Наследство черной вдовы - Надежда Соколова

Кто такие никары, я понятия не имела, но по вытянувшимся от удивления лицам остальных сделала вывод, что мне снова «повезло».

— Селенира, возьми его на руки, — подала голос Кладира.

Проглотив вопросы, я нехотя наклонилась, протянула руки, и в ладони сразу же уткнулся розоватый влажный нос.

Никар оказался смесью кролика и котенка, с небольшими аккуратными ушками, густым пушистым мехом и цепкими лапками. Удобно устроившись у меня на руках, он недовольно фыркнул на Нарона и, свернувшись калачиком, решил улечься спать.

Какая прелесть. Я теперь не только феодалица, но и владелица, как мне кажется, экзотического животного. И что будет дальше? Увижу мифических гномов и эльфов? Познакомлюсь с троллями и гоблинами? Да уж, Светочка, везучий ты человек…

Дальнейшая прогулка прошла относительно спокойно: я прогуливалась с сопевшей живностью на руках, вполуха слушала Нарона, старавшегося показать себя с лучшей стороны и, словно павлин, распускавшего перья. Впереди мелькали спины других пар, сзади слышались шаги Гордона. В общем, ничего интересного. Цветы больше не радовали взгляд — мне было не до них. Я с головой ушла в свои мысли.

Все трое женихов меня раздражали. Нарон — больше остальных, видимо, после совместной поездки в столицу. Донтар — угрюмый разорившийся вояка, Гордон — типичный маменькин сынок. Я не желала выходить ни за одного из них. Увы, расширенного выбора мне никто не предоставил, а сама я пока не видела выхода из сложившейся ситуации. На ум пришел Лоран, пытавшийся выбить дверь в мою спальню. Вот уж кто точно знал, чего хотел, и готов был добиваться исполнения своей мечты. Упорный. Я подавила вздох: если бы не его происхождение, я была бы уверена в своем выборе. Пусть даже врач продолжал бы видеть во мне Селениру. Возможно, в будущем я смогла бы смириться с этим. Зато к нему единственному я не испытывала отвращения. Но. Эти проклятые «но». Я не желала Лорану быстрой смерти и прекрасно понимала, что связать свою судьбу с ним мне никто не позволит.

— Ронара, — вырвал меня из размышлений голос Нарона, — как вы собираетесь играть свадьбу?

Я услышала: «нашу свадьбу», хоть местоимение и не было произнесено. Похоже, настырный брат Карины уже придумал, как обойти проклятие и воцариться в замке Ломарских, став герцогом.

— Пока не думала об этом, — я покосилась на никара, спавшего на моих руках. — Милое создание, но я не ожидала…

— О, ронара, вы такая скромница, — совершенно искренне прервал меня Нарон, — кому, как не герцогине Ломарской, владеть им?

Так, похоже, чем раньше я поговорю с Кладирой, тем будет лучше и для окружающих, и для меня.

— Никаров называют посланцами богов, — мы с «сестрой» сидели у камина в гостиной в городском доме Селениры, пили чай и наблюдали за зверюшкой, вольготно разлегшейся на толстом ворсистом ковре. Прогулка закончилась час назад, и, к моему большому облегчению, вернулись мы домой без женихов. — Считается, что тот, кого выбрал никар, мгновенно получает божественное благословение. Кстати, как ты его назовешь?

— Пушок, — выдала я первую пришедшую на ум кличку, — божественное благословение? И в чем оно выражается?

— В везении, здоровье, счастье, удачливости, — пожала плечами Кладира, — боги дают каждому то, чего ему не хватает. А почему «Пушок»?

— Так звали соседского кота, с которым я играла в детстве, — у мамы была аллергия на шерсть и пух, а потому никаких живых существ мы дома не держали.

— Необычный жест — назвать существо этого мира именем мира прошлого.

— Может быть… Кладира, а других женихов не ожидается? — почти умоляюще спросила я.

— Селенира, — «сестра» отставила чашку из тончайшего фарфора в сторону, сочувствующе посмотрела на меня, — мне тоже не понравился ни один из них, но сама ты выбрать можешь только из тех, кто изъявит желание стать твоим мужем.

— А других самоубийц не нашлось, — уныло протянула я.

Кладира развела руками, пару минут что-то обдумывала и вдруг спросила:

— Ты танцевать совсем не умеешь?

Танцевать? Где я и где танцы. В далеком детстве, когда еще были живы и папа, и бабушка с дедушкой, мама пыталась отдавать меня в разные кружки, чтобы сделать из меня «всесторонне развитую личность», как любила выражаться бабушка. Я честно старалась походить на ее идеал. Увы, оказалось, что для хорового или сольного пения у меня нет ни слуха, ни голоса, для игры на инструментах не хватает усидчивости, а танцы… Двигалась я неуклюже, хоть в то время излишним весом не страдала и даже начала заниматься спортом под руководством папы. Мальчишки-партнеры, после нескольких отдавленных ног, наотрез отказались подходить ко мне. Единственной секцией, руководитель которой всегда рад был меня видеть, являлась секция рисования. Иван Викторович, мой преподаватель, каждый раз, завидев меня, радушно улыбался и утверждал, что с таким живым воображением я, когда вырасту, смогу иллюстрировать книги об ужасах. Никто никогда не понимал, что именно я рисовала, но атмосфера рисунков была мрачной.

— Нет, — отвлекшись от воспоминаний, качнула я головой, — совсем не умею.

— Значит, придется научиться. На своей свадьбе ты должна будешь танцевать с мужем лакасту, медлительный чувственный танец.

Прекрасная перспектива. Что ж, я, конечно, выйду на паркет, но мне заранее жаль того несчастного, кто согласится стать моим партнером. Ноги я успешно оттаптывала в любом теле.

Партнером выбрали Лорана.

Ближе к вечеру, перед ужином, мы Кладирой и Шарон с Лораном зашли в один из залов, предназначенный для торжественных приемов и танцев. Просторная комната с широкими окнами из-за густого тумана на улице ярко освещалась магическими шарами. Кладира дважды хлопнула в ладони, и музыка включилась сама собой. «Сестра», одетая в длинное, открытое, приталенное платье лазоревого оттенка, приняла руку Шарона, красовавшегося в любимом армейском наряде, вышла с ним на середину зала и, подчиняясь медленной нежной музыке, поплыла лебедушкой по комнате. Я смотрела, не отрываясь, не столько наблюдая за движениями, сколько впитывая атмосферу. Прекрасная пара, военный и аристократка, они идеально подходили друг другу и своим танцем рассказывали чувственную и немного грустную историю о той жизни, наполненной яркими эмоциями, к которой я стремилась, но которой пока не могла достичь.

— Теперь твоя очередь, — голос Кладиры привел меня в чувство. Я недоуменно моргнула. Музыка прервалась, танец завершился. — Бери руку Лорана, выходите на середину зала и начинайте разучивать движения.

«Бери руку… начинайте разучивать движения». Легко сказать. Лоран вывел меня на середину комнаты, повернул к себе и посмотрел мне прямо в глаза с немым вызовом. От его прикосновений я с трудом сдерживала дрожь. Мне казалось, что мое тело перестало мне повиноваться и зажило своей жизнью. Появилось дикое, почти животное желание прижаться всем телом к телу Лорана и ощутить его каждой своей клеточкой. Я мотнула головой, прогоняя наваждение. Дрожь при прикосновениях не исчезла, но контроль над телом я вернула.