Дурацкая история - Екатерина Вильмонт

– Ну, и какие наши достижения? По-моему, никаких!

Бывший хозяин квартиры пьяница и сволочь – не слишкомполезные сведения.

– Моть, для начала, пошли отсюда подальше.

– Пошли! А вот ты мне скажи, во сколько нам сюданочью-то приходить? Теперь ведь поздно темнеет. Раньше двенадцати, наверное, иделать тут нечего. А как не заснуть, скажи на милость?

– Ну и заснем! Мальчишки разбудят.

– Могут и не разбудить!

– Почему?

– Из вредности! Скажут потом – не хотели подвергать насопасности.

– Да ну, Матильда, ерунда это!

– Ничего не ерунда! Я, знаешь, что предлагаю? Давайсейчас пойдем ко мне и поспим часа два, тогда легче будет до двенадцатидотерпеть.

– Нет, Мотька, давай сначала позвоним ребятам, скажем,что узнали…

– А что мы узнали? Фигу с маслом?

– Ну, в общем…

– То-то!

– Но позвонить все равно надо. И договориться, когда игде встречаемся.

Отпроситься ночевать к Матильде оказалось очень легко. Умамы был вечерний спектакль, а потом еще предстоял банкет по случаю юбилеяодного актера. Тетя Липа тоже не возражала.

Мы с Мотькой попробовали в самом деле заснуть, но у насничего не вышло.

– Ась, как ты думаешь, выясним мы сегодня что-нибудь?

– Понятия не имею!

– А тебе страшно?

– Ну… Не очень! Бывало страшнее!

– А вот скажи, когда тебе страшнее всего было, а?

Ведь столько с нами всяких историй приключилось…

– Страшнее всего? Наверное, когда меня одну в подвалезаперли… И еще... ночью, в таллинском универмаге!

– А когда нас похитили?

– Тогда не так… Сама не знаю, почему.

– А мне страшнее всего было, когда мы в самый первыйраз в Ненормину квартиру залезли…

– Да, это жуть была, – теперь со смехом вспоминалая.

Мы еще довольно долго предавались воспоминаниям, а потоммало-помалу начали собираться. Мотька притащила свой рюкзачок и уложила тудавосемь полиэтиленовых пакетов, восемь веревочек, потом перелила святую воду вбутылку с пульверизатором, из которой опрыскивала цветы, и тоже сунула врюкзачок. Потом глубоко задумалась.

– Моть, ты чего?

– Обожди, я сейчас!

И она полезла на антресоль.

– Матильда, ты чего ищешь?

– Вот! Держи!

И она кинула мне в руки какой-то сверток.

– Что это? Марля?

– Сама, что ль, не видишь?

– Но зачем?

– Пригодится!

Матильда вооружилась ножницами и откромсала четыре лоскутаразмером с добрую скатерть каждый. Я ничего не понимала.

– Мотька, говори, зачем марля? Не проще ли взятьобычный бинт? А главное, зачем столько?

– Аська, я тебе пока ничего не скажу, а то ты ржатьначнешь, а потом, если не пригодится, я тебе обещаю рассказать. И все, неприставай ко мне с этим.

Она аккуратно уложила марлю в рюкзачок:

– Значит, так, это я взяла, и это, и это! А что ещенужно?

– Инструменты мальчишки возьмут!

– Тогда вроде все готово! Ой, Аська, а перчатки?

– Да, про перчатки мы забыли!

– Не беда! Одна пара у меня есть, а вторую купим!

– Где? Уже все закрыто!

– Да, действительно… Я придумала: сейчас сбегаю вниз, ктете Жене, она парикмахерша, может, у нее есть, а потом я куплю и ей отдам…

Действительно, Мотька сбегала на второй этаж и принесла ажтри пары одноразовых перчаток.

– Она мне подарила! У нее их здоровенный пакет.

Теперь, кажется, все уже было предусмотрено.

Костя с Митей зашли за нами, и мы не спеша отправились вОрлово-Давыдовский переулок.

– Значит, так, в подъезд входим порознь, – сказалКостя. – Я пойду первым, погляжу, как там и что, за мной Митяй, а вы…Ладно, так и быть, вы идите вместе, а то поодиночке вам страшно будет. Идавайте без лифта…

– Почему? – спросила я.

– Потому что ночью слышно, как лифт ходит… А мало ликакая жена мужа дожидается…

– Или муж жену! – добавила Мотька.

– Вот именно. Договорились?

– Ага!

Так мы и поступили. Первым в подъезд проник Костя, минутчерез пять за ним – Митя, а потом уж мы с Матильдой понеслись вверх полестнице. На шестом этаже свет не горел, видимо, из-за пожара. Ни Кости, ниМити видно не было. Когда глаза привыкли к темноте, я различила дверной проем,кое-как, наспех, прикрытый двумя досками, прибитыми крест-накрест.

– Девчонки, – донесся до нас шепот, – лезьтепод досками.

Мы завязали на ногах пакеты и с легкостью пролезли.

– Ну что? – спросил я.

– Да пока ничего! Интересно, а Лев тоже под доскамипролезал?

– Действительно…

Я подошла к двери и потрогала доски. Они едва держались.

– Похоже, их снимали!

Между тем Матильда принялась разбрызгивать святую воду.

– Кость, а вообще зачем мы сюда приперлись? –спросила вдруг я.

– А черт его знает! – едва слышно отозвалсяон. – Митяй сказал – пойдем, ну мы и пошли…

И на нас вдруг напал смех, да такой, что мы не моглиостановиться.

– Вы спятили? – зашипел Митя. – Нашли времяржать!

– Мить, а чего нам тут делать-то? – сквозь смехпроговорил Костя.

– Перстень искать, дурья башка! Следы! Да мало ли…

– Ой, я что-то нашла! – прошептала Матильда.

– Что? – в один голос спросили мы.

– Кость, посвети!

Он включил фонарик, и мы увидели, что Матильда держит вруках чей-то паспорт.

– Стой, Матильда, не лапай!

– Но я же в перчатках, – оскорбилась Мотька.

– Спрячь в пакет. Потом будем изучать. Итак, здесь кто-тобыл!

– А если это Льва Львовича паспорт?

И в этот момент мы услыхали, что лифт остановился на шестомэтаже. Костя мгновенно потушил фонарь, и мы замерли.

– Тьфу ты, темнотища какая! – раздался негромкийженский голос.