Охота на мужа - 2, или Осторожно: разочарованная женщина - Юлия Шилова

– Так это. Не буду, и все. За твоего извращенца,наркомана сына. Я не сделаю даже и глотка. А выпить – выпью. Алкоголь мне и всамом деле не помешает. Совсем недавно я увидела такое, о чем даже никогда и неслышала. Твой придурок сын спит со своей собакой. Зрелище, я тебе скажу, не дляслабонервных. Твоего сына нужно не жалеть.

Его нужно расстрелять. Хотя и понятно, почему он спит сживотными. Он и сам животное. Я выпью за то, чтобы в этом доме воцариласьсправедливость, а в твоей голове наконец появился здравый, человеческий разум.Твой сын родился больным нелюдем. У него больное воображение и точно такие жебольные рассуждения. Он не просто больной человек. Он ошибка природы. Какая-тонелепая случайность. Словно природа на что-то или на кого-то очень сильноразозлилась и решила выместить свое зло на одном существе, наделив его самымистрашными качествами. Самое страшное это то, что ты здоров. Матушка-природанаделила тебя неплохой внешностью и, наверно, умом, если тебе подчиняютсястолько здоровых и крепких людей. Непонятно, почему ты идешь на поводу убольного человека… Почему ты не хочешь отдать его в психиатрическую лечебницуили в какой-нибудь научный институт на исследование, Вдруг ему можно помочь! Аесли нет, то может быть найти такое, что не даст природе допускать такие ошибкив дальнейшем. Пойми, больному не место среди здоровых. Больному место средибольных.

Договорив, я выпила рюмку до дна. Я не сомневалась, что моислова произведут эффект разорвавшейся бомбы. Пахан допил уже почти пустуюбутылку, швырнул ее в самый дальний угол и изо всей силы ударил меня по лицу.Не удержав равновесия, я вновь рухнула на диван и, закрыв лицо руками, громкозаплакала.

– Если ты еще хоть раз скажешь о моем любимом мальчикекакую-нибудь гадость, я собственноручно тебя задушу. Мой мальчик абсолютноздоров. А если он и в самом деле спит со своей собакой, то только потому, чтоты его не ублажаешь. На месте этой собаки должна быть ты. Замолчи, я терпеть немогу, когда бабы ревут. Слушать тошно.

– Ты не имеешь права меня бить, – всхлипывая,сказала я.

– С тех пор как ты появилась в этом доме, я на все имеюправо. В том числе и на тебя. В моем собственном доме ты будешь играть по моимправилам.

– Я пришла в этот дом не по собственному желанию, и тыэто прекрасно знаешь. Я с радостью отсюда уйду.

Дотронувшись до своего разбитого лица, я почувствовалатеплую кровь на губе и вытерла ее тыльной стороной ладони. Я не чувствовалаболи.

Я смогла успокоить свои рыдания, но так и не смоглауспокоить душу. Мысленно я рисовала ужасающие картины своего будущего. Этотстрашный человек требовал, чтобы я переспала с его сыном-уродом. Мне хотелосьумереть от стыда и ужаса.

– Странно, почему ты не даешь моему сыну?! – неунимался пьяный пахан. – Около года назад я видел один фильм с твоимучастием.

Там ты играла шлюху. Ты играла слишком откровенно и слишкомправдоподобно. Я даже подумал" что под тебя специально написали сценарий.Наверно до того, как стать артисткой, ты занималась именно таким ремеслом.Шлюха она и есть шлюха, как ты ее ни обожествляй. Ты там спала с одним легавым.Я увидел твои обнаженные сиськи.

Признаюсь, мой дружочек тогда встал, а у меня, как назло,никого не было под рукой, чтобы разрядиться. Я тогда позвонил в одну фирмудосуга и заказал целую гвардию разноцветных девиц.

Выбрал ту, что очень сильно похожа на тебя, и оторвался пополной программе. Когда я был с ней, я не переставал думать о тебе.

Все дальнейшее оказалось совсем неожиданным. На такойсценарий я просто не могла и рассчитывать. Уже практически не стоявший на ногахпахан подошел все к тому же злосчастному бару и извлек из него новую бутылкувиски. Быстро ее распечатав, он отпил ровно столько, насколько у него хватилодыхания, и извлек из кармана пиджака.., револьвер.

То, что это револьвер, я поняла не сразу, а когда поняла, топочувствовала, как все мое тело покрыл ледяной пот.

– Что это? – я спросила так тихо, что сама неуслышала своего голоса.

– Что?!

– Я спрашиваю, что у тебя в руках.

– Револьвер. Ты что, никогда не видела настоящегоревольвера?

– А что у него наконечник какой-то странный?

– Это глушитель.

– Глушитель?!

– Ну да. Чтобы было не слышно, как я буду тебя убивать.

Я не могла произнести ни звука. Пахан нежно провел кончикомпистолета по моему лицу и оскалился так, как скалятся звери.

– Тебе страшно?!

– Приятного мало, – только и смогла выдавить я изсебя.

– Знаешь, это такое приятное ощущение, когда чья-тосудьба целиком и полностью в твоих руках. Мне всегда нравилось ощущениереальной власти. Хочу – убью, хочу – помилую. Хочу – выдам замуж за своегосына. Хорошенькая бы жена была у моего сыночка. Если бы он полностью не справлялсясо своими мужскими обязанностями, ему бы с удовольствием пришел на помощь твойлюбимый свекор. У меня потенция будь здоров. Хватит не на одну невестку.

– Что это значит?

Я испуганно поджала колени и затравленно смотрела на этострашное чудовище.

– Прежде чем тебя попробует мой сын, я хочу попробоватьтебя сам. Нужно узнать качество товара. Я, конечно, понимаю, что за товарплатят деньги, но наш товар ворованный, а это значит, что он достался нам нахаляву.

– Нет!!! – крикнула я что было сил и вновь громкозаплакала.

Мои отчаянные мольбы и плач не помогли. Они вызвали обратнуюреакцию. Было видно, что пахан возбудился еще больше. Его брюки стали ему тугии он без зазрения совести, которой, судя по всему, у него и не было, расстегнулсвой здоровенный ремень. Слегка ударив меня по голове револьвером, он повалилменя на диван.

– Заткнись, или ты разозлишь меня еще больше!

Я решила бороться. Бороться, даже если эта борьба будетстоить мне жизни. Уступить сейчас – значит не просто сдаться. В дальнейшем мнепридется уступать каждый вечер. Уступать этому обезумевшему пахану, егопридурку извращенцу сыну и всем, кто будет допущен в этот дом.

Я стала вслепую молотить кулаками воздух и почувствовала,как на меня навалилось тяжелое пьяное тело, и безрезультатно пыталась скинутьего с себя.

Пахан упер в мой висок револьвер и надавил с такой силой,что я закричала от невообразимой боли. Он силой пытался раздвинуть мои отекшиеноги.

– Пусти, сволочь, – продолжала бороться я, ноперед глазами все поплыло. Еще немного, и я просто потеряю сознание.