Очкарик 3 - Семён Афанасьев

Хуман лишь снисходительно и загадочно улыбнулся.

Именно эта улыбка и сказала очень многое всем троим оружейникам: выходило, всех козырей они ещё не увидели.

В этот момент, растолкав прибывших вторым этапом, на площадку вынесся последний оставшийся в живых из первого десятка:

— Братья! — охнул он, глядя на тело Декстера, распростёртое на утоптанном песке. — Да ты…! — не завершив фразы, гном стремительно рванул в направлении обезьяны.

Из-под его ботинок выбились султанчики песка.

Пятнистый, продолжая пятится назад, без разговоров выбросил вперёд правую ногу, впечатывая пятку в грудь более низкорослого представителя подгорного народа.

Тот, словно наткнувшись на стенку, отлетел назад и упал на спину, крякнув от боли.

— На эльфийский манер как-будто, — многозначительно заметил Хомс, третий оружейник, имея в виду удар ногой в исполнении человека.

— Не говорит ни о чём, — буркнул в ответ Бринкс. — Ещё далеко не система. Не мешайте, думаю.

Тем временем последний товарищ по десятку убитого только что Декстера, вскочив на ноги, дико закричал и рванул из-за пояса клинок.

— Стоять! Железо на землю! — уже даже без тени былого дружелюбия рявкнул хуман.

— Руки, — тихо напомнил Хиггис.

Внимание механиков тут же обратилось на неизвестный инструмент в ладонях пятнистого.

Разбушевавшийся представитель подгорного народа, однако, на том не остановился и понесся на человека.

Снова раздался хлопок. В еще одной гномьей голове появилась маленькая дырочка, а сам нападавший подломился в коленях и рухнул на песок.

— Господа, мне очень не нравится вести диалог в подобном режиме, — раздался хмурый голос хумана. — К сожалению, я не рискую сейчас положиться на ваши объективность и беспристрастие, — человек указал взглядом на кандалы на своих запястьях. — Если продолжу стрелять, пострадают и стоящие сзади. Вас будет просто пробивать насквозь. Будьте благоразумны!

— Например? — угрюмо раздалось из толпы.

— Во избежание ненужного кровопролития, пожалуйста, давайте вначале поговорим!

— Валяй. — С нечитаемыми эмоциями, внешне абсолютно спокойно согласился Хомс. — Начинай. Хотя Хиггис и прав: лично в твоей жизни этот разговор уже ничего не изменит. Скорее всего.

— Я бы не был столь категоричен, — мягко возразил маг, удерживая свой самострел дыркой в направлении гномов. — Это зависит от многих переменных, вам знакомо такое понятие?

— Давай, поучи меня математике, — неожиданно для себя возмутился Бринкс.

До него только сейчас дошло, что именно в происходящем было неправильно.

Если бросить события на весы этой новомодной психологии, по всему выходило: хуман выглядел СНИСХОДИТЕЛЬНЫМ.

Всё это время, с самого начала, даже валяясь с заломленными за спину руками на песке полсотни ударов сердца тому он излучал СНИСХОДИТЕЛЬНОСТЬ.

Что было странно.

Догадка оказалась настолько неожиданной, что старший над оружейниками выдал вслух:

— А ведь это мы сейчас смотримся, как обезьяны. А он навроде как нас уговаривает и дрессирует?

— И ты заметил. — Отозвался Хомс. — Та же мысль мелькнула.

— Странно. Очень странно. — Подал голос Хиггис.

В следующий момент человек обратился именно к нему:

— Уважаемый, я очень плохо знаком с обычаями вашего народа, потому подскажите, если не сложно. У вас есть какое-то подобие наставления, как вести переговоры?

— Смотря какие, — недовольно проворчал гном, глядя исподлобья. — Чего хотел?

— Торговые переговоры. Допустим, я хочу вам что-либо продать либо купить у вас что-то. Мы сговариваемся о цене. Есть ли обобщённые советы, которые гном-отец всегда передаёт своему сыну?

— Да, но зачем оно тебе надо? Ещё и сейчас. В каждой семье по-своему, хотя существуют известные всему народу правила. К чему был вопрос? — тут уже не удержался Бринкс.

— В этом наставлении есть что-либо о правиле уступки? — заинтересованно продолжил хуман. — Например, вы продаёте мне запас хлопка или шерсти. Но я прошу вас о дополнительной услуге, скажем, доставить товар до моего склада. Чтобы пойти мне навстречу, вам необходимо послабление и с моей стороны — например, лишняя монета. Либо — моё обязательство и в следующем сезоне покупать только у вас. Есть в ваших правилах что-то подобное?

Все без исключения гномы на площадке притихли.

В упомянутом магом не было ничего секретного, однако поднятая тема им и говорила немало.

Бринксу, с точки зрения новомодного научного увлечения дворца, так и вовсе:

— Имел очень много дел с разными народами, — вердикт для друзей получился коротким. — Либо опыт, либо какая-то наука. Как у нас, ТАМ, — последнее слово было выделено интонацией.

Кажется, даже общение между разумными можно систематизировать словно математику. И во дворце, видимо, могут рождаться разумные начинания.

— Похоже на то. Отсюда и его снисходительность, — почесал нос Хиггис. — Привык, что всегда сладить получалось. А привычка разума — она как привычка тела, изо всех дырок лезет. Интересно, откуда ж ты такой выискался? — обратился он к человеку, ничуть не стесняясь.

— Это же неважно, — искренне пожал плечами маг. — Давайте лучше вернёмся к вопросу будущего. Я правильно услышал, что здесь на площадке присутствуют гномы разных точек зрения и различных каст?

Бринкс напрягся: ещё не хватало, чтобы такой пронырливый пятнистый догадался о подоплеке конкретно их тройки. С него станется.

Это было бы уже ни в какие ворота: хумана и сейчас просто так отпускать нельзя, а уж после такого…

— Перед тем, как сделать вам предложение, позвольте вопрос, — безукоризненно вежливо «не обратил» внимания на мимику оружейника человек. — Какой из представленных здесь кланов, или какая из структур, главнее в иерархии?

— Может, тебе ещё ключ от семейной казны выдать? — не полез за словом в карман Хомс.

— Не сочтите за нахальство! — пятнистый попытался предупредительно поднять в воздух левую ладонь, но из-за кандалов не вышло.

— Аристократ, — ни к кому не обращаясь, тут же отметил Хиггис.

— Просто вначале я бы хотел поговорить с представителями того клана или структуры, которые находятся ближе прочих к вашему Престолу.

— Почему?

— То, что скажу, в первую очередь может быть важным именно для них.

Механики переглянулись.

Прочие гномы насторожились.

— Ты говоришь очень занятные вещи. Понимаешь ли, что для тебя они ещё более опасны? — Бринкс решил не говорить ни да, ни нет: авось хуман сейчас выболтает побольше.