизнь… Мы просто уснули…

Стас произнес это с улыбкой, пусть и горькой, но Алена почувствовала только горечь.

— Ты обещал не вспоминать о Светлове, — выдала она все так же глухо.

— Но ты ведь тоже его вспомнила. И мне сейчас жутко стыдно… За те слова, что я сказал тогда тебе, разбудив звонком.

— Саше тоже было стыдно перед Оксаной. И мне было стыдно. Мне и сейчас стыдно. И за прошлое, и за настоящее, и за будущее, если оно вообще когда- нибудь у нас будет…

— А мне просто было больно. Больно знать, что ты с ним. Мне и сейчас больно.

Стас привлек ее к себе, и Алена уткнулась макушкой ему в грудь. Сердце бешено стучало и у него тоже.

— Не будь Саши, не было б и Димы, — просопела она ему в футболку.

— Не было б и нас. Думай об этом так, — Стас поцеловал ее в волосы и отстранился. — Леночка, Леночка… Я никогда не думал, что окажусь в такой же ситуации. Мне стыдно. Мне стыдно перед твоим мужем, но я не хочу и не могу от тебя отказаться. Давай, он ждет. И я тебе сказал — если у тебя нет сил, я возьму это грязное дело на себя. Поговорю с ним.

— Не надо, — Алена громко сглотнула. — Я поговорю. Только дай мне с тобой эти пару дней. Я так скучала. Я не верила, что мы с тобой вообще когда-нибудь еще встретимся. Я приеду завтра. Как только Степка уснет, сразу приеду. Пойдем гулять. В Стэнфорд. Ты же здесь туристом.

— Я здесь дураком… Отправлять свою женщину к другому мужику. У меня все внутри сжимается.

Алена подползла к нему и поцеловала.

— У меня, кроме Степки, нет другого мужика. А утром Степа спит очень глубоко.

— Лена, не своди все к постели. В отношениях не она во главе угла. Давай, собирайся… Ты хоть чуть-чуть выспалась со мной?

Она кивнула. С ним она еще не выспалась — с ним у нее была всего одна ночь. Если не считать ту, которую он проспал, укрывшись с головой, на диване в бабушкиной комнате. Целую вечность тому назад.

— Как же ты меня напугала! — Дима чуть не задушил жену в объятиях, когда та вышла из машины возле дома. — Ну куда ты потащилась такая? Какой нафиг Стэнфорд!

— Там выставка в музее… — едва слышно выдала Алена.

— Питер — это диагноз! — покачал головой Дима. — Пусть в спортивных штанах, зато в музей.

— Какие спортивные? — накопившийся адреналин выплеснулся в раздосадованный крик. — Это Экспрессные брюки. Мне что, бирку на них оставлять надо было?

— Нет, бирки надо обрезать, — Дима улыбался до ушей. — Просто не надо было идти в них в музей. Отойди в сторону. Я загоню машину в гараж. Трусиха!

Какая есть — еще бы не страшно. Машину поцарапать — полбеды, а вот задеть мужскую честь, проспав семейный ужин с любовником, беда целая.

Ужин готовил Дима, а она просто села ужинать к накрытому столу. Он даже перенес туда вазу с цветами — к счастью, букет был старым. К плите Дима подступился только после того, как вызвонил потеряшку, потому хватило времени только на яичницу с помидорами.

— Сосиски сварить? — спросил он потупившуюся Алену. — Голодная? В меня как- то до сих пор ничего не лезет. Мне бы водки сейчас…

Он смеялся. Она — все еще нет.

— Чаю можно? — попросила наконец Алена тихо.