Первая формула - Р. Р. Вирди

в душу не хотим. Сколько он учится в Ашраме, всегда избегал плетений. Хотя, если тебе интересно… – Не договорив, он пожал плечами.

Мне было интересно. Попробую обязательно…

* * *

Приятеля мне найти не удалось. Я провел в поисках треть свечи, а потом понял, что могу опоздать на занятия по плетениям, и, смирившись, побрел во двор. Несколько учеников пришли пораньше и неторопливо рассаживались на места в амфитеатре.

Я бросил взгляд наверх и обнаружил Ради на привычной скамье. Приятель сидел, придерживая для меня свободное местечко.

При моем приближении он просиял белозубой улыбкой, будто и не было сцены за завтраком. Похоже, у Ради улучшилось настроение. Не пора ли задать ему пару вопросов? С другой стороны, что я за друг, если буду навязываться с неприятными разговорами?

В конце концов, Ради с первой нашей встречи проявлял ко мне расположение, хотя делать этого был вовсе не обязан. Приняв сторону Нихама в нашей ссоре, набрал бы очков в глазах богатого подонка. Мог просто оставаться в стороне, однако решил поддерживать со мной дружбу.

Не каждый решится на такое, имея подобный выбор. Возьми воробьев: мы были друзьями по необходимости. Доверяли каждому члену своей большой семьи – иначе было не выжить. В Ашраме же ни над кем необходимость не довлела: дружи с кем хочешь.

Улыбнувшись, я занял место рядом с Ради. Между нами повисло неловкое молчание: приятель наверняка понимал, что мне ужасно хочется поговорить об утреннем происшествии.

– Ты в норме? – Вопрос я постарался задать так, чтобы в нем не звучали нотки любопытства. Не стоило заставлять приятеля вспоминать о том, что вывело его из себя.

Он кивнул и машинально тронул колки мандолины. Тут же отдернул руку, словно смутился своего нервного движения.

– Просто эта тема меня немного взбесила, вот и все. Ничего особенного, со всяким бывает, нье?

– Кому ты рассказываешь, – хмыкнул я.

Ради тоже усмехнулся. На том обсуждение деликатного вопроса и закончилось.

У каждого есть скелеты в шкафу, и время над ними не властно. Ты никогда не испытаешь желания о них говорить. Тебе больно вновь погружаться в неприятную для тебя историю; ты всячески стараешься ее обойти и даешь это понять окружающим.

Я перевел разговор на более интересную для Ради тему:

– Не слышал, чем дышит банда Нихама после моей епитимьи?

Как и ожидалось, Ради прищурился, словно довольный кот:

– Слышал, еще как слышал! – Он наклонился к моему уху и понизил голос: – Есть тут несколько девушек из высокородных семей в его окружении… – Поиграв бровями, он бросил на меня многозначительный взгляд.

Я понял, о чем говорит приятель, и все же решил его подначить. Пусть расслабится.

– Что ты имеешь в виду? Они сплетничают?

– Любая начнет сплетничать, если уложишь ее как надо, – сладострастно ухмыльнулся Ради.

Я продолжал прикидываться дурачком, и лицо сделал подходящее:

– Так ты свалил кого-то из них на землю и взял за горло? Ты настоящее чудовище, Ради.

– Да перестань ты! – сердито уставился на меня приятель. – Ты прекрасно знаешь, о чем я.

– Знаю, знаю, – покорно поднял руки я. – Шучу. Рассказывай, что там тебе нашептали?

– Нашептали разное. Например, ты – большой умелец распускать слухи, дружок. – Он бросил на меня хитрый взгляд. – Не понимаю, как тебе это удалось, но половина народа здесь считает, что ты – не совсем человек, а скорее демон. Другие называют тебя Ситром, бродящим среди людей. Одна девушка говорит: он, мол, на самом деле Шаен, перевоплотившийся в мальчишку, и знаешь… по-моему, она не прочь лично выяснить, человеческое ли тело у тебя под одеждой.

Я залился краской. Ладно, с моей репутацией все понятно. Остался самый волнующий вопрос:

– А что Нихам?

– Воспринял твой успех примерно так же, как и все, а может – даже хуже. Ходит сам не свой. Говорят, даже пропустил несколько занятий. Он ведь надеялся сделать из тебя посмешище, насладиться экзекуцией. Нихам с удовольствием рассказывал бы эту историю направо и налево, а потом вновь за тебя взялся бы, воспользовавшись тем, что ты вынужден зализывать раны. Хорошо, что твой трюк заставил его поджать хвост. – Ради оглянулся и помрачнел. – Хотя, наверное, ненадолго.

Я растерянно моргнул и уставился в ту же сторону, что и приятель.

По лестнице, ведущей к скамейкам для учеников, шествовал Нихам со своей свитой. Место они выбрали на ярус выше нашего, чуть левее. Смотрел он прямо перед собой, словно ему на шею надели колодку. Изо всех сил старался меня не замечать.

Враг получил чувствительный щелчок по носу – уже неплохо. Впрочем, такие люди долго унынию не предаются; он точно возобновит поползновения. Не успокоится, пока не добьется своего или не потерпит настолько сокрушительное поражение, что высовываться уже не захочет.

Над амфитеатром раздался оглушительный раскат, и шушуканье стихло.

В центре двора стоял риши Брамья, держа перед собой руки ладонями друг к другу. Неужели удар грома устроил Мастер плетений?

Я уставился на него в попытке обнаружить следы магии, и риши, поймав мой взгляд, усмехнулся. Опустив руки, откашлялся:

– Ну, кто угадает тему сегодняшнего занятия?

Несколько учеников обменялись взглядами, однако голоса никто не подал.

Я взглянул на Нихама. Выступит или промолчит? Нет, похоже, Ради был прав: мое недавнее представление сбило с него обычную спесь. Нихам вел себя как брошенная на скамью тряпичная кукла.

– Может, наше юное дарование о чем-то догадалось? Что скажешь, Ари? Кстати, о чем это шепчутся сегодня наши ученики? О-хо-хо… – Мастер плетений ударил кулаком в открытую ладонь. – Ах да, об Ари Неопалимом, верно? Поделись же с нами своими мыслями, дружок.

Вопрос он задал сложный, однако тем самым дал мне возможность повернуть ход занятия в нужном направлении. Надо следить за языком и в то же время аккуратно подвести риши Брамья к теме, которая занимала мой ум с тех пор, как я столкнулся с Ашура.

Я тоже откашлялся и заговорил самым что ни на есть почтительным тоном:

– Видишь ли, риши Брамья, может, я и прошел по огню без единого ожога, однако епитимья не сделала меня провидцем. Не существует плетений, которые позволяли бы угадывать чужие мысли. Во всяком случае, мне о таких неизвестно. – Я бросил на риши вопросительный взгляд, однако тот стоял с ничего не выражающим лицом. – Семь принципов плетения мы уже прошли. Вероятно, логично было бы обратиться к теме десяти плетений, о которых должен знать каждый. Я имею в виду словесные формулы, помогающие магам менять мир.

Договорив, я ощутил, как пересохло во рту, и отхлебнул из захваченного с собой маленького бурдюка.